Ты такой же как я (СИ) - Висман Дэвид - Страница 10

Маша запихивала свои вещи в пакеты, а я пытался справиться с нарастающим приступом бешенства. Но безуспешно.

Вещи полетели по всей комнате, что-то разбилось, а я оказался на Машке, опрокинутой на кровать. Резкая боль на щеке привела меня в себя, и я с ужасом увидел свои руки на Машкиной шее.

Она вцепилась одной рукой в моё запястье, пытаясь отодрать от своего горла, а другой - полосовала мне лицо ногтями.

Тяжело дыша, я поднялся с неё, меня трясло. Её трясло еще больше. Хриплые всхлипы рвали душу. В висках стучало, голова болела нестерпимо.

Маша, уткнувшись в подушку, ревела навзрыд, а я не знал что делать.

Я первый раз в жизни поднял руку на женщину.

В голове только одна мысль: «Урод, ублюдок, весь в своего отца. Что ты наделал мразь?»

Я, молча встав, взял ключи от машины и кабинета, надел куртку и вышел. А что я мог ей сказать? Что я сожалею? Прости меня? Сколько раз я слышал эти слова. Сколько раз мать принимала их и прощала отца. Я не хотел, чтобы Маша простила меня. Такое нельзя прощать. Будет лучше, если я вернусь, а её уже не будет в квартире, я просто не смогу смотреть ей в глаза.

Приехав на работу, заперся у себя в кабинете, игнорируя удивленный взгляд Буториной.

То, что работники хладокомбината знают о девочках по вызову, я не забыл, и кто из охраны такой языкастый, выясню позже. Сейчас же хотелось побыть одному и банально нажраться.

Коньяк не брал. Пустая бутылка стояла на столе и ни в одном глазу. Злость на себя, на Машку и даже на директора с его девочками, хоть и прекрасно понимал, что это здесь не причем. Машку ведь я отправил не из-за них.

Ненавижу свою гребаную ориентацию. Она мешает мне жить, давит на меня, делает несдержанным и злым. Я «мужик» до мозга костей, в прямом смысле этого слова. Мужик! Настоящий, напористый, знающий, чего хочу от жизни, умеющий взять то, что принадлежит мне.

Но я педик! Гребаный педик, вынужденный вести двойную жизнь. А это выматывает, это бесит. Я так устал от этого. Пора признаться самому себе, что я скотина во всех отношениях. И в первую очередь, в отношении окружающих меня людей. А по-другому я просто не могу, не умею. И менять ничего не хочу. Не хочу.

ГЛАВА 8

____________________________________________________________________________________

Данил, етить твою, Артомонович, нёсся от меня со всех ног с коробкой мороженого в руках. Я уже было ухватил его за рукав, но тут на меня налетела Машка и начала бить по голове, не то палкой, не то скалкой. Данька вырвался и дал дёру, а я пытался закрыть голову от тумаков, но было ощущение, что бьют меня не по ней, а в самих мозгах. Отпрыгнув от Маньки, ощутимо приложился задним местом обо что-то твердое. От этого и проснулся. Сидел на полу возле диванчика, хлопал спросонья глазами, силясь понять, где я нахожусь и кто всё-таки долбится в моей башке. Долбились не в башке, а в дверь.

- Дмитрий Александрович, время двадцать минут восьмого, народ сейчас на работу подтянется. - Голос Буториной окончательно привел меня в себя. Тут же вспомнил, где нахожусь и почему. Стало невозможно мерзко. Да ещё голова раскалывалась, и левая щека ужасно ныла, не говоря о затекших конечностях.

Как я вообще умудрился скрючиться на этом диванчике.

- Спасибо. Всё, встал. Сдашь смену, зайди ко мне, разговор есть. - Выпроводив Буторину, поднялся с пола и размял одеревеневшие части тела.

Умывальника в кабинете нет, придется топать в туалет. Зубной пасты с щеткой тоже нет, надо будет купить. Прихватив полотенце и заодно чайник, пошёл приводить себя в порядок. В запасе всего минут пятнадцать. В нашей конторе всё ни как у людей. Обычно офисы с девяти работают, у нас же с восьми. Надо шевелить булками, если не хочу помятой рожей на людях сверкать.

- Блядь, пиздец!- Взглянув в зеркало, я охренел. Вся левая щека была опухшей, и, начиная от глаза до самой скулы, тянулись хорошие такие, смачные следы от когтей.

Я сгоряча вчера совсем запарил, что Машка разодрала мне щёку, и царапины не обработал. Да какие к черту царапины! Ногти, наверное, вонзились вглубь на всю их немалую длину, оставив нехилые борозды.

Ну, всё, подколок не избежать. Генерал всю смену будет докапывать, какая рысь меня обработала. Вот чёрт! Ну, Машка, вот кошка драная.

Да и хер с ними, пробьёмся.

Быстро умывшись, закинул в пасть жвачку и пошел ставить чайник в кабинет. Брюки смялись не сильно, а пиджак я снял ещё вчера. Да и вообще, отпрошусь, наверное, домой. Дел вроде важных никаких. Вот только выясню, какая пидовка нас с сауной сдала.

Я как раз пил кофе, когда потянулся народ. Дверь в кабинет я оставил открытой. Морду всё равно не спрячешь, да и прятаться я не привык. Контора потихоньку заполнялась. Проходившие мимо сотрудники здоровались, мельком заглянув ко мне. Рожу мою поцарапанную никто пока не разглядел. Практикант, отвернув башку от моей двери, юркнул в кабинет напротив. Я сразу вспомнил сон и чуть не поперхнулся горячим кофе. Вот надо такому присниться! Дурдом в башке, а не мозги.

- Дмитрий Александрович, вы чай пить будете? Ой! - В дверях одна из девчонок-маркетологов большими такими глазками смотрит на мои боевые шрамы.

- Спасибо, Людочка, я уже попил.

- Вы, если что, заходите. К Лене мама приехала из деревни, на весь офис пирогов напекла. За день не съесть. Мы-то на диете, так что надрываться вам с Данькой придётся.

- Ну, от пирожка отказаться не могу. - В животе сразу заурчало, да так громко, что Людочка засмеялась.

- Ну, так что, придете? Или вам сюда принести?

Я глянул на часы: до прихода Буториной ещё примерно минут двадцать.

Пойти засветить свою морду у девчат. Да в конце концов, эти царапины всё равно быстро не пройдут, и мою рожу неделю точно обсуждать всем офисом будут. Чем быстрее смондрячу легенду, тем лучше.

С улыбкой Джоконды или, скорее, анаконды направился к соседям.

Встретили меня дружным «Ах».

- Дмитрий Александрович, вы что, на тигра ходили? – захихикала Леночка.