Год Крысы - Нортон Андрэ - Страница 14

Шел последний час ночи, и караван остановился на стоянке по дороге в Кахулаве. Нагруженные повозки сгрудились вокруг одной из статуй кошек, служивших верстовыми столбами. Караванщики привязывали яксов и верховых ориксенов. Из некоторых повозок выпрыгивали котти и разбегались во все стороны, обходя лагерь. Две подошли к подножию скалистого гребня позади верстового столба.

Там они остановились, задрав головы, чтобы увидеть его вершину.

Наверху лежали два песчаных кота, распластавшись своими рыжевато-коричневыми телами по камням и таким образом оставаясь невидимыми. Невидимыми, но не переставшими пахнуть. Одна из котти повернула было к лагерю, чтобы предупредить, но резко остановилась.

— Маленькая сестра, — позвал ее песчаный кот, — не на тех, для кого вы ведете поиск, мы охотимся. Разве ты не слышала, что ваш император — брат нам по крови, а родня не нападает на родню?

— Ты прячешься!

— Если мы не будем прятаться, наши шкуры быстро продырявят стрелами. Ваши караванщики могли еще не слышать о мире между нами.

— Кого вы выслеживаете?

— Мы наблюдаем за всем, что выходит из мертвой земли. Ваши животные и караванщики могут привлечь готовое к битве зло. Предупреди ваших…

Мысленная связь резко оборвалась. С рычанием песчаный кот вскочил на ноги, глядя вниз, не на котти, а на то, что было у них за спиной. Внизу возникло движение, словно скалы раскрылись пещерами, набитыми смердящими телами. Крысы выплеснулись волной. Первыми бежали обычные крысы, но среди них вертелись, перепрыгивая через своих же товарищей, готовые к бою крупные твари. Котти, подвывая, бросились к лагерю.

Вдоль скального гребня песчаные коты кинулись в бой, стремясь зайти к атакующим со спины. Караванщики кричали. Кто-то бил в поясной барабан, животные ревели, рвались с привязи, вставали на дыбы и лягались.

Одна из меньших крыс, бежавших впереди, прыгнула на котти. С визгом, царапаясь и кусаясь, они клубком покатились по земле.

Песчаные коты бросились вниз с гребня холма. Казалось, они проплыли в воздухе, приземлившись не позади полчища крыс, как они рассчитывали, а как раз перед второй волной, состоящей из более крупных тварей. То тут, то там катались по земле сцепившиеся бойцы. Даже если бы караванщики и оказались готовы к бою, нападавших было вдвое больше числом. Воздух наполнили вопли и отчаянные крики животных, не способных стряхнуть с себя крыс. Клыки глубоко вонзались в плоть, обезумевшие животные заваливались на землю, когда твари перегрызали им сухожилия, и тут же оказывались погребенными под крысиным потоком. Летали стрелы, порой успешно вонзаясь в спутанный вонючий крысиный мех, но враги все прибывали, и конца им не было.

Котти, растерзанные, лежали на земле. Нескольких па-ориксенов уже обглодали почти до костей. И все больше пронзительных воплей слышалось с той стороны, где стояли спина к спине караванщики. На них надвигались огромные крысы. Они уже оттащили одну женщину от ее товарищей.

Песчаные коты с мехом, слипшимся от струящейся крови, тоже стояли лицом к лицу с врагом, прижавшись к каменистому гребню. Груды загрызенных крыс отмечали путь их отступления. И все же они стояли лицом к врагу и сражались.

Внезапно послышались гортанные крики — не вопли, а боевые кличи, сопровождаемые рокотом сигнального барабана. На место побоища вылетели на полном скаку всадники, их обученные боевые ориксены прыгали, поддевая крыс рогами и топча их копытами, мечи и копья работали без устали.

Караванщики разомкнули круг обороны и тоже бросились в бой. Те, у кого кончился запас стрел, взялись за пастушьи пращи и стали метать камни в крыс, разбивая им черепа.

Все дальше на открытое место выезжало верховое войско. Крысы без предупреждения бросились наутек, все, кроме более крупных вожаков. Разбегавшихся крыс повсюду рубили на куски, но гиганты отступали в боевом порядке. Наконец избиение прекратилось. В воздухе висел удушливый запах крови.

Предводитель всадников направился к караванщикам. И вдруг натянул поводья так, что его ориксен встал на дыбы. Вдоль подножия холма приближались два песчаных кота. Один из них хромал, у второго с головы, закрывая глаз, свисал сорванный клок шкуры. Предводитель поднял лук. Одна из караванщиц за его спиной закричала, бросилась к нему между кровавых груд убитых крыс.

— Нет! — снова крикнула она. — Не надо!

Он спокойно посмотрел на нее, затем опять на котов. Тетива тренькнула, и стрела вонзилась, задрожав, в горло хромого кота.

— Нет!

Караванщица почти добежала до него.

Он не обратил внимания. Кот с порванной шкурой мгновение стоял, затем в его открытом глазу внезапно выросла стрела, и благородный зверь рухнул рядом со своим товарищем.

— Они сражались за нас! — Караванщица уже стояла рядом с воином. — Они кровные братья императору! Что мы скажем ему?

— Императору? — Пылающие глаза обратились к ней. — У нас нет законного императора, есть лишь лжец и мошенник, не имеющий права на власть, которой завладел! Всем известно, что он был последним из последних даже в собственном королевстве. И Высший Дух таким не благоволит, госпожа дорог. Взгляни на знамя, под которым мы сражаемся. Скоро оно взовьется над Вапалой, и недостойный ответит перед Духом так, как полагалось в старину. А песчаные коты — охотничья добыча, ею и останутся. Иначе равновесие будет нарушено. Я дам тебе добрый совет, госпожа дорог, — не поднимай голоса в защиту им подобных.

Он дал знак, и один из его людей выехал с белым знаменем, на котором был изображен алмаз Вапалы, а под ним — эмблема, и ее она никогда прежде не видела. Затем она вспомнила. Таким было знамя Шанк-джи, сына императора, до того, как он потерпел поражение на испытаниях.

— Алитта!

Словно кто-то прокричал мое имя в тишине спальни, этот зов мгновенно разбудил меня, заставив подняться с подушек. Касска спрыгнула на пол, уставившись куда-то в пространство. Там никого не было, но я знала, кто меня зовет.

Против воли я вылезла из-под покрывал. Касска потерлась мне об ноги, заглянула в глаза и издала тихое мяуканье. Я подошла к сундуку, стала выбрасывать оттуда тяжелые придворные одеяния. Наконец, на самом дне, я нашла то, что искала, Простое платье с короткой юбкой, похожее на облачение младшей служанки, хотя герба Дома на нем не было. Я поспешно натянула его — казалось, призыв все еще звенел у меня в ушах. Босая, повязав волосы косынкой, я бросилась к ближайшему окну.