Путешествие Сократа - Миллмэн Дэн - Страница 58

Затем Сергей сделал выпад. Прежде чем его нога коснулась земли, Серафим просто на глазах исчез, чтобы появиться уже в другом месте, рядом. Подсечка, и в следующее мгновение Сергей уже лежал, раскинув руки, на спине, а Серафим склонился над ним, готовый нанести завершающий удар. Поединок завершился.

Это уже было похоже на настоящий бой, а не на обучение. Серафим уже не поддавался Сергею. Да и не мог уже этого позволить. Но и Сергею наконец открылись качества его учителя, которые позволили тому взять верх и которых недоставало ему самому. Поединок завершился не его победой, но для Сергея он, тем не менее, стал огромным прорывом. В эти несколько минут он впитал все то, на что обычно ему требовалось несколько месяцев. И они оба знали это. Но это также означало, что он никуда не пойдет, по крайней мере скоро. Его тренировки будут продолжаться.

Но примут они такой вид, который он даже не мог себе представить.

Когда началось их следующее занятие, Серафим просто поставил его в известность:

— Вся твоя прошлая тренировка была только подготовкой к тому, что я собираюсь показать тебе. Сегодня день, когда тебе предстоит заново родиться. Я собираюсь обучить тебя той единственной технике, которой в первую очередь обязан теми скромными умениями, что я приобрел сам. Мы бы могли начать с ее отработки с первого же нашего занятия. Но тогда у тебя ушли бы на нее годы — лет двадцать. Проведя с тобой в подготовке эти несколько лет, мы смогли выйти на нее кратчайшим путем, чего ты так искренне желал. Но при твоем настоящем уровне подготовки, я думаю, мы сможем освоить эту технику не более, чем за год. А начнем вот с чего...

 Это оказался самый радикальный метод боевой подготовки, с которым Сергей только сталкивался. И начался он со следующих слов.

— Приготовься, — сказал Серафим. — Сейчас я нанесу удар.

Сергей сбросил напряжение, уже привычно настраиваясь на расширенное состояние сознания. Он ждал, готовый отразить удар. Прошло какое-то время, но Серафим стоял неподвижно, словно статуя...

Сергей сделал глубокий вдох, еще один. Не вытерпев, он спросил:

— Так что же? Когда ты будешь нападать?

— Я уже нападаю, — ответил Серафим.

— Не понял...

— Тсс... Не шуми. Слова только притягивают твое внимание к нижнему сознанию, и ты не замечаешь того, что происходит вокруг тебя.

В последовавшей тишине Сергей наконец увидел — рука Серафима и все его тело и в самом деле двигались в его сторону, но так медленно, что старый монах казался неподвижным.

Прошла еще минута.

— Что это, шутка? — переспросил Сергей. — В чем тут смысл?

— Подмечай каждый текущий момент, — сказал Серафим тихим и мягким голосом. — Почувствуй все свое тело, от пальцев на ногах до макушки и кончиков пальцев на руках. И постарайся сделать так, чтобы скорость твоей реакции на мое движение соответствовала скорости моей атаки.

Сергей лишь вздохнул в ответ и постарался как можно лучше исполнить то, что велел ему Серафим, двигаясь как можно медленнее и сосредоточеннее. Все это казалось совершенно бессмысленной тратой времени. И все же он двигался в едином ритме с движениями старого мастера те несколько минут, которые понадобились Серафиму, чтобы завершить свой хук, начатый несколько минут назад.

И в эти минуты он стал подмечать, где в его теле еще сохранялось едва ощутимое напряжение, и усилием воли сбрасывал это напряжение с бедер, желудка, плеч...

 Когда первое движение было закончено, Серафим начал еще одно, хотя сложно было так сразу угадать, какое именно. В этот момент Сергей снова нарушил тишину:

— Серафим, я прекрасно понимаю, что медленное движение отрабатывать тоже надо. Но настолько медленно? За это время я успею сходить кухню подмести, прежде чем ты окажешься рядом со мной.

— Расслабься... Дыши... Наблюдай... — повторил Серафим. — Делай, как я...

И они продолжили, в полной тишине, так медленно, что солнце незаметно стало клониться к закату.

Казалось, само время остановилось, пока они продолжали практиковать. Прошла не одна неделя до той поры, пока скорость движений Серафима заметно изменилась. Партнеры по-прежнему двигались медленно, словно в густой патоке, но по крайней мере само движение уже было явно ощутимо.

Сергей стал исправлять неточности в своих стойках, которые он раньше не замечал, и глубоко расслабляться по ходу движения. Что бы ни происходило в каждый отдельный миг, его тело реагировало естественно, не прилагая усилий. Каждый уголок его тела был теперь открыт внутреннему взгляду.

Сергей начал ощущать связь различных частей тела, даже внутренних органов, костей и суставов, с потоками энергии, что текли от земли вверх через ноги и руки, которые становились проводниками вихреподобных потоков, шедших от энергетических центров тела.

Время от времени Серафим шепотом напоминал ему:

— Двигайся как водоросль... Плыви... Поднимайся... Падай... Поворачивайся.

Но по большей части они хранили молчание, потому что в словах больше не было необходимости. Движение стало глубокой медитацией, и временами, когда энергия вливалась в сердце Сергея, оно становилось неотличимым от молитвы.

В последующие месяцы Серафим продолжал атаковать его   медленными,   текучими   движениями,   нанося   удар кулаком... коленом... локтем, левой рукой... правой... джеб... хук... кросс... удар ногой... захват под всеми возможными углами... Солнце ползло по небу. Менялись тени. И времена года сменяли одно другое.

К середине лета, после тысяч атак, на каждый удар уходило не больше минуты. Постепенно в Сергее стало формироваться и расти новое чувство потока и ритма. Сергей уже давно перестал обдумывать то, что делает. Все теперь стало формой игры с энергией. Каждая реакция, ответ на каждое движение происходили сами по себе — бездумное движение, реакция без приложения усилий. Сергей мог часами пребывать в этом состоянии, похожем на сон. И все же это был не сон. Скорее нечто противоположное — это было чистое незамутненное восприятие, в котором не было разделения на отдельные «я», не было Серафима с Сократесом, а было одно целое, нераздельное, словно ветер, перелетавший из весны в лето.

К осени на каждое движение уходило уже всего пятнадцать секунд... затем десять... пять... Но Сергей уже почти не замечал своего прогресса. Его движение вперед перестало быть материальным. Какая бы сила ни входила в него, она впитывалась, распределялась в теле, смешиваясь с его энергетикой. Принципы новой техники он постигал словно бы костным мозгом. Он стал воплощением мастерства — притом что сам «он» ни к какому мастерству уже не стремился.

Пришла зима. Атаки теперь проходили молниеносно и хлестко, как удар кнута. Каждый удар парировался или отражался без приложения сил. Сергею не приходилось ничего делать, только удерживать свое восприятие.

В момент просветления Сергей наконец постиг, как двигается Серафим — с полнотой и грацией, которая прежде так восхищала его. Но, что казалось ему еще более удивительным, теперь и он сам мог так двигаться.

Оставив всякое сопротивление в уме и в теле, Сергей стал пустым, как незаполненный резервуар жизненной силы. Он уже давно приучился доверять Серафиму, затем доверять своему телу. И только теперь он смог прийти к доверию Тому, Что Есть.

Пришла весна, а с ней еще одна смена времен года. Теперь Серафим атаковал, как молния, — быстрее даже, чем видел глаз, — но для Сергея в этом не было никакой разницы. Движение оставляло лишь едва заметный след в воздухе, такой быстрый, что год назад Сергей едва ли смог бы различить его, не то чтобы среагировать или отразить. Но скорость и время больше ничего не значили.

Движение... движение...

И вот, без предупреждения, Серафим остановился. Сергей едва не упал. Все его тело вибрировало. Он чувствовал, как энергия, сгустившаяся, словно туман, водоворотом кружит вокруг них.