Чёрный Триллиум - Нортон Андрэ - Страница 16

— Смотри, эта светящаяся стрелка указывает нам путь. Мы должны следовать в этом направлении, чтобы добраться до жилища Белой Дамы. Точно на север… Это просто замечательно! Ты ведь тоже там никогда не бывал, ведь правда? Никогда не охотился? Это же страна уйзгу, это же Золотые Топи.

— Не охотился, — подтвердил Джеган.

Потом он развязал упакованные братом мешки, вытащил оттуда туники, кожаные штаны, рубашки, сшитые из камышового волокна. Это были любимые наряды ниссомов. А также плащи с капюшонами, сшитыми из шкур федоков, которые легко можно было подогнать по фигуре; деревянные сандалии и прочные бахилы. В других мешках лежали пробковые сосуды. Джеган откупорил один из них, и удивительно приятный запах поплыл во влажном воздухе, мешаясь с затхлым духом болот.

— Попозже, — сказал Джеган, — мы займемся своей одеждой. Тебе придется постирать и починить ее, чтобы была смена. Пока же переоденься в чистое.

Девушка скинула рваный кожаный костюм и принялась щедро растирать тело жидкостью из другого протянутого ей охотником сосуда. Даже волосы смазала… Это был особый настой из лечебных трав — без него человеку, попавшему на болота, жизнь показалась бы пыткой. Насекомых-кровососов здесь было хоть отбавляй.

Джеган снял с пояса трубку диаметром не шире, чем у тростинки, приложил ее к губам и легонько дунул. Звук был тонок, тих, однообразен, однако окружающее их пространство тут же отозвалось.

Никакой переход по топям нельзя было совершать в предательской мертвой тишине, которая наступает сразу, как только чужак вторгается в их пределы. Живность на болотах должна успокоиться, зажужжать, запищать, затренькать, иначе путешественник или охотник станет видимым и слышимым на многие мили окрест. Стоило Джегану подуть в свою дудочку, и настороженное тревожное безмолвие тут же растаяло. Темнота, казалось, ожила… Даже робкий булгар, которого Кадии однажды довелось встретить на охоте, осмелел и поднялся к поверхности. Издали донеслось его громкое чмокание.

Беглецы не спеша, стараясь держаться поодаль от обжитого южного берега, поднимались вверх по Мутару. Особую бдительность и осторожность Джеган проявил, когда они достигли причалов, построенных возле главного рувендианского торжища, что располагалось у восточной оконечности скалы. Далее река отворачивала от осушенной, раскинувшейся на юге земли и вступала в Черные Топи. Этот глухой лесистый район, занимавший несколько сотен квадратных лиг, тянулся до самых развалин Тревисты. Здесь, в тени высоких воинов, всегда было сумрачно, солнечные лучи едва пробивались в глухие дебри, поэтому этот мрачный край и получил такое зловещее прозвище.

На этом участке главное русло великой реки дробилось на множество проток, рукавов, глубоких стариц. Течение здесь было едва заметно; сотни низких болотистых островков, грязевых затонов, обширных зарослей камыша преграждали путь воде, так что человеку, не знакомому с этой местностью, ничего не стоило даже днем заблудиться здесь. Когда же на Черные Топи опускался ночной мрак и окрестности затягивало туманом, эти края ничего, кроме ужаса, не вызывали. Между тем Джеган не испытывал никакого беспокойства — греб и греб без устали.

Кадия, съежившись, пристроилась на носу лодки, время от времени посасывала клубень адопа и, когда он совсем размягчался, не спеша раскусывала его. В припасенной братом охотника еде это было самое главное блюдо. Ничего, что во рту горчило, — для всех путешествующих оддлингов клубни адопа являлись основной частью походного рациона. Время близилось к полуночи, но спать не хотелось — долгожданное успокоение странно подействовало на принцессу. Ей живо припомнилось ее первое посещение Черных Топей.

Она отправилась сюда с Джеганом, которого буквально изводила настойчивыми просьбами взять ее с собой на охоту. Отец, Крейн III, неохотно согласился отпустить дочь на день… В путь они отправились ранним утром. Все, что ей тогда довелось увидеть, приводило ее в трепетный восторг. Странные растения, чудные животные, сумеречные влажные леса — все это было так непохоже на каменные глыбы Цитадели. Поездка запомнилась ей на всю жизнь, тот день изменил ее судьбу. Ночью, вернувшись в родной дом, она поклялась, что изучит болота до самых заповедных уголков. Запах дикой жизни, манящая свобода джунглей, залитые водой пространства безмерно притягивали ее…

В местах, куда они направлялись этой ночью, ей еще не доводилось бывать. В той стороне лежала страна дружественно настроенных к рувендианам ниссомов, пугливых уйзгу, а еще дальше начинались владения отвратительных скритеков.

Скритеки! Каждый их набег был подобен ночному кошмару. Они были двуноги, однако их черепа и крепкие, коренастые тела ничем не напоминали человеческие. Кожа у них была толстой, в грубых складках, и местами покрыта чешуей. Их плоские головы имели огромную пасть, из которой торчали зеленые клыки, острые, как кинжалы, созданные природой единственно для того, чтобы рвать добычу и вцепляться в горло врагам. Глаза у них были ярко-оранжевые, навыкате, располагались высоко, почти у самой макушки, причем были устроены так, что могли смотреть в разные стороны. Тела скритеков имели зелено-голубые оттенки, что позволяло им прекрасно маскироваться в болотной воде и тине при охоте, по макушку погрузившись в воду, выставив на поверхность одни глаза. Жертв своих они часто затаскивали в воду, поэтому их и называли «топителями».

Все сведения об этом таинственном племени поступали от купцов и охотников. Рассказы были ужасны! Области скритеков примыкали к территориям, где обитали мирные оддлинги, те тоже иногда делились знаниями об этом ужасном народе. Это были дерзкие, наглые существа, вооруженные копьями и ножами, хотя главным оружием им служили клыки и когти на трехпалых лапах. По болотам они ходили бесшумно; правда, их всегда выдавала сильнейшая вонь, к которой примешивался запах мускуса. Частенько их встречали на едва выступающих из воды островах, где они собирали особые травы, чтобы сваренным из них настоем отбить едкий запах.

Вступивших в их земли они атаковали стремительно, без предупреждения. При виде крови скритеки сразу впадали в бешенство, их не останавливали ни слезы, ни мольбы о пощаде. Пленных перед смертью они изощренно пытали…

— Ты сказал, Пелан и скритеки?.. — Кадия обхватила руками плечи. Становилось прохладно. — Как же удалось найти на них управу? Чья воля смогла подчинить их?

— Орогастуса, — ответил Джеган. — Он все время держится в тени, однако мне думается, что он вертит королем Волтриком, как хочет. Не буду говорить о его искусстве колдуна, но должен сказать, что он мастер по части всяческих уловок и хитростей. Он не из тех, кто будет честно и до конца следовать по пути, указанному судьбой. Он даже высшие заповеди способен переиначить! Знаешь, королевская дочь, на свете есть много людей, которым без меры отпущено и талантов, и сил, и страсти, однако они не могут воспользоваться этими дарами. Их то и дело влекут ложные пути. Но, кроме них, существуют люди с извращенными мозгами, целью которых изначально является зло. Именно оно влечет их познать тайное, овладеть потусторонними силами… Эта мощь не похожа на искусство владения мечом, копьем, стрелами — нет, это знание дает власть над другими людьми, над их мыслями и волей. Это самое страшное оружие. До нас, людей, живущих на болотах, дошло много слухов о деяниях Орогастуса. Конечно, добрая доля их — глупые байки, но кое-что, чему я, например, верю, просто внушает ужас. Возможно, скритеки почуяли, что сила, которая подвластна королевскому колдуну, сродни их взглядам на мир.

Есть другое мнение — скритеки не являются слепыми исполнителями его воли, между ними заключен договор. Это вполне вероятно, если вспомнить древний закон: враг моего врага — мой друг. И чтобы одолеть своих врагов, скритеки какую-то часть пути готовы пройти с Орогастусом рука об руку.

— Это правда — скритеков не надо понуждать к войне. Они в любую минуту готовы напасть на соседей. Джеган, великий охотник, долгие годы ты был моим наставником, и вот получается, что еще немало наук я должна освоить с твоей помощью. Я иногда чувствую себя настоящим ребенком, особенно теперь, когда мы попали в такую передрягу. Твой народ дал мне прозвище Острый Глаз, или Дальновидица — да, кое-что я способна различить издали, но в других областях я совершенно слепа.