Море живёт - Тарасов Н. И. - Страница 13

* Крест коральеров — неуклюжее орудие добычи кораллов, зацепляющее их своими усеянными гвоздями перекладинами.

Правда, стиластер не образует, повидимому, банок в точном смысле слова, а лишь невысокие, сантиметров до 30, заросли, встречающиеся не только в Японском, но и в Охотском море, где они были обнаружены одновременно другим судном нашей экспедиции.Когда говорилось о тропических коралловых постройках, уже упоминалась красная известковая водоросль литотамний. Эта водоросль в виде мощных густоветвистых кустов-подушек широко распространена у нас в Баренцевом море, встречается в изобилии в Кольском заливе, у Медвежьего острова, у Шпицбергена и Новой Земли. Литотамний любит чистую, прозрачную воду глубиной от 10 до 40 метров, сильное течение. Его красно-фиолетовые ветви таят богатое население. Масса многощетинковых червей, червей немертин и гефирей, окрашенных под цвет литотамния змеехвосток, молодых ежей и звезд, прозрачных голотурий, двустворчатых моллюсков саксикава и модиола прячется поглубже, а снаружи селятся красные, прозрачные или оливковые оболочники (асцидии), большие с пышно-ветвистыми щупальцами актинии, многощетинковые черви в кожистых и известковых трубках, ползают крупные иссиня-черные голотурии, брюхоногие моллюски — блюдечко и несколько пород моллюсков, окрашенных под цвет литотамния либо сплошь, либо пятнами, здесь же прирастает двустворчатая аномия и смирно лежит красивый, чаще всего красный, густоребристый небольшой гребешок, пока не придет ему охота переменить место резким хлопком створок; многочисленны и разнообразны здесь и креветки, есть крупный рак-отшельник и длинноногий краб-хиас. Из крупных рыб на литотамний чаще всего встречаются пестрая, вооруженная могучими зубами зубатка и колючий скат.

Литотамний

Потеря отданных на литотамниевых банках якорей при попытке подъема их — обычное явление. Часто перетираются о литотамний пеньковые или манильские якорные канаты. Подводная лодка, ложась на грунт там, где есть литотамниевые банки очень сложных очертаний, рискует получить вмятины, заклиниться или выдать себя стуком и скрежетом.Вот этот-то ветвистый литотамний и обозначается на морских картах нашего севера, как «коралл».Оказывается, есть, однако, и настоящие шестилучевые мадрепоровые кораллы, не боящиеся низких температур воды и проникающие далеко в высокие широты, забираясь к тому же в глубины, недоступные для их тропических собратий — мадрепоровых кораллов-строителей.Эти кораллы — лофелия и амфихелия — встречаются почти сплошной, но узкой полосой от Гибралтарского пролива до севера Норвегии, в живом или в полуископаемом (отмершем) состоянии. Основную роль в образовании массива банок играет лофелия. Как и в тропиках, к этим мадрепорам присоединяются восьмилучевые кораллы — альционарии — крупные древовидная примноа и кустистая парагоргия и уже знакомые нам стиластеры из гидрокораллов.Глубины, на которых встречены живые банки лофелии, колеблются от 60 — 70 метров в Трондьемском фиорде до 300 — 350 метров у острова Сэрэ на 70°30' северной широты (Норвегия). Полуископаемые (мертвые) банки лофелии встречаются на большой глубине — до 600 — 700 метров.Пока еще банки лофелии изучены очень мало. Для этого необходимо произвести глубоководные водолазные спуски или спуски в батисфере (батистате).

ГЛАВА IV

ЛЕС НА ГРАНИЦЕ МОРЯ И СУШИ (мангры)

К мангровым растениям относится несколько пород деревьев и кустарников, не всегда близко родственных друг другу, но имеющих ряд общих особенностей, одинаковых приспособлений для существования на границе моря и суши.Мангровые заросли распространены на подверженных приливо-отливным колебаниям плоских илистых морских берегах тропиков. Обитают мангры там, где берега не разрушает могучий прибой, где мангровая растительность укрыта, защищена от него либо изгибами берегов — в заливах и в лагунах, либо барьером кораллового рифа, принимающим удары на себя, либо, наконец, играющими такую же барьерную роль речными наносами.Воды, омывающие мангры, большей частью опреснены, но случается, что вода там такая же, как в открытом море по соседству, и даже более соленая.Особенно соленой бывает вода, пропитывающая почву мангровых болот в часы отлива там, где нет рек, где мало дождей, тропическое солнце поэтому создает сильное испарение, а прилив не успевает разбавить скопившийся в илу рассол.Мангровые заросли окаймляют и берега устьевых участков тропических рек, распространяясь вверх по реке до предела, достигаемого морским приливом.На многих берегах мангры приурочены только к устьям рек. Это объясняется тем, что реки приносят подходящую для мангровых растений почву, отсутствующую на остальном побережье.Подходя к мангровым зарослям с моря, мы видим, прежде всего, их вечнозеленую кожистую, большей частью блестящую листву. Затем начинают различаться кустарники и отдельные деревья, по преимуществу небольшие, но иногда достигающие 30 метров высоты и до 2 метров в обхвате. Подходя еще ближе, открываем, что мангровая чаща чрезвычайно густа и кажется совершенно непроходимой.Идущие столбовидно от нижних ветвей опорные воздушные корни и обнажающиеся в отлив, растущие от оснований стволов дугообразные ходульные корни, перекрещиваясь, создают своего рода завесу.Если в этой завесе и обнаруживается щель, то она представляет собой узкий, часто извилистый проход, загроможденный порой не только очень длинными и причудливо изогнутыми ходульными корнями, напоминающими лапы гигантских пауков, но и так называемыми дыхательными корнями. Они растут снизу вверх, начинаясь от подземных корней и корневищ, то в виде «свечек» или «спаржи», то извиваясь, как змеи, над обнажившимся при отливе илом. Этот ил лишен кислорода, пахнет гнилью, сероводородом, во многих местах он очень топкий и попасть в него там, где нет возможности ухватиться и вылезть на мангры, — верная гибель.Ряд видов мангровых растений «живородящ»; когда плод еще висит на дереве, семя прорастает длинным, до метра, и тяжелым корнем. Эта своеобразная дубинка падает затем с дерева, уже имея два листочка, и либо вонзается тут же в ил, укрепляясь и превращаясь в новое растение, либо, почему-нибудь не закрепившись, уносится течениями в другое место, долго сохраняя жизнеспособность в морской воде.Если такому дрейфующему проростку посчастливится и он попадет на подходящее место, что бывает порой за сотни или тысячи миль от материнского дерева, он может укорениться. Так мангровые заросли завоевывают новую площадь, заселяют новые места. Конечно, подобные путешествия сопряжены для ростков с большим риском гибели.

Уголок мангровой заросли

Вечнозеленые деревья мангров все время роняют листья, а старея, гибнут и сами. Корни-подпорки и дыхательные корни задерживают не только это быстро разлагающееся растительное вещество, но и речные наносы и множество трупов и раковин из густо населенного затопляемого приливом нижнего этажа мангровых зарослей. Образуется чрезвычайно богатая, плодородная почва. На ней поселяются другие растения. Постепенно, на протяжении столетий и тысячелетий, живые мангровые растения отодвигаются таким нарастанием почвы, обмелением прибрежья в сторону моря, вдали от которого они не могут жить. В тылу, со стороны суши, остается постепенно усыхающее мангровое болото, где растут другие, менее «морские», мангровые, красивая пальма нипа, способная жить и стоя корнями в воде и на суше, и некоторые совсем сухопутные растения. Сама же мангровая заросль медленно, но безостановочно движется в сторону своего внешнего края, т. е. к морю. Там она нередко душит коралловые окаймляющие рифы илом, гниением растительных остатков, затеняет их, и, в результате, как выражаются лоции, «мангры съедают коралловые рифы». В атоллах мангры почти всегда могут селиться только с внутренней стороны, по берегам лагуны, затем они постепенно «съедают» лагуну, заполняя ее и подавляя растущие в ней кораллы.Мангровые заросли, большей частью заболоченные, могут простираться в глубь страны на десятки километров от берега, особенно по берегам рек в приустьевых участках и окаймлять берег на протяжении сотен километров.Уже при морозе 3 — 4 градуса все мангровые растения быстро гибнут, поэтому они почти не выходят за пределы тропиков.Из 25 пород мангровых только 4 встречается и на берегах Центральной Америки, а остальные два десятка пород растут только в «Старом Свете» — по тропическим берегам Африки, Австралии, Азии, на островах Индийского океана и западной части Тихого океана.Наиболее известны и разнообразны мангровые заросли по берегам Индо-Малайского архипелага (по восточному берегу Суматры, по всему побережью Борнео и других островов). На севере мангры достигают Флориды и южной Японии.В затененной, защищенной от солнца и прибоя воде мангровых зарослей обитает многочисленное, но не слишком разнообразное население, способное существовать и в опресненной и в соленой воде, а порой при значительном падении уровня и оставаться вовсе на воздухе на несколько часов.Забавная пучеглазая рыбка из бычков сантиметров до 15 длиной — периофтальмус, с большими глазами, вращающимися, приспособленными для наблюдений «за воздухом», проворно прыгает и ползает с помощью своих грудных плавников по ходульным и дыхательным корням, забираясь, когда надо, и на ветки. Она часами может оставаться без воды, ловя неосторожных насекомых, обитающих в воздухе. Периофтальмус, находясь сам на суше, все же норовит оставить кончик хвоста в воде. Только в случае опасности периофтальмусы спрыгивают или сваливаются в воду. Такое амфибийное существование ведут и многие обитающие в мангровых зарослях крабы.В воде ползают странные древнего происхождения раки — мечехвосты. Нередко в тени мангров дно, там, где поглубже, бывает покрыто зарослями морской травы, в которых ютится множество креветок, мелких улиток, морских игол и других рыбок.В норах на берегу живут разные крабы, покидающие свои пещеры только ради ночных путешествий: одни — вверх к листьям мангров, которые они объедают, как гусеницы, другие же — в воду, чтобы смочить жабры и поесть. Огромная клешня, которой крабы, сидя у входа в норы, энергично машут и издают скрипящие тихие звуки, дала им прозвище «манящих».Обычны здесь и раки-отшельники в красивых раковинах. Особенно богаты мангровые заросли устрицами, сплошным, порой многослойным ковром покрывающими основания мангровой чащи до того уровня, куда достигает прилив.Изящны пестрые раковины каури или ципрея. В стволах мангровых деревьев и в их корнях поселяются гигантские древоточцы — червевидные двустворчатые моллюски, достигающие пяти-шестисантиметрового диаметра и почти двухметровой длины.На поверхности ила обитают также крупные чашевидные или грибовидные губки, безостановочно шевелят своими гибкими длинными лучами змеехвостки — офиуры, медлительно ползают большие правильные пятилучевые звезды.В воздухе носятся тучи москитов, комаров, слепней. Они выводятся и в дуплах мангровых деревьев, где застаивается вода от дождей, и в воде среди деревьев. Малярия, желтая лихорадка и другие, менее распространенные, но не менее опасные тропические болезни угрожают людям, проникающим в мангровые чащи.Богато здесь птичье население: пеликаны, фламинго, фрегаты, фаэтоны, бакланы, «солнечные», «теневые» и обыкновенные цапли, лапчатоноги, ибисы, аисты, кулики, чайки и крачки находят здесь обилие разнообразной пищи, особенно в часы отлива. Гнезда фламинго — усеченные конусы затвердевшего ила на незалитых водою прогалинах между манграми; ряды этих гнезд представляют настоящее противотанковое препятствие, своего рода надолбы.Во многих местах в мангровых зарослях укрываются крокодилы, некоторые породы ядовитых змей. На юго-востоке Азии и Индо-Малайских островов в мангры порой забегают тигры и подкармливаются там питательной ракушкой локан.Проникновение в мангровую чащу — для людей дело сложное. Частокол дыхательных и ходульных корней, забор из корней-подпорок вместе с ветвями и стволами представляют труднопроходимое препятствие.Соскочить за борт шлюпки, чтобы протолкнуть, перетащить ее через завалы из стволов, ветвей и корней, не только рискованно, но местами просто безрассудно. Вместо того, чтобы оттолкнуться ногами от дна и руками двинуть вперед шлюпку, человек быстро вязнет в черном зловонном илу, булькающем пузырями гнилостных газов. Водные коридоры в мангровых зарослях узки, извилисты, ориентироваться в них трудно даже бывалому человеку. Плохо приходится и при пешем продвижении по внешнему краю мангровых чащ, обращенному к морю, даже там, где они отгорожены от открытого моря, как это иногда бывает, песчаной косой, намытой прибоем. Песок мягок, а то и зыбуч, итти мешают корни и остатки мангровых стволов.Сто-полтораста лет назад в мангровых чащах прятали «груз черного дерева», как называли тогда работорговцы невольников, перед погрузкой на корабль. Да и сами эти корабли не раз скрывались за манграми, там, где это позволяли глубины. И в наши дни используются малая доступность и скрытность мангров и с моря и с воздуха.Мангровая кора — хороший дубитель, и вот японцы перед второй мировой войной получили ряд концессий на разработку мангровых зарослей, иногда в самых глухих, но важных с военной точки зрения местах находившихся под властью голландцев островов Индо-Малайского архипелага. Перед началом второй мировой войны голландцы спохватились и обследовали эти концессии. Оказалось, что японцы, занимаясь заготовкой и вывозкой мангровой коры, настроили в мангровых чащах не только бараки, сараи и коттеджи, но и в одних местах огромные, в других — маленькие, многочисленные бетонные площадки, замаскировав их от наблюдения с воздуха. Будучи допрошены, японские управляющие единодушно заявили, что они строили площадки для тенниса и других спортивных занятий. Повышенную же прочность бетонного покрытия они также непринужденно и уверенно относили за счет своей японской привычки все делать солидно, прочно, на многие годы. В действительности это были аэродромы и площадки для орудий, которые завеса мангров скрывала от чужих глаз.Несомненно, что сами по себе мангровые заросли служат большим препятствием для развития страны, отгороженной от моря их труднопроходимым барьером.