Мир-Кольцо - Нивен Ларри - Страница 32

— Во всем этом есть один позитивный аспект, — сказал Луис. — Нам не нужно ремонтировать корабль. Если только нам удастся доставить «Лгуна» на край Кольца, скорость вращения выбросит нас за пределы аномалии звезды, и мы сможем сразу уйти в гиперпространство.

— Но сначала мы должны получить помощь.

— Или заставить оказать ее, — добавил Говорящий.

— Тогда чего вы все стоите и болтаете? — взорвалась Тила. До этой минуты она терпеливо ждала, не вступая в дискуссию. — Мы должны отсюда выбраться, правда? Тогда почему мы не достаем скутеры? Шевелитесь! Поговорить можно и потом.

— Я не уверен, что нужно покидать корабль, — сказал кукольник.

— Не уверен? Ты намерен ждать, пока придет помощь? Кто, по-твоему, нами заинтересуется? Разве кто-нибудь ответил на наши сигналы? Луис говорит, что мы в самом центре пустыни. Сколько мы еще будем здесь сидеть?

Она еще не понимала, что Нессу нужно какое-то время, чтобы собрать всю свою храбрость.

— Конечно, мы уйдем отсюда, — ответил кукольник. — Я просто выразил свои сомнения. Но сначала мы должны установить, куда идти. Иначе как решить, что взять, а что оставить?

— Нам нужно добраться до ближайшего края!

— Тила права, — поддержал ее Луис. — Если тут вообще еще осталась цивилизация, то наверняка — возле края. Вот только мы не знаем, с какой стороны. Я должен был что-то увидеть, когда был наверху.

— Вовсе нет, — сказал кукольник.

— Ненис! Это я там был, а не ты! Взгляд не встречает никаких преград, видно на тысячи миль! Сейчас, минутку…

— Ширина Кольца около миллиона миль.

— Именно это я и вспомнил, — вздохнул Луис. — Ох уж эти размеры! До меня никак не дойдет, что может существовать что-то такое большое.

— Наверняка дойдет, — утешил его кукольник.

— Возможно. Наверное, у меня слишком маленькая голова, чтобы в ней это поместилось. Издалека Кольцо выглядело, как узкая лента… Голубая лента…

Луис вздрогнул. Если боковая стена Кольца имела тысячу миль высоты, то как далеко от нее они приземлились, если он вообще не смог ее разглядеть?

Допустим, что в запыленном, влажном воздухе его взгляд проникал на тысячу миль. Если уже на высоте сорока миль атмосфера сменялась полным вакуумом… Это означало, что от ближайшего края их отделяло по крайней мере двадцать пять тысяч миль.

Если проделать такой путь на Земле, они вернулись бы в исходную точку. А ведь край мог быть дальше, гораздо дальше…

— Наши скутеры не смогут сдвинуть «Лгуна» с места, — рассуждал вслух Говорящий. — Впрочем, в случае атаки нам все равно пришлось бы его бросить. Лучше оставить его здесь: найти потом будет нетрудно.

— А разве кто-то предлагал его тащить?

— Хороший воин думает обо всем. Может дойти и до этого, если мы не получим помощи.

— Получим, — уверенно сказал Несс.

— Я тоже так думаю, — поддержал его Луис. — На краю находятся космические порты. Даже если все Кольцо вернулось в каменный век, цивилизация начала бы возрождаться именно там.

— Это ни на чем не основанные домыслы, — упирался кзин.

— Возможно.

— И все же я согласен с тобой. Даже если здешняя цивилизация утеряла все свои секреты, в портах мы еще можем найти действующие машины. Действующие или хотя бы такие, которые можно исправить.

Вот только… к какому краю они ближе?

— Тила права, — опомнился наконец Луис. — Принимаемся за дело, а ночью оглядимся еще раз.

Следующие часы были заполнены тяжелой работой. Они вытряхивали содержимое ящиков, сортировали, опускали на веревках тяжелые предметы и расставляли их под корпусом. Резкая смена направления гравитации доставляла немало хлопот, но, к счастью, ни один из грузов не оказался слишком хрупким.

Во время работы Луис поймал Тилу одну внутри корабля.

— Ты ведешь себя так, будто кто-то сорвал твою любимую орхидею. Хочешь поговорить?

Избегая его взгляда, она энергично покачала головой. Он только теперь заметил, что губы ее очень хороши, когда она дуется или плачет. Она была одной из немногих женщин, которых плач не уродует.

— Тогда я тебе скажу. Когда ты вышла наружу без скафандра, я устроил тебе порядочный разнос, а спустя пятнадцать минут ты попыталась почти босиком подняться по потоку горячей лавы.

— Ты хотел, чтобы я обожглась!

— Конечно. И не смотри так. Ты нам нужна, и мы не хотим, чтобы ты погибла. Я хочу, чтобы ты привыкла к осторожности. Ты не научилась этому раньше, значит, научишься сейчас. Этот ожог ты запомнишь гораздо лучше, чем мои лекции.

— Я им нужна! Ты отлично знаешь, почему Несс взял меня. Я должна быть счастливым талисманом, а принесла неудачу.

— Согласен. Как талисман, ты оказалась никуда не годной. Ну, улыбнись! Ты нужна нам для того, чтобы по ночам заниматься со мной, чтобы мне не пришлось насиловать Несса. Ты нужна нам, чтобы надрываться как ишак, пока мы греемся на солнышке, нужна ради твоих разумных и продуманных замечаний.

На ее лице появилась вымученная улыбка, которая тут же исчезла. Тила расплакалась. Она всхлипывала, прижавшись к груди Луиса, крепко обняв его руками.

Не первый раз женщина плакала на груди Луиса Ву, но у Тилы было больше причин, чем у всех предыдущих вместе взятых.

Луис прижал ее к себе, осторожно гладя по затылку, и ждал, когда она успокоится.

— Откуда мне было знать, что это жжется! — пожаловалась она его скафандру.

— Вспомни Закон Финагла: извращенность Вселенной стремится к максимуму. Вселенная в принципе и всегда враждебна.

— Но это было больно!

— Лава атаковала тебя, хотела причинить вред. Послушай! — сказал он умоляюще. — Ты должна научиться думать именно так. Как параноик. Как Несс.

— Я не смогу! Откуда мне знать, как он думает? Я его не понимаю! — Она подняла мокрое от слез лицо. — Тебя я тоже не понимаю.

Он провел ладонями по ее лопаткам и вниз, вдоль позвоночника.

— Послушай, — сказал он после паузы. — Если бы я сказал, что Вселенная ненавидит меня, ты решила бы, что я спятил, правда?

Она энергично кивнула.

— Так вот, я говорю, что Вселенная действительно меня ненавидит. Она против меня. Двухсотлетний человек не представляет для нее никакой ценности. Какая сила формирует вид? Эволюция, верно? Это она снабдила Говорящего отличным зрением и непоколебимым чувством равновесия. Это она привила Нессу рефлекс бегства от малейшей опасности. Это она ликвидирует у пятидесяти или шестидесятилетнего человека сексуальное влечение, после чего перестает им интересоваться. Эволюция не занимается организмами, слишком старыми, чтобы размножаться. Понимаешь?

— Понимаю. Ты слишком стар, чтобы размножаться, — повторила она, передразнивая его тон.

— Вот именно. Несколько столетий назад какие-то биологи немного покопались в генах каких-то растений и дали миру то, что в обиходе называют «закрепителем». Благодаря этому мне двести лет, а я все еще здоров. Но это вовсе не потому, что Вселенная за что-то любит меня. Вселенная меня ненавидит и много раз пыталась убить. Жаль, что я не могу показать тебе шрамов. И она будет пытаться, пока не добьется своего.

— Потому что ты слишком стар, чтобы размножаться!

— Женщина, ведь это ты не имеешь понятия, как позаботиться о себе! Мы оказались в чужом мире, не знаем правил игры и не знаем, что и с кем может случиться. Если ты и дальше будешь бегать босиком по горячей лаве, то в следующий раз это может кончиться гораздо хуже! Будь хоть немного осторожнее. Понимаешь?

— Нет, — ответила Тила. — Нет.

Когда она вымыла залитое слезами лицо, они общими усилиями вытащили последний, четвертый скутер. Целых полчаса они были совершенно одни. Неужели кзин и кукольник решили, что лучше не вмешиваться в чисто человеческие дела? Возможно, возможно…

Между двумя стенами застывшей лавы тянулась полоса стеклянистой основы Кольца, такой же гладкой, как отполированная столешница. Около перекошенного прозрачного цилиндра стояло множество всевозможных предметов, и крутились четыре большие фигуры.