Изгнанники звезд - Нортон Андрэ - Страница 34

– Тэсса, – слова Фосса ещё раз подчеркнули то, что я увидел в зеркале. – Ты говорил нам на Йикторе, что тела мало что значат, и что ты тот же Крип Ворланд.

– Да, – подтвердил я после паузы, будто произнесённые им слова имели глубокий смысл и к ним следовало относиться очень серьёзно. – Я всё тот же Крип Ворланд. Разве я этого ещё не доказал вам?

Неужели он думает теперь, что я и в самом деле Тэсса? И что всё время мне удавалось искусно прятать это от людей, достаточно близко меня знающих?

– Ты считаешь, что остался Крипом Ворландом? Но прежний Крип Ворланд, Вольный Торговец, никогда бы не допустил присутствия чужака на своём корабле и не пренебрёг бы своим долгом!

Я был просто потрясён. Не только потому, что он мог обо мне такое подумать и сказать, но и потому, что в этом имелась доля правды. Крип Ворланд никогда не бросил бы отряд на вершине скалы и не помчался бы на первый же зов Майлин. Или помчался бы? Я не мог дать ответ на этот вопрос. Но все же я был Крипом. Или мои опасения, что тело Маквэда иногда движет мной, имели под собой основания?

– Видишь, – продолжал Фосс, – ты и сам начинаешь понимать. Ты вовсе не тот Крип Ворланд, хотя и утверждаешь иное. Ты не наш. А из этого следует…

Я отвернулся от зеркала и посмотрел ему прямо в глаза.

– Ты думаешь, что я бросил наших людей, когда они попали в беду? Но ведь я уже говорил, что не мог рисковать и применять свои эсперные способности – по крайней мере в присутствии того, кто распоряжался телом Гриса Шервина. Только Майлин могла пренебречь опасностью и отважиться на это. А там я всё равно не повлиял бы на ход событий. Если бы я поступил так, как ты того требуешь, кто бы предупредил об опасности корабль?

– Я хочу сказать единственное: ты не должен был отправляться на поиски по собственной инициативе. Тебе нужно было разведывать всё для нас.

Я замолк, потому что и на этот раз в его словах была правда. А он продолжил:

– Если бы в тебе осталось достаточно Крипа Ворланда, ты помнил бы наши обычаи и прекрасно понимал бы, что сделанное тобою не согласуется с традициями Торговцев.

Эта мысль повергла меня в дрожь. Такое же чувство я испытывал недавно в подземелье. Если уж и Фосс видит во мне чужого, что же тогда моего осталось во мне? Тем не менее я не мог позволить себе согласиться с ним. Если он докажет мне, что я – это не я, тогда конец всему. Поэтому я попытался возразить Фоссу.

– Майлин – часть нашей гарантированной безопасности. Столь редкие эсперные способности, какими обладает она, имеются на службе не у каждого корабля. Знаешь, ведь это именно она разбила усилитель, который превратил всех наших в беспомощных пленников, когда тебя не было. И если бы мы встретились с чужаками лицом к лицу, именно Майлин нашла бы какой-нибудь выход из положения. Она – член нашего экипажа! И она, попав в беду, взывала о помощи. Только потому, что мне удалось связаться с нею лучше, чем всем другим, я услышал её зов первым и пошёл ей на помощь.

– Логично рассуждаешь, – кивнул Фосс. – Именно таких оправданий я и ожидал от тебя, Ворланд. Но мы оба прекрасно понимаем, что за твоими словами стоит гораздо больше, чем ты мне сейчас сказал.

– Мы можем поспорить с тобой об этом как-нибудь в другой раз, когда нам удастся выбраться отсюда. Тогда и обсудим, правильно я поступил или нет. Сейчас скажу только, что мною руководило желание спасти Майлин и вывести её на «Лидис». Я и теперь утверждаю – Майлин должна быть немедленно доставлена в наш морозильный отсек!

– Я разрешаю тебе сделать это.

К моему великому облегчению, капитан встал. Я не могу ручаться, будто его убедило моё заявление, что Майлин – член экипажа и её способности могут принести нам немалую пользу. Но с меня достаточно и того, что он разрешил идти ей на помощь.

Я не знаю, как убедил он Патруль помогать нам. Всё это он делал уже без меня. Я же как можно скорей покинул корабль и стал карабкаться на вершину скалы. На оттаявшей поверхности плато не было видно каких-либо следов чужаков. Маленькое тельце Майлин занимало так мало места в коробе, что его трудно было там разглядеть. Я сразу же определил по замкам и пристяжным ремням, что никто не прикасался к ящику, пока меня здесь не было. А в том месте, куда я швырнул тело чужака, было пусто. Должно быть, ветер разметал то немногое, что от него оставалось. Спустить коробку с отвесной скалы было нелёгким делом, и мы не торопились. Но вот мы наконец спустились. Я не мог доверить роботам поднять этот ящик на"Лидис", где нас уже ожидал медик с патрульного корабля. Его задачей было перенести тело Майлин в наш морозильный отсек.

Каждый космический корабль имеет такой отсек, дающий возможность позаботиться о тяжелораненом, пока его не доставят в какой-нибудь восстановительный центр. Я знал, что раны у Майлин серьёзные. Но я не представлял себе, что она так искалечена. Я думал, что врач сразу же признает её состояние безнадёжным и махнёт рукой на нашу затею. Ведь она представляла из себя просто окровавленный кусок спутанного меха. Но доктор почувствовал поток жизненной энергии и не был против того, чтобы смертельно раненную глассию поместили в морозилку.

Как только засовы морозильного отсека были заперты, я провёл рукой по крышке ящика. В ней всё ещё теплилась искорка жизни – настолько её воля была сильнее тела. Я не знал, как долго она сможет просуществовать в таком состоянии, а будущее представлялось мне в очень мрачном свете. Смогу ли я теперь доставить её на Йиктор? И даже если мне удастся найти след Старейших из вечно блуждающего рода Тэсса и потребовать от них нового тела для неё, дадут ли они его? И откуда они возьмут это тело? Будет ли это плоть животного, чтобы до конца исполнить приговор судьбы, который они ей вынесли? Или её вновь заключат в оболочку человека, как меня в Маквэда, тело которого находилось под наблюдением священников Умфры, пока Моластер не разрешил ему ступить на Белую Дорогу, ведущую к избавлению от невыносимых мучений.

Однако всему своё время. Я не должен позволять себе видеть во всём только тёмную сторону. Я сделал всё возможное, чтобы сохранить Майлин в безопасности. В этом морозильном отсеке та искорка жизни, что ещё теплилась в ней, будет окружена заботой людей, которые отлично знают своё дело. Часть тяжкого груза была снята с моих плеч, но большая его часть продолжала угнетать меня. Теперь я знал, что за мной остался ещё один долг, о котором вскоре снова напомнил Фосс. И я готов был сделать всё от меня зависящее, чтобы рассчитаться с ним. Поэтому я отправился в рубку управления, чтобы предложить ему одно дело.

Я нашёл Фосса, коммандера Патруля Бортона и медика Тзнела возле коробки, из которой врач вытаскивал проволочное кольцо. От кольца во все стороны отходили тончайшие металлические проводки, изогнутые дугой и сплетённые в форме колпака. Он держал его в руках с необычайной осторожностью, поворачивая таким образом, что яркий свет вспыхивал искорками на изгибах проводков. Когда я приблизился, капитан Фосс предложил:

– Теперь мы можем это проверить. Ворланд – наш главный эспер.

– Хорошо. Хотя я и сам обладаю четвёртой властью, – Тэнел примерил колпак на свою голову, приставив скобы кольца к вискам, и тонкие проводки сразу же затерялись в его светлой шевелюре.

– Посылай сигнал, – приказал он мне. – Самый мощный.

Я попробовал. У меня было такое чувство, что сигнал мой ударился о непробиваемую стенку. Это было неприятно, но не так мучительно, как в тот раз, когда мне пришлось лишь слегка вторгнуться в передаваемые чужаками мысли, или когда моя интеллектуальная энергия столкнулась с потоком мысли той коронованной особы. Скорее это было похоже, как будто я пытался проникнуть сквозь выставленный против меня экран.

У Бортона в руках был небольшой предмет. Теперь он во все глаза уставился на меня. Но обратился не ко мне, а к Фоссу:

– Вы знаете, его энергия выше уровня семи?

– Мы знали, что он обладает очень высокими способностями. И рейса три назад проверяли его. Тогда его уровень был чуть больше пяти.