Мародеры Гора - Норман Джон - Страница 4

— Нет, — сказал я и улыбнулся. — Не приказываю.

— Мне оказывали почести в Ко-Ро-Ба, — заговорила Талена, — я жила свободной и пользовалась уважением, потому что являлась твоей спутницей. Даже через год после того, как ты исчез и не вернулся.

По горианским законам, в такой ситуации союз расторгается — если он не подтвержден к полуночи годовщины того дня, когда был заключен.

— Царствующие Жрецы при помощи огненных знаков дали понять, что Ко-Ро-Ба должен быть уничтожен, и я покинула город.

Царствующие Жрецы сровняли город с землей, а население разбежалось в разные стороны.

— И ты стала рабыней, — сказал я.

— Через пять дней, когда попыталась вернуться в Ар. Меня поймал бродячий мастер кожевенных дел и, конечно же, не поверил, что я дочь Марленуса из Ара. В первый вечер он вел себя хорошо и ничем меня не оскорбил. Был добр и благороден. Я же испытывала к нему благодарность. А утром проснулась от его громогласного хохота, в ошейнике. — Талена сердито на меня посмотрела. — Уж можешь не сомневаться, он мной попользовался как следует. Ты понимаешь, что я имею в виду? Он заставил меня подчиняться. Меня, дочь Марленуса из Ара. Какой-то бродячий мастеровой! Потом он меня высек. О, этот простолюдин научил меня знать свое место. Ночью сажал на цепь, а в конце концов продал торговцу солью. — Талена не сводила с меня глаз. — У меня было много хозяев.

— И среди них, — заметил я, — Раск из Трева.

— Я хорошо ему служила, — сказала Талена, которая вдруг страшно напряглась. — У меня не было выбора. Это он поставил клеймо. — Она гордо вскинула голову. — До тех пор мои хозяева считали, что я слишком красива, чтобы портить такое тело.

— Настоящие дураки, — заявил Самос. — Клеймо учит раба знать свое место.

Талена еще выше подняла голову. И я вдруг понял, что передо мной стоит самая красивая женщина Гора.

— Насколько я понимаю, — сказала она, — это благодаря тебе мне позволили одеться сегодня. Кроме того, я должна поблагодарить тебя за то, что мне разрешили смыть грязь, в которой живу.

Я молчал.

— Клетки просто отвратительны, — продолжала Талена. — В моей всего четыре шага. А живет там двадцать девушек. Еду нам сбрасывают сверху. Пьем мы из какой-то канавы.

— Приказать, чтобы ее высекли? — поинтересовался Самос.

Талена побледнела.

— Нет, — ответил я.

— Раск из Трева отдал меня одной женщине-пантере, ее звали Вьерна. Так я попала в северные леса. Мой нынешний хозяин, благородный Самос из Порт-Кара, купил меня на берегу Тассы и доставил в Порт-Кар на цепи, прикрепленной к кольцу, вделанному в борт его корабля. А здесь, несмотря на высокое рождение, меня поместил вместе с простолюдинками.

— Ты всего лишь рабыня, — сказал Самос.

— Я дочь Марленуса из Ара, — гордо возразила Талена.

— Насколько мне известно, попав в лес, ты попросила своего отца выкупить тебя, — медленно проговорил я.

— Да, — подтвердила Талена. — Я это сделала.

— А тебе известно, что Марленус поклялся на своем мече и щите с гербом Ара, что отказывается от тебя, что ты больше ему не дочь? — спросил я.

— Я не верю, — сказала Талена.

— Ты ему не дочь, — повторил я. — Ты теперь не принадлежишь ни к какой касте, у тебя нет Домашнего Камня, нет семьи.

— Ты лжешь!

— Опустись на колени перед кнутом! — приказал Самос. Талена сразу стала какой-то жалкой и медленно встала на колени. Скрещенные запястья протянуты вперед, как будто связаны, голова опущена к самому полу, спина открыта кнуту.

Она задрожала, и я понял, чего смертельно боится и с чем прекрасно знакома эта рабыня — Талена познала поцелуи горианского бича, которым пороли непокорных рабов.

Словно по мановению волшебной палочки, в руке Самоса появился меч и мгновенно проник за ворот ее одеяния, еще мгновение — и Талена останется обнаженной.

— Не наказывай ее, — попросил я Самоса. Самос сердито посмотрел на меня. Эта рабыня вела себя слишком нахально.

— К его сандалиям, рабыня, — приказал Самос. Я почувствовал, как губы Талены прижались к моей сандалии.

— Простите меня, господин, — прошептала она.

— Встань, — сказал я.

Она поднялась на ноги и отступила на шаг. Я видел, что Талена боится Самоса.

— Ты лишилась всего, — продолжал я. — Хочешь ты того или нет, но твой статус ниже, чем у последней крестьянской шлюхи, у которой есть Домашний Камень.

— Я тебе не верю, — заявила она.

— Ты не забыла меня, Талена? — спросил я.

Она опустила ворот своего одеяния и обнажила шею.

— Я ношу ошейник, — только и ответила она, и я увидел простой, гладкий, серый ошейник дома Самоса.

— Сколько она стоит? — обратился я к Самосу.

— Я заплатил за нее десять золотых монет, — равно душно отозвался он.

Казалось, Талена была поражена, что ее продали за такую смехотворную сумму. Однако для девушки в ее совсем уже не юном возрасте на побережье Тассы это была прекрасная цена. Несомненно, она стоила так много только из-за того, что была ослепительно красива. Впрочем, если бы ее как следует одеть и выставить на продажу на рынке в Тьюрии или Аре, Ко-Ро-Ба или Тарне, можно было бы выручить куда больше.

— Я дам тебе пятнадцать, — предложил я.

— Очень хорошо, — сразу согласился Самос.

Правой рукой я достал кожаный мешочек с золотом, висевший у меня на поясе, отсчитал монеты и протянул их Самосу.

— Освободи ее, — сказал я.

Самос, общим ключом, которым он множество раз замыкал и отмыкал рабские ошейники, открыл замок и снял тонкую металлическую полосу с прелестной шеи Талены.

— Теперь я и в самом деле свободна? — осведомилась Талена.

— Да, — сказал я.

— Я должна была бы принести своему хозяину тысячу золотых, — заявила она. — Как дочь Марленуса из Ара, цена за право быть моим свободным спутником составляет тысячу тарнов и пять тысяч тарларионов!

— Ты более не дочь Марленуса из Ара, — повторил я.

— А ты лжец. — Она с презрением посмотрела на меня.

— С твоего разрешения, я удаляюсь, — вмешался Самос.

— Останься, Самос, — попросил я.

— Ладно, — ответил он.

— Очень давно, Талена, мы были спутниками и заботились друг о друге.

— Я была глупой девчонкой тогда, — бросила Талена, — а теперь я взрослая женщина.

— И я стал тебе безразличен?

Она пристально посмотрела на меня.

— Я свободна, — заявила она. — И могу говорить все, что пожелаю. Посмотри на себя! Ты даже ходить не можешь. Не в силах пошевелить левой рукой! Ты калека, калека! И ты мне отвратителен! Неужели в твоей голове могла возникнуть мысль, что такая женщина, как я, дочь Марленуса из Ара, станет думать о подобной развалине? Взгляни на меня. Я красива. А теперь посмотри на свое отражение. Ты калека. Заботиться о тебе? Да ты глупец, глупец!

— Да, — с горечью ответил я, — глупец.

Она отвернулась, и ее дорогое одеяние зашуршало в воздухе. А потом Талена взглянула мне прямо в глаза.

— Жалкий раб! — прошипела моя бывшая спутница.

— Я не понимаю, — пробормотал я.

— Я позволил себе, — вновь вмешался Самос, — хотя в то время не знал о твоих ранах и параличе, рассказать ей о том, что произошло в дельте Воска.

Моя правая рука сжалась в кулак. Я был в ярости.

— Сожалею, — добавил Самос.

— Тут нет секрета, — сказал я, — многие об этом знают.

— Удивительно, что твои люди не бросили тебя! — вскричала Талена. — Ты предал свой кодекс! Ты трус! Ты недостоин меня! И, спрашивая меня о том, как я к тебе отношусь, ты наносишь оскорбление свободной женщине! Ты предпочел рабство смерти!

— Почему ты рассказал ей о событиях в дельте Воска? — спросил я у Самоса.

— Чтобы убить любовь, если она еще оставалась между вами.

— Ты жесток, — заметил я.

— Истина жестока, — пожал плечами Самос. — Рано или поздно, она бы все равно узнала.

— Но почему ты рассказал ей?

— Чтобы она стала к тебе равнодушна и хорошо служила тем, чьи имена мы не будем сейчас упоминать.