Гаран вечный - Нортон Андрэ - Страница 8

— Значит, у нас есть сорок дней для подготовки, — вслух подумал Гарайн. Лицо Дандэна просветлело.

— Хорошо сказано, Гарайн. Сорок дней до прихода Кипты. У нас много дел. Но сначала надо принести дань уважения Лорду Народа.

Они прошли в Тронный Зал. Увидев Дандэна, Трар поднялся и протянул ему жезл власти с нефритовым наконечником. Сын Древних коснулся его.

— Приветствую Живущего в Свете и иноземца, который выполнил завет Трэна. Трэла снова в Пещерах. Теперь ты должен превратить этот Черный Трон в пыль…

Гарайн достал из-за пояса разрушающий жезл, но Дандэн покачал головой.

— Еще не время, Трар. Кипта должен закончить то, что он начал. Темные Существа придут сюда через сорок дней. Трар задумался.

— Значит, дело идет к концу. Но Трэн не говорил о новой войне…

— Но он предвидел конец Кипты!

Трар выпрямился, как будто сбросил с плеч тяжесть.

— Ты правильно говоришь, Лорд. Чего нам бояться, когда здесь есть человек, который сядет на Розовый Трон? Слушай, о Народ, в Пещеры вернулся Свет!

Народ эхом откликнулся на его крик.

— А теперь, Лорд, — Трар с уважением повернулся к Дан дэну, — каковы твои приказания?

— Перед тем, как немного поспать, я пойду в Комнату Обновления вместе с этим иноземцем, который более не иноземец, а Гарайн, принятый Дочерью согласно закону. Пока мы отдыхаем, пусть все приготовят…

— Живущим в Свете сказано!

Трар сам проводил их из Холла.

Они прошли по извилистым переходам к глубокому бассейну, в котором прятались странные пурпурные тени. Дандэн разделся и нырнул в него. Гарайн последовал его примеру. Вода бодряще пощипывала тело, и они пробыли в ней недолго. Из бассейна они прошли в шарообразяую комнату вроде той, где Гарайн отдыхал после лечения световыми лучами. В середине комнаты лежали подушки, и они с наслаждением вытянулись на них.

Гарайн проснулся с тем же ощущением ликования, какое он чувствовал раньше. Затем они оделись и поели, и Дандэн отправился в лаборатории. Гарайн пошел было с ним, но Сэра перехватила их.

— Дочь хочет поговорить с Лордом Гарайном.

Дандэн улыбнулся.

— Иди, — приказал он. — Распоряжения Трэлы не могут быть игнорированы.

Холл Женщин был пустынен. Коридор по ту сторону, выложенный по кровле и стенам плитами хрусталя с розовыми переливами, был как вымерший. Сэра отдернула золотистый занавес, и они вошли в комнату аудиенций Дочери.

Полукруглое возвышение из прозрачнейшего хрусталя, нагруженное розовыми и золотыми подушками, было обращено к ним. Перед ним фонтан в форме цветка, качающегося на изогнутом стебле, посылал брызги воды в мелкий бассейн. Стены комнаты были разделены на альковы мраморными колоннами, каждая из которых изгибалась наподобие папоротникового листа.

Из-под куполообразного потолка подвешенные на цепях из скрученного золота, семь ламп, каждая созданная из одного желтого сапфира, давали мягкий свет. Пол был устлан мозаикой из золота и хрусталя.

Две маленькие Аны, которые играли среди подушек, забормотали в ответ на приветствия Гарайна. Но здесь не было и следа хозяйки комнаты. Гарайн повернулся к Сэре, но прежде чем он смог выразить свой вопрос, она спросила насмешливо:

— Кто такой Лорд Гарайн, что не может подождать с терпением? — Она отправилась на поиски Дочери.

Гарайн недовольно оглядел комнату. Столь роскошное помещение — не место для него. Он шагнул к двери, но тут появилась Трэла

— Приветствую Дочь! — Его голос звучал официально и холодно, даже для него самого.

Ее руки, поднятые для приветствия, упали. Лицо затуманилось.

— Приветствую тебя, Гарайн, — медленно ответила она.

— Ты послала за мной…

Он торопился поскорее уйти из этой драгоценной шкатулки и от недостижимого сокровища, которое в ней находилось.

— Да, — холодно сказала она. — Я желала узнать, беспокоят ли тебя твои раны и как ты устроился.

Он взглянул на свое гладкое тело, полностью излеченное мудростью Народа.

— Я в полном порядке и рад делать ту работу, которую мне поручит Дандэн…

Она резко отвернулась от неги, так что ее платье как бы зашипело на полу.

— Ты можешь идти, — приказала она. Он слепо повиновался. Она говорила с ним, как со слугой, которого можно вызвать и отослать. Даже если ее любовь принадлежит Дандэну, она могла бы предложить Гарайну хотя бы дружбу. Но в глубине души он знал, что дружба была жалкой крохой того пиршества, к которому стремилось его сердце.

Позади послышались шаги. Значит, она велела позвать его обратно! Его гордость возмутилась. Но это была Сэра. Ее голова выступала вперед до тех пор, пока она поистине не стала напоминать пресмыкающееся.

— Дурак! Моргель! — зашипела она. — Даже Темные не третировали ее так! Убирайся вон из Холла Женщин, пока тебя не разорвали в куски!

Гарайн постарался не обращать внимания на ее брань и упреки. Он попросил одного из Народа проводить его в лаборатории.

Пройдя глубоко под поверхностью Тэйва, где светоносные пылинки разгоняли даже тень мрака, они вошли в место непрекращающейся деятельности. Здесь стояли столы с грудами инструментов, стеклянных колец, металлических трубок и других материалов. Это была фокусирующая точка для беспрерывных потоков Народа. В дальнем конце Гарайн увидел высокого Сына Древних, работающего над каркасом из металла и блестящего хрусталя.

Дандэн благодарно взглянул на подошедшего Гарайна и быстро проинструктировал его, вскоре Гарайн стал лучшим помощником Дандэна. Они лихорадочно работали над устройством защиты, чтобы успеть закончить его до конца сезона Туманов. Они проводили в лабораториях дни и ночи. Дважды они входили в Комнату Обновления, но кроме этих необходимых экскурсий, они не выходили из лабораторий. От Трэлы не было никаких известий, и никто о ней не говорил.

Жители Пещер полагались на два способа защиты: ядовитая зеленая жидкость, которую наливали в хрупкие стеклянные шары и бросали на врага, и энергетический экран. Незадолго до рассеивания Туманов это оружие было перенесено ко входу и установлено там. Дандэн и Гарайн в последний раз проверили его.

— Кипта сделал ошибку, недооценив своих врагов, — рассуждал Дандэн, ласково дотрагиваясь до края экрана. — Когда я был взят в плен в день гибели моего народа, меня доставили в лаборатории Темных, чтобы их ученые могли изучить секреты Древних. Но я оказался более способным к роли ученика, чем к роли учителя: и открыл защиту для Черного Огня. Впоследствии я узнал, что Кипту раздражала моя мнимая глупость, и он попытался воспользоваться мной, чтобы вынудить Трэлу подчиняться ему. За это — как и за многое другое — он заплатит. Давай подумаем об этом…

Он повернулся, чтобы приветствовать Трара, Урга и других вождей Народа, которые подошли незаметно.

Между ними стояла Трэла. Ее взгляд был устремлен на прозрачную стену, отделявшую их от редеющего Тумана. На Гарайна она обратила внимания не больше, чем на Ану, играющую с ее шлейфом, или женщин, шептавшихся позади нее. Однако Гарайн отступил в тень — и видел не орудия войны, а облако черных волос и прекрасные белые руки под роскошной вуалью.

Ург и еще один вождь налегли на дверной рычаг. С протестующим скрипом стеклянная стена ушла в скалу. Зелень Тэйва звала Их прогуляться по ее свежести; жизнь возрождалась. Но на всем пространстве луга и леса царила странная тишина.

— Поставить часовых, — приказал Дандэн. — Темные скоро появятся.

Он подозвал Гарайна и сказал Трэле:

— Пойдем в Тронный Зал.

Но Дочь не ответила на его улыбку.

— Сейчас не время заниматься пустяками. Лучше воззвать к помощи тех, кто ушел до нас.

Сказав так, она бросила на Гарайна ледяной взгляд и пошла обратно. Сэра несла за ней шлейф.

Дандэн взглянул на Гарайна.

— Что произошло между вами?

Гарайн тряхнул головой.

— Не знаю. Мужчине никогда не понять женщину.

— Но она злится на тебя, и ты должен знать, почему.

На мгновение Гарайном овладело искушение сказать правду: что он не осмелился сломать барьер, который воздвигла она между ними, объяснить Дандэну, что дело не только в его гордости. Но он молча покачал головой. Никто из них больше не видел Трэлы до тех пор как в Пещеры вошла Смерть.