Пираты Гора - Норман Джон - Страница 44

Капитаны криво усмехнулись, обменялись по-имающими взглядами.

— Итак, Боcк, вы отклоняете мое предложение? — уточнил Самос.

— Просто я считаю, — пояснил я, — что это для меня непомерно большая честь. Миссия слишком ответственна, ее должна выполнить знаменитая особа, тот, кто действительно выделяется среди нас и может вести переговоры с убарами Тироса и Коса на равных.

— У вас есть такая кандидатура? — поинтереcoвался ответственный секретарь.

— Это — Самос, — ответил я. В зале раздался смех.

— Я благодарен за выдвижение, — ответил Самос, — но мне едва ли кажется разумным назначать посланником мира того, кто является старшим капитаном Совета, вынуждать его оставить город именно в это трудное для нас время, когда Порт-Каре со дня на день может разгореться война.

— Он прав, — поддержал Самоса Бежар.

— Следовательно, вы отклоняете мое предложение? — уточнил я.

— Да, — ответил Самос, — отклоняю.

— Давайте не будем посылать капитана, — вмешался Антистен. — Пошлем кого-нибудь из Ара или Тентиса, того, кто мог бы говорить от нашего имени.

— Антистен — мудрый человек, — сказал я. — Он правильно оценивает связанный с выполнением этого поручения риск. Но многие адресованные нам слова Самоса также звучат справедливо. И главное здесь — это утверждение, что посланник мира действительно должен быть капитаном, иначе очень трудно будет доказать всю серьезность наших намерений, если не Тиросу и Косу, то их союзникам и поддерживающим нейтралитет городам и портам на островах блистательной Тассы, как, впрочем, и остальным городам на континенте, с которыми нам следует улучшать торговые отношения.

— И кто же из нас поедет? — нетерпеливо поинтересовался Бежар.

Зал снова утонул в раскатах хохота.

Когда наступила тишина, я негромко произнес:

— Могу поехать я, Боcк. Капитаны переглянулись.

— Значит, ты не отказываешься от моего предложения? — спросил Самос.

— Нет, просто я считаю, что подобную ответственную миссию следует возложить на человека более достойного.

— Не принимайте на себя этой миссии, — сказал Антистен.

— Какой будет цена за выполнение этой задачи? — спросил Самос.

— Я хочу за это галеру, — ответил я, — корабль-таран тяжелого класса.

Такого судна у меня еще не было.

— Считайте, что корабль ваш, — ответил Самос.

— Если вы, конечно, сможете за ним вернуться, — хмуро добавил сидевший рядом капитан.

— Не соглашайтесь, — повторил Антистен.

— Он безусловно вернется, — сказал Самос, — ведь ему будет обеспечена дипломатическая неприкосновенность.

Капитаны угрюмо молчали.

Я усмехнулся.

— Не надо, Боcк, — настаивал Антистен. — Не соглашайтесь, капитан!

У меня уже созрел в голове план. Без этого я ни за что бы не вызвался. Для меня, как для торговца, была привлекательна сама возможность достижения мира на Тассе. Если бы удалось убедить Кос и Тирос в целесообразности заключения мирного соглашения, а Порт-Кар — в необходимости его соблюдать, это позволило бы мне в короткий срок значительно увеличить собственные богатства. Кос и Тирос уже сами по себе являются важными рынками с практически неограниченным полем деятельности, не говоря уже о городах, выступающих их союзниками. А кроме того, даже если возложенная на меня миссия и обречена на провал, я все равно стану богаче на целую галеру, корабль-таран тяжелого класса — наиболее грозное судно из всех, что бороздят воды блистательной Тассы. Конечно, все это сопряжено с огромным риском, но я приму необходимые меры предосторожности. Уж на Тирос или Кос я бы ни за что не бросился очертя голову.

— Кроме того, — продолжал я диктовать свои условия, — в качестве сопровождения мне потребуются еще пять кораблей-таранов тяжелого или среднего класса, причем команды для них я подберу сам.

— После завершения вашей миссии эти корабли будут возвращены городу? — спросил Самос.

— Конечно.

— Вы их получите.

Мы обменялись внимательными взглядами. Интересно, неужели Самос действительно считает, что ему так легко удастся избавиться от меня, Боска, осмелившегося бросить вызов старшему из капитанов городского Совета и первому из рабовладельцев Порт-Кара? Если он и в самом деле на это рассчитывает, он очень ошибается. Я усмехнулся. Я и сам не верил, что он может быть настолько наивен.

— Вам не следует ехать, капитан. Останься, Боcк! — настойчивость Антистена уже походила скорее на просьбу, чем на дружеский совет.

Я поднялся с кресла.

— Капитан Антистен, поверьте, я очень признателен вам за заботу, — сказал я и повернулся к остальным членам Совета. — Я думаю, вы вполне можете закончить заседание без меня. Я хотел бы вернуться к себе. Эта ночь оказалась слишком долгой.

Я подобрал свой плащ, шлем, на котором теперь тоже красовался капитанский гребень из шерсти слипа, и покинул зал заседаний.

У выхода меня ждали Турнок, Клинтус и еще многие из верных мне людей.

Глава двенадцатая. ЧТО ЗА РЫБА ЛОВИТСЯ В КАНАЛАХ ПОРТ-КАРА

Подходил к концу вечер третьего дня после неудавшегося переворота, организованного Генрисом Севариусом. Я ждал, когда будут готовы к выходу в море корабли, выделенные для выполнения возложенной на меня миссии.

Исполняя свои обязанности капитана, я целыми днями кружил по городу в сопровождении Турнока, Клинтуса и небольшого отряда своих людей: до тех пор, пока военное подразделение при Совете капитанов окончательно не сформировано, охрана правопорядка города ложилась на плечи самих капитанов и их людей.

Еще до окончания экстренного заседания Совета, в ночь после неудавшегося переворота рабы под руководством специалистов Арсенала начали возводить стены вокруг владений Генриса Севариуса. Его причалы все еще были заблокированы с моря принадлежащими городу кораблями.

Стоя на верхушке недавно возведенной стены, в сотне ярдов от одного из наиболее высоких зданий Севариуса, о котором поговаривали, что это его дворец, мы с Клинтусом, Турноком и группой моих людей при тусклом свете трех горианских лун вели наблюдение за боковыми воротами владений бывшего убара. Пространство вдоль стены шириной ярдов в двадцать было вымощено булыжником и хорошо просматривалось; дальше, огибая владения Севариуса, параллельно стене проходил один из городских каналов. В нашу задачу входило перекрывать доступ осажденным к каналу и лишать их тем самым возможности бегства через городскую сеть каналов к морю.

Вдруг при слабом свете лун мы увидели, как пять человек, озираясь, вышли из широких, обитых жестью ворот Генриса Севариуса и торопливо направились к каналу. Они волокли за собой большой, туго перевязанный мешок.

— Остановить людей Севариуса! — приказал я. — Остановить предателей!

— Быстрее! — закричал один из несущих мешок. Я узнал его голос. Это был Лисьяк, ближайший помощник Клаудиуса и человек, выполнявший поручения и пользовавшийся покровительством Генриса Севариуса. Узнал я и другого, испуганно обернувшегося к нам человека. Им оказался Хенрак, тот самый, что предал своих товарищей по ренсоводческой общине.

— Скорее! — крикнул я своим людям, и мы с Турноком, Клинтусом и остальными спрыгнули со стены, служившей нам наблюдательным пунктом, поспешив к берегу канала.

Люди, тащившие мешок, собирались бросить его в воду.

Турнок на мгновение остановился и натянул тетиву своего лука. Стрела пронзила одного человека насквозь, и он растянулся на земле, конвульсивно содрогаясь всем телом.

Остальные поспешно столкнули мешок в воду и тут же бросились назад, к воротам.

Над самой головой у меня просвистела выпущенная из арбалета стрела.

Убегавшие были уже у самых ворот. Однако не все они успели спрятаться за безопасными стенами: еще дважды Турнок натягивал тетиву своего лука, и еще двое спасавшихся бегством остались лежать на земле, у самого портала. Скрыться удалось лишь двоим: Лисьяку и Хенраку.