Мистер Понедельник - Никс Гарт - Страница 40

Правуил умолк перевести дух. Он только собирался вновь начать говорить, но тут издали долетел пронзительный вопль. Вопль, от которого у Артура скрутило желудок. Ибо в нем с грехом пополам угадывались два слова: «Мои глаза!..»

— Ну вот, — потер руки Правуил. — Можно спускаться. Мой уголок тут неподалеку.

Артур слез вниз с опаской и весьма неохотно, хоть и сознавал, что теперь, поняв, как скреплять уголь, при необходимости сумеет с легкостью взобраться на любую пирамиду. Знал он и то, что утративший глаза со временем вернет их себе. И все-таки… этот ужасающий вопль… И то безразличие, с которым Правуил относился к судьбе других работяг. Артур все думал об этом, идя следом за подборщиком угля. Мальчик вообще-то гордился своим умением оценивать людей и предугадывать их последующие поступки. Так вот, Правуил, по его словам, отказался совершить нечто противоречившее его служебным обязанностям и был за это наказан. С другой стороны, сейчас он в основном руководствовался принципом «своя рубашка ближе к телу». Вот такой контраст. Странно… Или, может, все объяснялось тем, что Правуил не был личностью в обычном смысле этого слова? То есть вроде и был, но не вполне человеком?.. Житель Дома, вот он кто. А они тут не люди. За исключением Сьюзи и других детей, бывших некогда смертными. Но и они со временем изменились… Про всех остальных — собственно Жителей — Артур вообще не взялся бы утверждать ничего определенного. Ну а что касается Зодчей или Старика, тут ему и в размышления вдаваться не хотелось. Поскольку эти размышления заводили в такие области, где он чувствовал себя до крайности неуютно. В его семье никто не отличался особой набожностью, не посещал никакой церкви, и Артур был весьма мало осведомлен о религиях. А жаль… Или — шут его знает — может, оно и к лучшему?

Хоть и говорил Правуил, будто его «стоянка» совсем рядом, до нее пришлось еще топать и топать по стылым угольным пустошам. По прибытии Артур обнаружил несказанное великолепие, состоявшее из небольшого сундучка, протертого до дыр кресла и какого-то непонятного приспособления фуга в три высотой, снабженного уймищей краников, вентилей и маленьких выдвижных ящичков. Штуковина излучала тихий жар, и Артур с превеликим удовольствием стал отогревать около нее руки. Правуил пояснил, что устройство называется «самовар» и является самой ценной его собственностью. Самовар достался ему в наследство от одного из подборщиков, которого вдруг восстановили в правах и забрали обратно наверх. Это была поистине дивная машина. Правуил утверждал: стоило должным образом заправить в нее сырые ингредиенты, и она с равным успехом варила горячий чай, глинтвейн, кофе, какао…

Самое удивительное, что это оказалось почти правдой. Правуил, явно помирая от жадности, наполнил один из выдвижных ящичков чаем, что подарил ему Закат. Из самовара повалил пар, раздалось громыхание… И, к немалой досаде Правуила, изо всех краников потекла довольно непотребная смесь какао с вином. После нескольких героических попыток подборщик угля наконец нацедил горячей жидкости янтарного цвета, слабо отдававшей яблоками. И подал Артуру оловянный графин со сломанной крышкой, наполненный таким вот питьем.

Артур, впрочем, жадно и благодарно присосался к графину. Он так замерз, что ему было уже не до тонкостей вкуса. Горячего проглотить — и добро!

— А почему ты не наколдуешь себе чаю прямо из Пустоты? — спросил он чуть погодя, сделав несколько глотков и начиная немного отогреваться. — Ну, как Старик?

— Если бы я мог, — вздохнул Правуил. И сердито покосился на самовар. — Чтобы иметь дело с Пустотой, нужна великая магия… Старик, он, конечно, мастер, да и то цепи мешают. А кроме него очень немногие в Доме умеют работать с Пустотой, в особенности без помощи того или иного могущественного предмета — такого, например, как ваш Ключ.

— Ясно, — сказал Артур.

Его разбирало любопытство: а удалось бы что-то такое ему самому? Здравый смысл, впрочем, удерживал от головотяпства, подсказывая: без помощи знатока лучше не пробовать. А то вместо полезных вещей как выскочит целая орава Нижних Жителей вроде тех, что вылезли из-под мостовой в Портике!

Мысль о знатоке напомнила Артуру о его первостепенной цели — разговоре со Стариком. Он

Мистер Понедельник попытался сообразить, прошло ли уже достаточно времени, чтобы у того заново выросли глаза. И неизбежно задумался, а сколько же времени минуло дома. Волеизъявление, правда, говорило что-то о том, что соотношение времени Дома и Второстепенных Царств гибко и неоднозначно. Тем не менее Артур начал беспокоиться, что отсутствует слишком долго. Если минуло более суток, родители, наверное, жутко разволновались… либо сами успели свалиться с симптомами сонного мора… и, значит, дорога каждая минута и нужно как можно быстрее возвращаться домой… С лекарством.

— Который сейчас час? — спросил он Правуила. — Уже можно подойти к Старику?

— Который час у Старика — трудно сказать, — замешкался Правуил. — Это можно только узнать, взглянув на его часы. Пошли посмотрим?

Глава 18

По мере приближения к каменному циферблату Правуил все больше отставал от Артура, пока наконец не остановился совсем.

— Я бы тут обождал, коли вы не против, повелитель, — пробормотал он. Он старательно отводил глаза, избегая взгляда Артура, и не поднимал головы. — Старик, он того… шибко раздражительный бывает… хотя, конечно, не с вами, господин мой, только не с вами!

Артур подозрительно на него покосился. Некоторое время назад Правуил без всякого страха подходил куда ближе теперешнего. Может, задумал что нехорошее?

— «Шибко раздражительный» — это что ты имеешь в виду? — спросил мальчик. — В смысле, как это может проявиться?

— Ну, трудно так определенно сказать…

— Ладно, а раньше как проявлялось? И что ему в такие минуты особенно не по нраву?

— Когда я последний раз приблизился к нему в неурочный час, он пообещал, что открутит мне голову и зафутболит ее вовсе за край ямы. Коли он вправду так сделает, господин мой, я ведь никогда ее не найду. И придется мне, пожалуй, похуже, чем даже Голошеему…

— Но с какой стати? — изумился Артур. — Со мной, например, он был куда как любезен, когда выяснил, кто я такой!

— Правильно, ну так вы смертный, и к тому же при вас Младший Ключ, — объяснил Правуил. — А жителей Дома Старик страсть как не любит. А меня — в особенности, уж и не знаю за что. Ума просто не приложу, за что такая немилость! Так я вас тут подожду, хорошо?

— Поступай как знаешь, — ответил Артур. Он все крепче подозревал, что Правуил вынашивает какие-то тайные замыслы, но спорить и выводить его на чистую воду просто не было времени, а в том, чтобы тащить его с собой к Старику, Артур не видел смысла. — Только не забывай, что ты поклялся мне служить, сэр Правуил…

— Ну как можно, господин мой! Такое не забывается! — жизнерадостно ответил Правуил, вот только в глаза Артуру он по-прежнему не смотрел. — Я своему слову хозяин! А вам удачи, господин мой! Сэр!..

Артур кивнул ему. И зашагал через открытую пустошь, отделявшую угольные пирамиды от циферблата. Уже был отчетливо виден Старик. Великан сидел в привычной позе мыслителя, устроившись возле цифры два. Цепи еще оставались натянуты достаточно туго, не позволяя ему выбраться за пределы первой четверти циферблата.

Артур медленно подошел, с удовлетворением отметив про себя, что дверки возле оси оставались плотно закрытыми. Правда, железной уверенности, что деревянные садисты убрались внутрь, у него не было. Тут он мог лишь верить на слово Праву илу.

Когда Артур ступил на поверхность часов, Старик поднял голову. Глаза у него были совершенно красные, но они БЫЛИ. Если бы не потеки свернувшейся крови на щеках, Артур нипочем не поверил бы, что штопор и топорик вправду тут поработали.

— Здравствуй, Старик…

Гигант чуть наклонил голову, весьма сдержанно отвечая на приветствие. Сказать он при этом ничего не сказал и подавно не улыбнулся, не выказал никаких признаков дружелюбия. Артур невольно занервничал. Сразу вспомнилось ощущение цепи на шее, и он невольно задумался, есть ли шанс прирастить голову обратно, если Старик ее все-таки оторвет. Что-то не особенно было на это похоже…