Ради милости короля - Чедвик Элизабет - Страница 95

– Лодка плывет! – крикнула Махелт, указывая пальцем и подпрыгивая от возбуждения.

Няня шикнула на нее, а рыцарь ее отца Юстас посадил малышку на свои широкие плечи, чтобы ей было лучше видно.

Ида вместе со всеми перегнулась через перила моста. Шест с прибитым к вершине щитом был установлен посередине реки еще утром. Лодка неслась по течению вместе с отливом, гребцы старались изо всех сил и умело использовали мощь реки. С моста суденышко напоминало перевернутого жука, сучащего лапками. На носу, сжимая копье, стоял юноша в рубашке и брэ, ветер с реки надувал его одежду, словно миниатюрные паруса. По бокам от щита водную гладь бороздили две лодки, в каждой по четыре человека, готовых вылавливать тех, кто упадет за борт.

Щит приближался, и юноша принял более устойчивую позу. У Иды от волнения скрутило живот. Она чувствовала, как все затаили дыхание. Юноша нанес удар. От сотрясения лодку повело в сторону, но копье попало в цель и разлетелось вдребезги. Юноша пошатнулся и плюхнулся на спину, опасно раскачивая лодку. Толпа откликнулась на это смехом, ободрительными криками и рукоплесканиями.

По течению неслась еще одна лодка, гребцы налегали на весла изо всех сил, и за ними струилась белая пена. Копье снова разлетелось от удара, но на этот раз поза поединщика оказалась не столь удачной, он несколько секунд отчаянно размахивал руками и с оглушительным плеском свалился в воду. Пока спасатели вытаскивали его из воды, толпа ревела, как в его честь, так и в честь преуспевшего ранее юноши.

Ида слушала, как Изабелла объясняет Махелт, что копейщики должны по очереди ударить по щиту и что очки начисляются за попадание, промах и падение в воду. В конце соревнований король преподнесет победителям щуку на серебряном подносе.

– Папа не любит щуку, – наморщила нос Махелт.

– Что ж, он угостил бы тех, кто любит, – ответила Изабелла, – но, поскольку он судит состязания, беспокоиться не о чем. – Она улыбнулась Иде. – Уильям предпочитает твердую землю. – Внезапно ее глаза расширились, и она указала на реку. – А ваши мужчины любят щуку?

Ида повернулась, увидела лодку, несущуюся вниз по течению в яростной пене от весел, и тихо вскрикнула. Она думала, что ее муж благополучно пребывает на пристани, раздавая советы молодым, но он стоял на носу лодки и сжимал копье. Она не верила собственным глазам. Господь всемогущий, если Уильяму Маршалу хватило здравого смысла отказаться от участия, что вдруг нашло на Роджера, благоразумного судью и государственного деятеля?

Толпа бушевала, как море. Гуго и Длинный Меч налегали на весла изо всех сил, а с ними Анкетиль, Уилл Биго, Госселин и Ранульф Фицроберт.

Мари запрыгала на месте почти так же живо, как Махелт Маршал.

– Это папа! – завопила она, хотя не сводила глаз с Ранульфа.

Ида вцепилась в Изабеллу Маршал в поисках поддержки, когда Роджер встал поудобнее и разбил копье о мишень. Он нанес удар аккуратно и точно, и зрители разразились такими громкими криками, что их, наверное, было слышно даже в Гринвиче. Обхватив себя за поясницу, Ида ахнула и попыталась обрести спокойствие, поскольку лодка справилась с испытанием.

– Пресвятая Богородица! – воскликнула она, выразительно качая головой.

Ее переполняли воодушевление и испуг. Несмотря на облегчение, Ида испытала укол боли. Почему ей не пришло в голову, что Роджер так поступит? Из-под суровости судьи, взвешивающего чаши весов, из-под его невозмутимости время от времени проглядывал атлет и воин, который мог разить мечом и копьем, опытный моряк, способный вскарабкаться на рей корабля, оснащаемого в гавани Ипсуича… Сущий мальчишка, если облупить с него всю шелуху.

– У папы получилось, получилось! – Глаза Ральфа сияли от гордости.

– Ваш лорд – поистине preux chevalier[33], миледи, – произнесла Изабелла Маршал, и в ее голосе прозвучало уважение, смешанное с изумлением.

Ида вздернула подбородок и гордо улыбнулась Изабелле, хотя в ее глазах блестели слезы.

– Верно, – ответила она. – И он только что об этом напомнил.

На реке гребцы Биго развернули лодку и поплыли против течения к месту сбора у стартового причала. Роджер не собирался принимать участие, но, раздавая советы, как-то незаметно перешел с берега в лодку и не успел оглянуться, как стал важной частью команды, в немалой степени потому, что в юности участвовал в подобных состязаниях и был опытным моряком. Он взглянул на мост и триумфально отсалютовал толпе сломанным копьем. Представив выражение лица Иды, он усмехнулся.

– Мы победим! – замедлив ход, воскликнул Длинный Меч с блестящими от возбуждения глазами.

Роджер осмотрел конец копья.

– Хороший, чистый скол, – заметил он.

Целясь в щит, Роджер испытал невероятный прилив сил и понял, что не промахнется. Ветер, трепавший его рубашку, был дыханием жизни. Благодаря колотящемуся сердцу и яростному наслаждению схваткой он снова ощутил себя молодым и до краев полным беспричинной радости. Повседневная жизнь по самой своей природе приглушила блеск подобных чувств, но они засверкали вновь, словно только что отчеканенная монета.

Гребцы направили лодку вдоль причала, чтобы взять новое копье. Толпа на берегу и мосту захохотала, когда соперник плюхнулся в воду.

– Де Варенн окунулся! – обрадовался Гуго.

Роджер кинул копье Длинному Мечу.

– Посмотрим, сможете ли вы со мной сравниться, милорд, – произнес он.

Молодой граф бросил на Роджера взгляд, говоривший, что он не просто сравнится, но превзойдет. Мужчины поменялись местами, Роджер занял место Длинного Меча на скамье рядом с Уиллом. Братья переглянулись.

– Хорошо, что вы здесь, – успел сказать Роджер. – Вы так уверенно гребете!

– Невелико достижение, – небрежно пожал плечами Уилл. – Я брал лодку, когда хотел убежать… а это случалось нередко. – Он взялся за гладкие рукояти ясеневых весел. – Но пора править к берегу.

Роджер стиснул его плечо и ощутил под плотью литые мускулы. Этим жестом он признавал, что понял истинный смысл слов Уилла.

– Чуть попозже. Нам нужна ваша сила, чтобы справиться с течением.

– Она в вашем распоряжении, – улыбнулся Уилл.

Кивнув друг другу единокровные братья навалились на весла и вместе с товарищами вывели лодку на реку. Они неслись по течению к уже побитому щиту на шесте. Ободряющий рев толпы казался Роджеру далеким гулом, заметным, но малозначащим, поскольку Роджер был сосредоточен на том, чтобы лодка не свернула с пути.

Длинный Меч выжидал подходящий момент, его тонкая шелковая рубашка полоскалась на ветру, темные волосы сдувало со лба. Копье попало в середину щита и с треском разлетелось. От удара Длинный Меч закрутился, но свалился в лодку, а не за борт. Мгновение суденышко раскачивалось, словно колыбель, которую толкает нога раздраженной матери, но гребцы выровняли курс и, повинуясь указаниям Роджера, повернули обратно, чтобы приготовиться к следующему кругу.

Роджер протянул копье Гуго. Паренек решительно выпятил челюсть, но Роджер чувствовал его напряжение и прекрасно понимал сына. Его отец и Длинный Меч преуспели, и на плечи Гуго легла обязанность закрепить успех.

– Мы можем победить! – крикнул Длинный Меч, когда они выгребали на реку. – Мы впереди по очкам!

Роджер бросил на пасынка предупреждающий взгляд.

– Мог бы не напоминать, – сухо ответил Гуго.

– Спокойно, дружище, спокойно, – приободрил его Роджер. – Просто не своди глаз с середины щита. Стань копьем.

Гуго коротко кивнул, сглотнул и приготовился на носу. Он вытер ладони о рубашку, поудобнее ухватил копье и расставил ноги, а гребцы увеличили темп и понеслись по течению к щиту. Руки Роджера горели, когда он налегал на весла. Уилл греб размеренно и мощно. Раз, два, три, четыре. Гуго отсчитывал расстояние. Вода блестела на лопастях весел. Вверх-вниз, вверх-вниз, мышцы напряжены, легкие запалены; необходимо выжать всю возможную скорость из суденышка. Вот Гуго чуть наклонился, и раздался мощный треск – не только копье разлетелось, но и щит, ослабленный предыдущими ударами, расщепился и свалился с шеста. Гуго отшатнулся так, что едва не упал в воду. Роджер отпустил весло и схватил сына за подол рубашки.