Год Крысы - Нортон Андрэ - Страница 8

Сумрак скрывал остальную часть пещерной комнаты. И теперь оттуда выходили леопарды. В большинстве своем они были черными, почти неразличимыми в полумраке. Но были и другие — голубые, похожие на своего предводителя, неподвижно стоявшего справа от меня. Я догадался, что он послал им мысленный приказ. Они все шли и шли, и я восхищался этой армией, которой, по обычаю, я мог приказать сражаться, если бы захотел.

Наконец из темноты перестали выходить звери. И было заметно, что те, которые стояли достаточно близко ко мне, чтобы я мог четко их видеть, глядели на Мурри неприветливо. Но песчаный кот оставался бесстрастным, словно леопарды были всего лишь резными фигурами, какие можно видеть в любой населенной части Внешних земель.

Я всегда относился к животным с теплотой. В детстве я заботился о стадах. Эти прекрасные кошки — чем я мог ответить на их врожденное недоверие к Мурри?

Я научился мысленной речи, когда был принят песчаными котами. И теперь я воспользовался ею.

— Мохнатые воины, славны ваши деяния и восхваляема ваша верность. — Я приветствовал их всех, подняв скипетр, который держал в руке на королевском совете. Внезапно приняв решение, я продолжил: — Благородные, приближается зло, жаждущее уничтожить нас всех. Вы — внутренняя стража, И я призываю вас на помощь. Я не знаю ваших обычаев, и то, что я скажу, может противоречить им. Но сейчас я вам говорю правду. Вот, — я показал на Мурри, — стоит тот, кого вы считаете врагом. Он спас меня от смерти, и…— Я поднял рукав и сдвинул широкий браслет, сделанный сестрой, показывая шрамы кровного побратимства. — Его родичи зовут меня своим братом. И это неоспоримый факт, хотя моя кожа гладкая, а он покрыт мехом. До меня дошли вести, что появился новый враг, враг и вам, и ему. И когда придется столкнуться с этим новым врагом, то лучше всем нам встретить его вместе. Песчаные коты не угрожают вам и не будут угрожать, равно как и тем, кому вы дали клятву в верности и защите. Их взгляд и их сила направлены не на вас.

Мурри вышел вперед, навстречу Голубому Леопарду. Так они стояли, глаза в глаза, бесконечно долго. Затем подошли еще ближе. Но ни один из них не зарычал, не вздыбил мех, не хлестнул хвостом. Вместо этого, к моему облегчению, два огромных зверя соприкоснулись носами.

Те, кто смотрел на нас, зашевелились, но никто не издал ни звука. Думаю, у них был свой, непонятный мне мысленный разговор. Однако взаимопонимание, достигнутое между двумя родами, было событием, которому удивились бы представители моего собственного вида. Часть груза упала с моих плеч. Главная проблема была решена.

Сны мои были тревожны, и я проснулась в страхе, хотя и не помнила причины. Затем послышалось тихое, успокаивающее урчание — маленький меховой комочек лежал у меня на плече, трогая лапкой мою щеку.

— Касска, — прошептала я в ответ.

Урчание стало выше на пару тонов.

Солнечный свет из окна коснулся нас, и звон алмазных мобилей сообщил, что пора вставать. Наверное, я проспала значительную часть утра.

— Я действительно ленива, — сообщила я котти, пытаясь припомнить, какие тягостные обязанности мне предстоят. В голове у меня вспыхнули слова Равинги, мгновенно уничтожив роскошное ощущение мира и спокойствия.

И время понеслось. Следовало одеться, поесть, формально встретить всех своих домочадцев. Когда я вошла в зал, то поняла, что это надо было сделать раньше. Но ведь я и не привыкла иметь домочадцев, которые ждали бы от меня указаний. А тут, горестно подумала я, их слишком много. Я поискала взглядом знакомые лица среди обращенных ко мне. Но десять лет — большой срок, и между мной и прошлой моей жизнью лежат годы, когда я была свободна от уз. Падения Дома Вуроп не пережил никто из моих кровных родичей. Они пали вместе с Домом, но их возродить уже не удастся. Передо мной стояли стража, слуги, главы меньших Домов, принесших клятву верности Дому Вуроп. Я подняла руки, приветствуя их:

— Дом возрожден. Родичи и те, кто поддерживал Вуроп, приветствую вас!

Я догадалась, что внушительная дама справа от меня — управляющая, И я обратилась к ней:

— Теперь пусть будут названы имена и состоится настоящая встреча родичей Дома. (По обычаю, те, кто принес Дому присягу на верность, были его родственниками разной степени близости.)

Она склонила голову.

— Глава Дома Вуроп, я — управляющая. Мое имя — Харди. Это — родичи.

Впереди стояли представительницы меньших Домов, их было пятеро. Затем — стражницы и служанки. С краю, дальше всех от меня, стояли пятеро мужчин, в свою очередь представленных как конюхи и гонцы.

Я пыталась соотносить лица и имена, в отчаянии думая, что никогда не запомню их правильно, обидев тем самым тех, с кем буду иметь дело. Я была счастлива в душе, что помню хотя бы формальные слова для такого случая. Во мне пробуждались смутные воспоминания. Я уже однажды стояла перед подобным собранием, ребенком, за спиной высокого мужчины, который играл ту же роль, что и я сейчас. Аслетер, мой сводный брат, намного старше меня, казался мне чужим, поскольку я была ребенком «в себе».

Наконец все закончилось, собравшиеся поклонились мне, и я ожидаемым жестом выразила им в ответ уважение Дома. Все ушли, за исключением двух стражниц, управляющей и служанки. И я поняла, что никогда уже не буду одна.

Я удалилась в комнату в самом сердце здания. Там стояли — или должны были стоять — стенные шкафы, в которых хранились родовые свитки Дома. Моей обязанностью было изучить как можно больше из них, чтобы лучше служить тем, кто теперь зависел от меня.

Да, шкафы остались неразграбленными. Равинга сказала, что Дом Вуроп оставался под надзором императора, так что содержимое не попало в руки завистливых врагов, возможно, тех самых, что уничтожили нас. Я решила, что начну с самых последних записей. Мне было необходимо узнать как можно больше об интригах и интриганах (если это возможно), которые напали на Вуроп.

Но не успела я развернуть первый свиток, как ко мне пришел посетитель. И это оказался человек, которого я приняла с радостью, — Мелора-Кура, сестра императора. Она была единственным членом его Дома, всегда поддерживавшим его, и он с гордостью рассказывал о ее талантах.