Племена Гора - Норман Джон - Страница 64

— Надень их сверху, — потребовала она.

— Нет.

Она отодвинула бокал:

— Ты сказал «нет»? Ты знаешь, что тебя могут выпороть, искалечить, уничтожить?

— Сомневаюсь, — бросил я.

— На колени! — крикнула она, поднимая плетку. — Нет.

Она вскочила на ноги. Бить меня она, похоже, не собиралась.

— Странно, — воскликнула она. — Ты что, не понимаешь, что в этой комнате, в этом касбахе и во всей Тахари ты принадлежишь мне и будешь делать то, что я тебе прикажу. Ты мой раб! Абсолютный раб!

— Нет, — произнес я.

— До чего же ты странный раб, — покачала головой Тарна. — Может, тебя сразу прикончить? Ты что, не боишься? — спросила она, глядя на меня.

— Нет, — сказал я.

— Ты совсем другой, — произнесла она. — Не такой, как все. С тобой надо обращаться осторожно. Даже не знаю, есть ли смысл тебя сразу обламывать. Заставлять корчиться от боли и ужаса. — Она погрузилась в раздумье.

Я налил себе небольшой бокал вина, выпил и поставил бокал на столик.

— Ты красивая, — сказал я, глядя на Тарну. — У тебя интересные губы. — Они на самом деле были полные, красиво очерченные и выпуклые. — Такие хорошо лопаются под зубами мужчины.

— Как это? — растерялась она.

— Поцелуй должен быть подслащен кровью женщины.

— Иди к ошейнику! — Глаза Тарны гневно, сверкали.

— Нет, — ответил я.

Она растерянно отступила.

— Я вызову стражу.

— Вызывай, — пожал я плечами.

Между тем я видел, что она не собирается этого делать.

— Ты меня не слушаешься, — сказала она.

— Ты женщина, — произнес я. — Это ты должна подчиняться.

— Наглый слин! — взвизгнула она и отвернулась. Полы ее халата разлетелись в стороны. — Сейчас я вызову стражу, и тебя просто уничтожат!

— А ты так и не узнаешь, что значит быть женщиной, зависящей от милости мужчины.

Она подошла к окну и злобно уставилась на залитые серебряным светом трех лун пески за стеной касбаха. Затем она яростно повернулась ко мне, сжимая в руке хлыст.

— Уверен, что тебе очень хочется это испытать, — усмехнулся я.

— Никогда! — выкрикнула она. — Никогда. Я — Тарна. У меня и в мыслях нет подобного. Я — Тарна! Слышишь?

Она отвернулась к окну.

— Зови охрану, — сказал я.

— Научи меня быть женщиной, — прошептала она.

— Иди сюда, — сказал я.

Дрожа от гнева, она приблизилась. Я протянул руку. Она долго на нее смотрела, потом медленно вложила в нее плеть.

— Ты осмелишься меня ударить? — спросила она.

— Еще как, — ответил я.

— Ты хочешь меня ударить?

— Если не будешь слушаться, — пожал я плечами.

— Ударишь, — сказала она. — Обязательно ударишь!

— Да, — сказал я.

— Я буду послушной.

Я швырнул плеть на пол. Она далеко отлетела по скользким плитам.

— Принеси плеть! — рявкнул я.

Она исполнила требование и снова вложила плеть в мою руку.

— Иди к кровати, — приказал я. — Ложись!

Плечи ее возмущенно дрогнули, но она послушно легла на кушетку.

Редко приходится сталкиваться с такой возбудимой свободной женщиной.

Похоже, Тарна долго ждала, пока за нее возьмутся по-настоящему.

Я отбросил в сторону плеть для кайила.

— Тебе не нужна плеть, чтобы подчинить меня? — спросила Тарна.

— Принеси ее, — приказал я.

Она поднялась с кровати, не в силах выпрямиться от переполнявшего ее возбуждения.

— Не так, — сказал я.

Она растерянно посмотрела на меня.

— На коленях, — бросил я. — Плеть — в зубах.

Она подползла к плетке и, выгнув шею, ухватила ее зубами. Я грубо вырвал плеть и сказал:

— На кровать!

— Да, воин, — прошептала она, забираясь на красные простыни.

Я положил плеть рядом с кроватью так, чтобы она находилась под рукой.

Подойдя к комоду, я вытащил два шарфа.

— Зачем это? — спросила она.

— Увидишь. — Я бросил шарфы на подушку.

— Я ползла к тебе на коленях с плетью в зубах, как последняя самка слина.

— Ты и есть самка слина, — сказал я. — Так я с тобой и буду обращаться.

— Не в моих привычках ползать перед мужчинами на коленях и приносить им в зубах плетки! — воскликнула она.

— Если бы тебе попадались настоящие мужчины, ты бы к этому быстро привыкла, — заметил я.

— Посмотрим, — процедила она.

— Кстати, самка слина — злобное и прелестное существо. Она очень опасна. Ей нельзя демонстрировать свою слабость. Иначе она тут же сядет тебе на голову. С ними надо быть предельно жестким.

— И что тогда?

— Тогда самка слина превращается в самое очаровательное домашнее животное.

— Я — самка слина?

— Да.

— И со мной надо быть предельно жестким?

— Конечно, — сказал я.

— Ты зверь.

— Да.

— Если бы я была самкой слина, — лукаво улыбнулась она, откидываясь на подушки, — я бы предпочла иметь такого хозяина, как ты.

— Ты — самка слина. — А ты?

— Твой хозяин.

— Будь со мной жестким, хозяин, — выдохнула она.

— Не сомневайся, — сказал я.

Губы ее открылись, глаза ярко сияли.

— Разрешаю тебе делать со мной все, что ты хочешь.

— Мне не нужно твое разрешение.

Она лежала на подушках, закинув руки за голову.

— Что ты собираешься со мной делать? — спросила Тарна.

— Увидишь. — Я склонился над кушеткой, глядя на нее. Я видел, что она хочет что-то сказать. Я ждал.

Тарна приподнялась на локтях.

— Никогда раньше не испытывала подобного, — сказала она.

Я пожал плечами. Ее чувства меня не интересовали.

— Ты так не похож на других, слабых и нежных.

— Это ты, женщина, должна быть слабой и нежной.

— Как самка слина? — улыбнулась она.

— Ты не настоящая самка слина.

— Вот как? Так кто же я?

— Кем ты себя ощущаешь?

— У меня странные чувства, — сказала она. — Раньше я их не испытывала. — Она посмотрела на меня. — В твоем присутствии я чувствую себя слабой и легкоранимой Я хочу, чтобы ты завладел всем моим существом. Мне кажется, нечто подобное должна испытывать настоящая рабыня в присутствии своего хозяина. Я улыбнулся.

— Ты так не похож на других, слабых и нежных, — повторила она.

— Это ты слабая. — Я стиснул ее руки и прижал их к подушкам. Вырваться она уже не могла.

— Да, — улыбнулась она. — Я слабая.