Прости меня, Котёнок! (СИ) - "Melara-sama" - Страница 8

- Малыш, котёнок, поверь мне, если уж Кинг своими поступками не разочаровал меня, то ты, невинное сокровище, вообще не можешь разочаровать кого-либо. А уж своего партнера тем более. Тебе так идет румянец, что мне кажется, Олдену понравится тебя смущать. – Я покраснел. – Пойдем? – я лишь кивнул.

Морально к встрече я был не готов.

Папа подхватил меня на руки и понес в комнату, где был мой партнер. С каждым шагом приближаясь, я нервничал все больше и когда папа взялся за ручку, и открыл дверь спальни, я зашипел и попытался сбежать, прыгнул ему на плечо.

Но не тут-то было, папа поймал меня за бедра и так, со мной на плече, и вошел в комнату. Такого стыда я не испытывал вообще ни разу в жизни.

До того как мы вошли, в комнате велась неторопливая беседа, как только папа переступил порог – они замолчали. Я был красный как помидор, я знал!

- Привет, Дункан. Ты решил принести его сюда? – спросил Мунакат. Я закачал головой и зарычал.

- Нет, просто он в последний момент решил, что чердак еще не до конца чистый.… Но я сказал ему, что этим займется Лайям… - папа повернулся и легко посадил меня в кресло напротив кровати.

Кресло стояло так близко, что я не выдержал и поднял ноги, обнял их руками, уткнулся в колени лицом. Красным, некрасивым лицом.

В комнате было так тихо, что когда Мунакат поднялся, и они с папой вышли, прикрывая дверь - щелчок замка был как гром.

Я сглотнул.

От моего партнера шел живой интерес.

Я съежился.

От него так приятно пахло.

Тишина.

- Эм… Элик? – он начал первый, я сжался еще сильней в кресле. – Хм… я, если честно, не очень понимаю английский язык. Там где я жил говорили на другом… - и для чего он мне это говорит? Но против моей воли во мне разгоралось любопытство, а ушки меня снова подвели и встали, внимательно вслушиваясь в его плавную речь. - Мунакат говорит на моем языке, он не учил тебя?

- Нет. – Невнятно буркнул я себе в колени, ушки поникли. Я вздохнул. Так у нас ничего не получится, не то, что сближения, даже разговора нормального. Я взъерошил свои немного отросшие волосы и, наконец, поднял голову. – Прости, я… - и я застыл.

Он смотрел на меня жадно, с любопытством, цветные, непонятные глаза - горят. Он приоткрывает рот и подается вперед, а я так и сижу, разглядывая его, наверное, с таким же любопытством и жаждой в глазах.

- Не извиняйся. – Он красивый, и вот сейчас, когда немного одеяло съехало, я вижу перебинтованный бок и грудь, светлые соски, я медленно качаю головой. Партнерство это не только сильная ментальная связь и близость тела, это желание. Сильное, неприкрытое. Обладать, отдавать, дарить, быть…

Я вжался в спинку кресла, когда Олден подтянулся на руках к краю кровати и между нами остались считанные сантиметры.

Меня трясло так сильно, и хвост не останавливался, ушки прижаты к голове, я знал, хотя уже почти не чувствовал себя. Только он!

Олден подался еще вперед, и я не выдержал, прыгнул на кровать рядом с ним и обнял партнера со спины. Несильно, чтобы не растревожить раны, только вжался. И лицом в волосы. Мой.

Это счастье чувствовать так, ощущать его.

- Олден… - он сидел на коленях и в тот момент, когда я обнял его, ноги у партнера разъехались. Мы были почти одно роста. Он повернулся корпусом, а я боялся теперь посмотреть на него. Что он подумал обо мне? Что я так на всех, наверное…

- Элик, ты что? – а я и не заметил, как расплакался. Он выпутался из моих ослабевших рук и обнял сам. Прижал к себе. – Ну, что ты? Я так боялся, что ты не захочешь меня, что ты откажешь мне. Но Мунакат сказал, что ты совершенно другой. То есть я хочу сказать, что ты добрый, нежный… - он замолчал, а потом приподнял мое лицо, я зажмурился. – Красивый. – Я пораженно открыл глаза. А он улыбался.

Меня трясло, и он прижал меня сильнее, наплевал на свои раны, гладил меня по голове и ласкал кончиками пальцев ушки. Я замурлыкал.

- Олден, тебе нужно отдохнуть. Ты ранен.

- Это ерунда. – Его нежные губы коснулись моего виска, скулы, я покраснел. – Ты успокоился? – я нерешительно кивнул, потому что очень боялся, что мой сиплый голос меня выдаст, так же как ушки и хвост. – Я шел сюда и не ожидал, что в конце моего пути, меня будет ждать такой восхитительный котёнок как ты.

- Я восхитительный? – поднял я на него удивленные глаза. А он не ответил, а прикоснулся к моим губам мягким, невинным поцелуем. Но вообще-то, это мой первый поцелуй, потому что мои братья считали, что в мир секса меня еще рано посвящать. Так что я покраснел и отпрянул от партнера. Прижал дрожащую руку к губам. Они горели, как и глаза напротив, кот облизнулся.

- Вкусный в своей невинности… - он фыркнул и вдруг слегка побледнел, медленно лег на кровать, а я запоздало вспомнил, что мой партнер ранен. Я хотел слезть с кровати и пойти принести ему воды, но он удержал меня за запястье. – Останься со мной.

Я кинул и устроился рядом поверх одеяла, через несколько минут тишины он вздохнул, и накрыл меня одеялом, обнял за талию и прижал к себе.

- Спокойной ночи, Элик.

- Спокойно ночи, Олден. – я дотронулся до его руки и погладил. – Сладких снов.

- И тебе, котёнок. – Это были его последние слова, через минуту он спокойно спал. Я тоже бы уснул, если бы не возбуждение, которое постоянно упиралось в ширинку бриджей. Эх, здравствуй взрослая жизнь.

Мэтью.

Было уже за полночь, когда на поляну выскочил кот. Да, не плавно, вальяжно перетек, а прыгнул и застыл. Я все так же сидел около дерева, с закрытыми глазами, мне ненужно смотреть, чтобы понять, что это Кинг.

Мой котёныш очень нервничает, но пытается сейчас решить, как ему себя вести. Видимо, папа Мунакат не научил его, да и папа человек тоже.

Нет, я уважаю Муна, но не преклоняюсь, и ему это нравится. Что касается Дункана, он человек, путь и партнер Короля. Пока я немного отвлекся от вяло текущих мыслей, Кинг перекинулся, но не подошел.

Молчал.

Ну, малыш, я тоже помолчу, ты пришел сюда извиняться? Так извиняйся…

Он сделал нерешительно несколько шагов, снова остановился. Я наблюдал за ним сквозь ресницы. Он чувствовал, что я не сплю, но не знал, что от меня ждать. Я и сам не знаю. Сначала, я хотел уйти, потом подустал и хотел просто надругаться над ним. Но потом я вспомнил кое-что, и эта мысль до сих пор не ушла. Как ты во время, Кинг, котёнок.

- Мэтью… - сипло. Сплошной секс, Луна!

- Зачем ты пошел за мной? – я хочу знать ответ на этот вопрос.

Он подошел очень близко, и я открыл глаза. Он опустил голову, дрожал. Не знаю, не от страха, а от чего же?

- Мэт, я хотел попросить прощения. – И замолчал, сглотнул, в глаза мне не смотрит. – Я не должен был заигрываться и делать тебе так больно, я не должен был подговаривать братьев на месть. Я не должен был мстить тебе. Нужно было как-то по-другому.… Не так как.… Прости. – Во мне вдруг поднялась злость.

- Заигрался? Не нужно было? По-другому? – я вскочил, он отпрыгнул. В глазах ужас.

- Да, не так. – Прокричал Кинг, отступая от меня.

- А как? – я чувствовал, что все мое существо хочет наказать его. Я знал, мы так ни к чему не придем, нужно по-другому. В этом он прав.

- Поговорить. Обсудить, но не делать тебе больно. Я не хотел… - я рассмеялся и в один прыжок оказался около него. Обхватил его подбородок пальцами и поднял хорошенькое личико вверх. Он не шевелился и даже, по-моему, не дышал.

- Не хотел? – он лишь прикрыл и открыл глаза. – Ты прекрасный актер, котёнок. И я точно знаю, что ты хотел. Хотел унизить меня? Ты унизил. Хотел растоптать мою гордость? Ты это сделал, так зачем ты бежал за мной? Чтобы извиниться? Так ты извинился. Только твои извинения мне не нужны, Кинг. – Я чуть толкнул его и отпустил. Он выпрямился и тихо спросил.

- А что нужно? – я ухмыльнулся. И властно проговорил.

- Раздевайся. – Я увидел то, что не хотел бы больше видеть никогда, после тех трех дней ада. Не только ты страдал, малыш. Он дернулся, и лицо приобрело затравленное выражение. Не страх, а скорее ужас. Он попятился и развернулся, сделал несколько шагов, а потом, видимо что-то решив, повернулся ко мне. Лицо - маска, ни одной эмоции. Еле проговорил.