Скелеты в шкафу - Ниммо Дженни - Страница 7

Поднялся шум, писк и возня. В кладовке явно было полно мышей. Впрочем, совсем скоро их там не стало. Коты вытаскивали из кладовки одну мышь за другой и выкладывали вдоль стены ровненьким, аккуратненьким рядком.

Чарли попятился. Он даже не подозревал, что в кладовке завелись мыши. И как это Мейзи с мамой просмотрели? А, наверно, мыши набежали только сегодня утром – почуяли подгнившие фрукты. Вообще-то мыши Чарли даже нравились, так что теперь, при виде того, как рядок маленьких серых телец делался все длиннее, ему стало не по себе.

На пятнадцатой мыши коты закончили свои труды. Они уселись и принялись тщательно вылизывать и без того безукоризненную шерстку.

– А нельзя ли чашечку кофе? – просительно сказал мистер Комшарр. – Признаться, я что-то притомился.

Он же пальцем о палец не ударил, подумал Чарли. От чего тут притомиться? Всю работу выполнили коты!

Но мистер Комшарр уже устроился за кухонным столом и с вожделением созерцал кофейник, так что у Чарли духу не хватило ему отказать. Только тут мальчик заметил, что все это время не выпускал из рук фотографию, так что теперь он положил карточку на стол и пошел ставить чайник.

– Хм-хм, вот и ответ, – удовлетворенно промурлыкал мистер Комшарр. – Разумеется, это все объясняет.

– Что? – Чарли оглянулся.

Мистер Комшарр повернул фотографию так, чтобы на нее падал свет.

– Это же Феникс, – пояснил он. – Дело было много лет назад, но Феникс все прекрасно помнит. Он был уверен, что ты его признаешь, поэтому и привел меня сюда.

Коленки у Чарли ослабели. Он сел.

– Чего? – спросил он. – То есть вы хотите сказать, что Феникс, – Чарли кивнул на медного кота, – заранее знал, что я увижу фото?

– Ну, положим, не совсем так. – Мистер Комшарр вдумчиво почесал в косматой голове. Чарли заметил, что ногти у мышелова длиннющие и загнутые, их не мешало бы подстричь. По крайней мере, Мейзи никому бы не позволила отращивать такое безобразие.

Тут вскипел чайник, и Чарли приготовил мистеру Комшарру долгожданный кофе.

– Но как же тогда все так вышло? – спросил он, поставив перед удивительным посетителем чашку.

– И три ложечки сахару, будьте любезны, – попросил мистер Комшарр.

Чарли нетерпеливо плюхнул сахар в кофе и как можно быстрее размешал его.

Мистер Комшарр просиял. Он отхлебнул кофе, потом улыбнулся еще шире, наклонился к Чарли и сказал:

– Феникс знал, что ты связан со всем этим. О да, Феникс знал. И точно, так оно и есть – ведь у тебя оказалась фотография. Эти коты – необычные коты. Они многое знают. Они выбрали меня в хозяева, потому что я умею общаться с животными. Они водят меня там и сям и стараются восстановить справедливость, а я просто следую за ними и помогаю чем могу. Данный случай, – ноготь мышелова уперся в мужчину на фотографии, – один из худших. Феникс давно им недоволен. Время от времени он пытался навести порядок, но тщетно – нам был нужен ты, Чарли.

– Я? – удивился Чарли.

– Ты ведь принадлежишь к одаренным, правда? – приглушенно поинтересовался мистер Комшарр, как будто выспрашивал тайну, о которой не пристало говорить громко.

– Ну, взрослые так считают, – отвечал Чарли. Он невольно покосился на фотографию – на лицо мужчины, в которое обвиняюще упирался палец мистера Комшарра. И тут же в ушах Чарли раздался плач младенца.

Феникс подбежал к мальчику, положил передние лапы ему на колени и издал ушераздирающий мяв. К нему тотчас присоединились оранжевый Везувий и желтый Саламандр. Кошачий ор и детский плач невыносимо резали слух, и Чарли пришлось заткнуть уши.

– Цыц! – скомандовал мистер Комшарр. – Чарли думает.

Когда кошачье трио стихло, мышелов продолжал:

– Вот видишь – ты и впрямь связан с этим, Чарли. А теперь расскажи мне все.

Мистер Комшарр был, конечно, странноватый тип, но на вид добрый и внушал доверие. А Чарли так нуждался хоть в чьей-то помощи! И он рассказал мышелову о неразберихе с фотографиями, о голосах, о грозных тетушках Юбим и их приговоре насчет академии Блура.

– А я туда ходить не хочу, честное слово, – закончил Чарли. – Лучше умереть, чем учиться в этом Блу… Блуре.

– Но ведь она там, Чарли! – возразил мистер Комшарр. – Пропавшая девочка там! По крайней мере, так считают коты. А они никогда не ошибаются. – Мышелов поднялся. – Ну, Огнецы, нам пора.

– Погодите, вы хотите сказать, что этот младенец с фотографии потерялся? – переспросил Чарли. – Но как можно потерять младенца?

– Не мне об этом судить, – отозвался мистер Комшарр. – Отнеси фотографию законному владельцу, и, возможно, он тебе все расскажет.

– Но я же не знаю, чье это фото! – Чарли испугался: мистер Комшарр вот-вот уйдет, а помочь он так и не помог.

– А ты пошевели мозгами, Чарли. Эта фотография переснята с увеличением, видишь? Отыщи оригинал, тогда узнаешь имя и адрес хозяина.

– Вы так считаете?

– И не сомневайся. – Мистер Комшарр пригладил мохнатый ворс пальто, поднял воротник и скользнул за дверь вместе с котами.

Чарли нерешительно последовал за ним. В голове крутились десятки вопросов. Но когда мальчик очутился на пороге, мистер Комшарр уже превратился в маленькую удаляющуюся фигурку, за которой мчался яркий огненный хвост – ни дать ни взять комета.

Чарли запер дверь и помчался на второй этаж. Он перевернул оранжевый конверт, яростно затряс, и оттуда вылетела маленькая фотография. Тот самый оригинал! Чарли перевернул фотокарточку – и точно, на обороте четким плавным почерком было выведено имя и адрес:

Мисс Джулия Инглдъю Соборный переулок, дом 3

Где же он, Соборный переулок? И как туда попасть? Надо смотаться из дому, пока Мейзи с мамой не вернулись, подумал Чарли. А то они ни за что не отпустят меня одного, да еще неведомо куда. И потом, если я буду мешкать, то не успею к Бенджамину на его день рождения. Чарли решил сказать кому-нибудь из взрослых, куда он идет, чтобы мама не разволновалась.

Сколько Чарли себя помнил, ему ни разу в жизни не случалось попасть в комнату дяди Патона. На дядиной двери неизменно висела табличка «Не беспокоить». С недавнего времени Чарли стал спрашивать себя – а что, собственно, дядя делает весь день взаперти? Изредка из комнаты раздавалось мягкое постукивание, но обычно там царила тишина.

Сегодня Чарли пришлось побеспокоить дядю.

Он постучался в дверь – сначала робко, потом посильнее.

– Что такое? – отозвался строгий голос.

– Дядя Патон, можно войти? – спросил Чарли.

– Зачем? – осведомился дядя.

– Мне нужно кое-куда уйти, я хотел вас попросить объяснить маме…

Из комнаты раздался глубокий вздох, но Чарли не смел толкнуть дверь, пока дядин голос холодно не сказал:

– Что ж, входи, раз тебе так приспичило.

Чарли осторожно повернул дверную ручку и заглянул внутрь. Он очень удивился. Дядина комната была погребена под бумажной лавиной. Бумаги лезли с полок, сыпались с подоконника, где громоздились целыми стопками, устилали письменный стол и, как белая пена морского прибоя, плескались вокруг дядиных щиколоток. Чарли повертел головой. А где же постель? А-а, наверно, вон под той горой книг. Книжные полки занимали все стены, от пола до потолка, и мало того – стопки книг башнями высились на столе.

– Итак? – Дядя неохотно оторвал взгляд от бумажного кургана.

– Вы не могли бы мне сказать, где Соборный переулок? – нервно спросил Чарли.

– Ну а как ты сам думаешь? Разумеется, рядом с собором. – В дневное время дядя Патон был совсем другой человек. Строгий и холодный.

– А-а-а. – Чарли почувствовал себя круглым дураком. – Ну, я сейчас туда как раз пойду. Вы не могли бы передать это маме? А то она будет спрашивать, где я.

– М-м-м… да-да, – отсутствующим тоном отозвался дядя и плавным жестом велел Чарли идти восвояси.

– Спасибо, – поблагодарил Чарли, как можно тише прикрывая за собой дверь.

Он быстро накинул куртку и, уложив обе фотографии в оранжевый конверт, запихал его в карман.