Побег из Араманта - Николсон Уильям - Страница 36

Бо! Они впереди!

Мальчик увидел преследователей – и все понял. Некуда бежать. Старички надвигаются с обеих сторон. Когда они достигнут середины… Драться бесполезно: любое прикосновение отнимет силы. Внизу, на дне немыслимой пропасти, сгущался мрак. Каково это – бесконечно падать, а потом – шмяк?.. Поспешит ли смерть?

Мы будем сражаться, Бо!

Как?

Не знаю. Но мы должны их прогнать.

Брат ощутил знакомую волну ярости, захлестнувшую сестру, и почему-то успокоился. Надо найти выход, надо… Дрожащие ноги шаркали все ближе. Тут и до Мампо дошло, что происходит.

– Кесс! Бо! Они придут за нами! Не разрешайте им трогать меня! Что делать? Я не хочу быть старым!

– Не дергайся, Мампо! Стой спокойно.

– Помни, – повторила девочка, – они слабые и дряхлые и нападать могут лишь поодиночке. Главное – их не подпускать.

– И не касаться, – забывшись, вслух ответил брат.

– Только пусть не подходят!

Перепуганный однокашник заметался от страха, попробовал ухватиться за девочку и едва не опрокинул всех.

Как нам его утихомирить?

Накорми, – подсказал Бомен.

Ах, да. На шее Кестрель по-прежнему болтался чулок, в котором лежал последний грязевой орех.

– Держи, Мампо.

Девочка протянула чулок товарищу. Увесистый конец закачался в воздухе. Кесс проследила за тем, как он описывает дуги…

– Бо! У тебя остались орешки?

– Две штуки.

Мальчик распределил их по разным чулкам для равновесия.

– Вот как мы прогоним карликов!

Кестрель покрутила чулком над головой.

– Этим их не испугаешь.

– И не нужно. Зашатаются – сами попадают вниз.

– Ага, или мы попадаем…

– Слушай, мы молодые и гибкие. А они старые, окостеневшие.

Отнюдь не убежденный ее словами, Бомен попробовал раскрутить чулок – и чуть не свалился в бездну. Он тут же выпрямился, чувствуя, как звенит в ушах и льются за шиворот ручьи пота.

– Не выйдет. Я не смогу.

– Тебе придется.

– Есть хочу, – пожаловался Мампо.

Все эти разговоры об орешках заставили его позабыть страх.

– Заткнись.

– Ладно, Кесс.

Тем временем враги подбирались и спереди и сзади. Первый должен был подойти со стороны Бо.

– Давай сбей его, – подбодрила сестра. – Ты не упадешь.

Мальчик опустил глаза: под ногами зияла черная пустота.

Эх, если бы не ужасный обрыв, мелькнуло у Бомена в голове. И вдруг его осенило. Внизу не видно ни зги. Там может быть все, что угодно. Нет никакой Трещины-Посреди-Земли. Надо вообразить не пропасть, а близкую лужайку с шелковистой травой. Да, лужайку. Там пахучий клевер и маки, и даже куст едкой крапивы – для правдоподобия. К изумлению Бомена, страх высоты действительно прошел. Остался только враг, и он подходил все ближе.

Мальчик осторожно раскрутил над головой оружие. Затем завращал быстрее. И еще, и еще. Представил, где будет находиться голова противника. Нанес пробный удар.

Мягкая травка, нежная травка, повторял он сам себе. Пуховая, как перина.

– Осторожно, малыш, – проскрипел карлик. – Давай обопрись на меня.

Довольно хихикая, он протянул высохшую ручку, хотя еще не мог достать беглеца.

Кестрель напряженно смотрела в другую сторону, раскачивая самодельную пращу.

Ты первый, Бо. Выдюжишь?

Попробую.

Люблю тебя.

Брат не успел ответить. Даже молча, даже в голове. Враг подобрался совсем близко. Бомен раскрутил тяжелый орех, и тот просвистел в паре ярдов от карлика:

– Зачем же сопротивляться? – развел руками ребенок-старичок. – Ведь так повелела Морах. И вы это знаете.

Мальчик не ответил. Согнув колени, он слегка покачался на узком парапете, быстрее завертел чулком и прикинул на глаз расстояние до противника.

– Не бойся старости, – прошипел тот. – Это же лишь на время. Потом, по воле всесильной Морах, ты снова станешь юным и красивым.

Шарк, шарк, шарк… Уже рядом. Но для надежности можно еще подождать…

– Ну, давай же, – скрипел гадкий карлик. – Я всего лишь поглажу тебя.

Замахнувшись изо всех сил, Бомен выбросил руку вперед, метя в седую голову.

У-у-ух!

Праща просвистела, не причинив никакого вреда: старичок успел пригнуться. Мальчик зашатался и едва не упал.

– Ох ты, батюшки, – насмешливо протянул противник. – Будь осторожен, малыш. Ты же не хочешь…

Гнев распалил Бомена. Еще один замах. Шлеп! Орех угодил карлику в щеку, возле уха.

– Ай! Ай-яй-яй!

Седовласый ребенок ухватился за лицо, покачнулся на стене и потерял равновесие. Он выбросил руки вперед: уцепиться было не за что. Тогда замолотил воздух, отчаянно надеясь удержаться. И все же упал.

– Ааааах…

Тонкий, пронзительный голос верещал и верещал, стремительно удаляясь во мрак и в то же время не умолкая. Наконец все стихло.

– Молодчина-чина, Бо! – воскликнула сестра.

Кесс ринулась, размахивая чулком, на своего врага и попросту смела его с парапета в кромешную бездну.

Это лишь подстегнуло детей-старичков. С мстительными воплями устремились они на близнецов, но, к счастью, как и предвидела Кесс, нападали по одному. Старики двигались медленнее и постоянно хрустели окостеневшими суставами. Юные беглецы без труда скидывали врагов с моста в темное, словно чернила, ущелье.

Девочка ликовала, орудуя пращой:

– А ну, подходи, дряхлый, сморщенный старикашка! Тоже хочешь полетать?

– Врежь ему, Кесс! – радостно визжал однокашник. – Покажи им всем!

Кестрель бросалась вперед, наносила удар, и еще один враг падал, вопя от ужаса.

А Мампо кричал вдогонку:

– Сейчас тебя размажет! Бум-бац-хрясть, и в лепешку! Получайте, тупые вонючки, раз вы нам не друзья!

Вот уже семеро седовласых ухнули в пропасть. Прочие сгрудились, пошушукали между собой. Затем развернулись и поплелись прочь, каждая половина войска в свою сторону. Враг отступил.

Близнецы победно вскинули руки. Особенно торжествовал Бомен, которого переполняла непривычная гордость:

– Мы справились! Мы их прогнали!

– Больше нас никто не тронет! – подхватил товарищ. Однако дети-старички не собирались уходить далеко. Достигнув концов парапета, они там и остались стоять.

Мампо, конечно, верил, что победа избавит их от опасности, но брат и сестра с самого начала слабо надеялись на это. На земле карлики окружат их, как делали раньше. Тогда никакие орехи уже не помогут.

Итак, троица вновь оказалась в ловушке.

– Прогони их, Кесс! – воскликнул глупый однокашник. – Наваляй им по шее!

– Не могу, Мампо. Их слишком много.

– Много?

Мальчик удивленно уставился сквозь тьму на противоположный берег. Потом на тот, который покинул.

– Останемся здесь, – решила девочка. – По крайней мере до утра.

– Что? На всю ночь?

– Да. Мампо. На всю ночь.

– Как это? Здесь же спать неудобно!

– Мы не будем спать, Мампо.

– Как это? – повторил бедняга, не столько расстроенный, сколько сбитый с толку.

Сон был нужен ему не меньше, чем еда. Разве можно выбирать, хочешь ты отдохнуть или нет? Глаза слипаются сами, усталость накатывает на тебя, сбивает с ног, вот и все.

Близнецы понимали это не хуже товарища.

– Хорошо, – пожалел его Бомен. – Мы пристроимся по бокам, и если ты не выдержишь, можешь поспать.

Дети уселись рядком и положили приятелю руки на плечи, точно хотели загадать желание. Очутившись в объятиях товарищей, Мампо сомлел от счастья.

– Здорово, что мы друзья, – пробормотал он.

И то ли его наивность была тому причиной, то ли безграничное доверие, но он тут же и в самом деле уснул, сидя на двухфутовой каменной стене, тихо раскачиваясь над черным ущельем.

Близнецы не смыкали глаз.

– Может, мы все же отпугнем их? – с надеждой промолвил Бо.

– Не представляю как.

– Знаешь, что сказал мне первый старик? Старости, мол, не надо бояться, Морах опять вас омолодит.

– Еще не хватало! Я лучше умру!