Ты такой же как я (СИ) - Висман Дэвид - Страница 54

Мои будущие тесть с тещей не питали ко мне теплых чувств, как впрочем и я к ним. Все-таки родители, наверное, чувствуют, когда партнер их ребенка не любит его по-настоящему.

Машутка с порога продемонстрировала им кольцо на своей руке. Такой сияющей и счастливой, я не видел ее несколько последних месяцев.

Ольга, мать Маши, увидев довольную дочь, смерила меня взглядом:

- Ну, наконец, разродился. Когда регистрация?

- Сразу после праздников пойдем заявление подавать. Думаю, не на торжественное оформление очереди нет – я сунул ей упакованный горшок с цветком и ретировался к машине, за пакетом с продуктами и удочкой для тестя.

Не удержался и позвонил Даньке.

После разговора с ним настроение совсем испортилось. Подниматься в квартиру не хотелось. Стоял у машины и курил одну за другой. Было огромное желание сесть за руль и рвануть к Данькиному дому. Дверь подъезда хлопнула, я бросил окурок на снег и обернулся. Павел – тесть. Молча, вытянул сигарету из пачки, которую я так и держал в руке. Так же молча, прикурил от подставленной мной зажигалки.

Затянулся, глубоко, с наслаждением, и только потом вперил на меня тяжелый взгляд.

- Зачем все это, если не хочешь?

- Что, это?

- Ты прекрасно меня понял, не придуривайся. Тебя же не заставляет никто на ней жениться. Внука и без тебя поднимем. Сейчас матерями одиночками никого не удивишь.

Что ему ответить? Что я гомик, и привык прикрываться Машкой? А теперь еще и ребенок – очень надежный щит. Но ребенка я вроде как действительно не против иметь. Смешно. Смешно, потому что у меня нет оправданий моему эгоизму. Смешно так, что хочется плакать. Врать, что я люблю его дочь – не поверит. Курит, смотрит и ждет ответа. Красивый кстати мужик. Машка в него. Пожимаю плечами, доставая очередную цигарку:

- Я сам своего ребенка воспитаю. Чем я для твоей дочери плох?

Он выдергивает у меня сигарету, бросает в сугроб вместе со своим окурком.

- Мутный ты. Пошли, за стол пора.

Скучно. Нажрались до отвала и вперились в телевизор, экран которого мелькал всеми каналами с периодичностью в десять минут, Павел искал что-нибудь стоящее. Машка с Ольгой не выдержали, ушли секретничать в спальню. Я задремал под песни Сердючки. Из полудремы меня вырвал восторженный визг Маши.

- Димка, он пинается!- Она подлетела к дивану, на котором я полулежал, и, схватив мою руку, прижала ее к своему животу. Я ощутил слабый толчок прямо в ладошку и от неожиданности отдернул ее. Глядел на Машкин живот, и видел, как он вздрагивает, то в одном месте, то в другом. Она смеялась, прижимая к этим местам свою руку, ловя эти пиночки крошечного человечка внутри. Нашего с ней человечка. И я сдался. Капитулировал в пользу ребенка безоговорочно и твердо.

Первого мы уехали от тещи с тестем, после обеда. Послонявшись для приличия по дому около часа, я заявил, что мне надо на работу съездить, проверить все ли там хорошо.

Машка сразу сникла, явно мне не поверив, но возмущаться не стала. Попросила только очистить снег от ее машины, пока я не уехал.

- Собралась куда-то?

- А чего дома-то сидеть? Поеду к кому-нибудь из девчонок съезжу.

- Маш, я может, не приеду ночевать, мы с мужиками посидеть хотели. Сегодня завгар и остальные подъехать собирались.

- Опять сауна и бабы?

- Никаких баб, обещаю.

***

Сюрприз получился. Данька, увидев елку и украшенные гирляндами стены, присвистнул.

- Ого! Когда успел?

- Нравится? Там под елкой подарок.

Он растерянно смотрит на меня.

- А я тебе ничего не купил. Блин, прости.

- Лучший мой подарок – это ты, - подталкиваю его к елке.

Он срывает с коробки видеокамеры новогоднюю обертку и застывает. Радость на лице сменяется сомнением и растерянностью.

- Дим, это слишком дорого. Не нужно было.

- Не каждый же день я тебе подарки делаю, так что могу себе позволить.

- Спасибо - улыбается. Достав камеру из коробки, начинает в ней разбираться, забыв о моем существовании.

Я включаю музыкальный центр на всю катушку и ухожу на кухню, чтобы накрыть стол. Хочу праздника.

Практикант появляется минут через двадцать и начинает меня снимать.

Я дурачусь и корчу рожи. Он хохочет, ставит камеру на холодильник, так чтобы нас было видно и присоединяется ко мне.

На маленьком экранчике наши морды рядом, кривляющиеся и хохочущие. Целуемся – красная лампочка исправно мигает. Данька снова хватает свою игрушку, и, наведя ее прямо мне в лицо, приказывает:

- Быстро в комнату и раздевайся.

Он снимает меня голого, и я позирую. Напрягаю мышцы на руках, как заправский культурист, играю мускулами груди, выдаю кубики пресса, шевелю стоящим членом. Данька смеется, и камера в его руках трясется.

Он подсоединяет ее к телевизору так, чтобы был виден разложенный диван.

Мы занимаемся сексом, скосив глаза на экран, и зрелище собственной порнухи возбуждает неимоверно.

Раскрасневшийся, с полуоткрытым, тяжело дышащим ртом и лихорадочным блеском в глазах - практикант, и я, трахающий его, и смотрящий прямо в телевизор, потому что не могу оторвать взгляд от парня на экране, под именем Данил. Черт, у меня просто рука не поднимется стереть эту запись.

Мы валяемся на диване до вечера, пока в животах не начинает урчать.

Наевшись, опять падаем на диван. Праздника не выходит. Такое умиротворение и лень, что не хочется вылизать из постели.

Камеру от телевизора отключили, и Данька смеется над каким-то фильмом, а я перебираю его волосы и стараюсь ни о чем не думать. Но когда стараешься, то думаешь еще больше. Как мне объяснить ему, что он мне нужен и что ничего страшного нет, в том, что у меня будет ребенок и Маша. Что я буду так же встречаться с ним, что ничего не изменится. Или я вру сам себе?