Черный лебедь (СИ) - "Olie" - Страница 11

Не дав мне и слова сказать, он подхватил меня под локоть и потащил в один из магазинов одежды. А там...мой кошмар продолжился. На меня нагрузили ворох одежды, которую мне предстояло перемерить. Это же просто ужас, летящий на крыльях ночи. Я не хочу!

Ко мне подошел Мирт, заметив, что я уже было собрался все бросить и попытаться сбежать. Указав глазами на молодого альфу, он произнес:

- Сам пойдешь все мерить или помощника позвать? - я вздрогнул. Только альфы мне и не хватало. Скорчив недовольную физиономию, подхватил этот ворох и, сверкнув недовольным взглядом на "папочку", удалился в одну из кабинок. По пути заметил тяжкий вздох того самого консультанта, оставшегося недовольным тем, что его не пригласили. Перебьется. Я и сам в состоянии справится, а альфы мне больше не нужны и даром. Мне мужа вполне хватило.

Надевая вещи, выходил, как на подиум, показываясь Мирту. Он оценивал. Что он там подобрал, я пока не видел, так как шел переодеваться дальше. В таком дефиле прошло часа три, не меньше. Я замучился, упарился, и вообще, мне все надоело. Я хотел есть, пить и просто лечь отдохнуть. Голова кружилась так, что казалось, будто я на каруселях.

Заметив мое состояние, ко мне подошел Мирт.

- Алан! Ты неважно себя чувствуешь? Поедем домой? - я только слабо кивнул на это. В глазах стало темнеть, но я старался держаться изо всех сил. Отец подхватил меня под руки и отвел в машину, где сразу же вручил холодную бутылку с водой и включил кондиционер.

- Спасибо, - едва ворочая, казалось, вмиг распухшим языком, произнес я. Тот же только обеспокоенно смотрел на меня.

- Как ты? Лучше? - после того как я опорожнил почти пол-литровую бутылку воды, спросил он. А я только согласно кивнул и откинулся на сиденье. Он же, сев за руль, повез меня сначала ужинать, а потом домой. В мой новый дом, где мне и предстояло жить. Я, правда, попытался возразить, аргументируя тем, что у меня есть собственный дом, то есть, моих родителей, но он на это только ответил:

- Ты будущий отец моего внука, и нам с супругом очень бы хотелось наблюдать за тем, как растет и развивается малыш, еще будучи внутри тебя, - он опустил голову и добавил. - Если ты не против, конечно.

В эту минуту мне вдруг стало так стыдно. Этот альфа всячески пытается мне помочь, пытается заменить мне погибшего отца, а я...неблагодарный. Поэтому, мне ничего не оставалось, как проговорить:

- Конечно, не против. Если вам это не в тягость, то я согласен, - от моих слов Мирт даже нахмурился.

- Алан, о чем ты говоришь? Ты мне как сын, даже нет, не так. Ты и есть мой сын, поэтому ни о какой тяжести не может быть и речи, - горячо возразил Мирт, а у меня даже в душе потеплело. Я не один. Это очень радовало и вселяло веру в лучшее.

Их дом оказался за городом, он просто утопал в цветущих кустарниках. К нему вела аллея из деревьев, создавая некий лиственный свод. Пройдя аллею, мы продолжили путь по вымощенной светлым гравием дорожке ведущей к дому. Вдоль дорожки благоухали розы. Все ближе приближаясь к дому, я увидел бассейн, в нем отражался дом, переливаясь в водной глади огнями окон. На всей прилегающей территории был аккуратно подстрижен газон. Повсюду разбиты цветники, искусственный пруд, который я еще смогу рассмотреть и увидеть, живет ли в нем кто-нибудь, посажены плодовые и декоративные деревья.

В стороне я заметил под раскидистым деревом беседку. Но чем я был очень поражен, так это тем, что на участке были качели. Нет, не современные с наворотами, а те качели из детства. Мягкий лунный свет уже начал освещать своим светом весь участок и дом, создавая атмосферу спокойствия и умиротворения. Сам дом был просто огромных размеров, в три этажа, из белого камня, часть дома была увита плющом, доходящим до самой крыши. Те участки стен, что не были увиты зеленью, отливали белизной в свете луны.

Из освещенных окон лился свет. Дом притягивал к себе и поражал своим величием. Дом показался внезапно. Только свернули, как он предстал перед нами величественной громадой. Я даже испугался. Зачем такой большой? Это же не дом, а целый замок. Этот вопрос все же сорвался с моего языка:

- Ми...Отец, - поправился я, заметив укоризненный взгляд, - а зачем такой большой дом? Как-то мне немного боязно от такого простора. Боюсь потеряться.

- Дом был рассчитан на большое количество народа, - с тоской произнес он, - на детей, но не судьба, только один сын, тогда мы стали надеяться на внуков, и рассчитывали не меньше пяти, - вот тут я завис окончательно. Я похож на свиноматку? Только собрался было разозлиться, как заметил его тоскливое и слишком грустное выражение лица, и сразу же передумал возмущаться. Кто же виноват в том, что мы с мужем не сошлись изначально, я ему не подошел. Он меня презирает.

От собственных мыслей сразу стало гадко в душе, она заныла, заболела. За что же мне такое? Но тут же, вспомнив, как мой собственный муж трахал прямо при мне своего омегу, тоска, боль и сожаление тут же сменились злостью и жаждой мести. А то, что она свершится, причем очень скоро, я верил. Никто и никогда не оставался еще безнаказанным. И этот не останется.

Зайдя в дом, огляделся. А что, очень даже красиво и уютно. Вот в этом доме мне понравилось. И по душе он мне пришелся сразу. По лестнице спускался моложавый хрупкий омега, довольно красивый, ухоженный и с теплой улыбкой на лице. Подойдя ко мне, он осмотрел меня с ног до головы.

- Здравствуй, Алан. Отлично выглядишь. Ты очень здорово преобразился, тебе так намного лучше, - поток слов лился из него так, что я не успевал. Его речь была плавной, в некоторых местах тягучей. Но, как ни странно, сам голос, манера разговора, завораживали. Хотелось слушать и слушать.

- Здравствуйте, - смущенно произнес я, так как не привык к выражению такой радости и такого неподдельного участия в моей жизни.

- Меня зовут Эйл, но я буду очень рад, если ты будешь звать меня папой, - при этом они с Миртом переглянулись. В этом взгляде я увидел столько любви и нежности...что внутри защемило от тоски. Мне так не жить и не любить. Тяжко вздохнув, постарался улыбнуться.

- Я попробую, обязательно, - пообещал я, после чего мы сразу же пошли в мою комнату, которая уже была приготовлена и ждала меня. А потом, переодевшись и ополоснувшись, мы сидели на кухне за столом и вели беседу. В этот момент мне стало так хорошо, так тепло и уютно, что слезы навернулись на глаза, но я быстро их сморгнул, чтобы никому не показать своей минутной слабости. Вроде, никто ничего не заметил.