Хранители Молнии - Николс Стэн - Страница 19

А выплеснув ярость, тяжело дыша, рухнула около ванной.

Она злилась сама на себя. Когда она наконец усвоит, что общение с Адпар, а как обязательное следствие и с Санарой не может способствовать улучшению ее настроения? В сотый раз она решила, что настанет день, и очень скоро, когда связь между ними будет разорвана. Навсегда!

Сапфира, учуяв кошачьим чутьем лакомый кусочек, приблизилась к хозяйке и потерлась о ее ногу. К руке Дженнесты прилипла запекшаяся кровь. Отлепив сгусток, Дженнеста бросила его перед животным. Сапфира, шевеля усами, принюхалась и вонзила зубы в пенистое угощение. Жуя, она издавала влажные, смачные звуки.

Дженнеста подумала о цилиндре и о жалком отряде, который у нее хватило неразумия послать за ним. Истекло уже больше половины времени, которое она назначила для возвращения драгоценного предмета. Надо разработать план на тот непредвиденный случай, если эмиссару Кистана не удастся вернуть цилиндр. Одно можно утверждать с уверенностью: если он не справится с задачей, даже боги не смогут ему помочь.

Но то, что ей принадлежит, она непременно получит. Отряд Страйка загонят, как собак, какие бы на это ни потребовались усилия, и приведут к ней, чтобы она воздала им должное.

Лениво слизывая кровь с рук, она представляла себе пытки, которым подвергнет Росомах.

ГЛАВА 9

Должно быть, это тяжело, — сказал Страйк.

Прикоснувшись к своей голой шее, Элфрей кивнул:

— Первый зуб я добыл, когда мне было тринадцать зим. С тех пор я ни на секунду не расставался с ожерельем. До этого момента.

— Потерял в засаде?

— Наверное. И даже не сразу заметил пропажу. Коилла лишь сегодня указала мне на нее.

— Но ты завоевал свои трофеи, Элфрей. Этого у тебя никто не может отнять. Со временем у тебя будет новое ожерелье.

— Вот времени-то как раз и нет. Во всяком случае на то, чтобы зубов опять стало три. Я ведь самый старый в отряде, Страйк. Сражаться голыми руками со снежными леопардами — занятие для молодых орков.

Элфрей впал в мрачное молчание. Страйк оставил его одного. Он знал, какой это удар по гордости — потерять эмблемы своей доблести, символы, подтверждающие, что ты истинный орк.

Они продолжали ехать во главе колонны.

Вслух никто об этом не говорил, но впечатления от увиденного в оркском поселении камнем лежали на сердце каждого солдата. Меланхолии Элфрея вторило общее мрачное настроение Росомах.

Теперь, когда лошади были у всех, они стали продвигаться быстрее, хотя Меклун, которого все еще приходилось тащить на носилках волоком, тормозил их. Несколько часов назад они повернули на юго-запад. Теперь, пересекая Великие Равнины, они двигались прямо к Черным Скалам. Если так пойдет дальше, то еще до заката они достигнут места, расположенного посередине между Скратчем и Полем Ткачей.

Страйк надеялся, что удастся без приключений пройти по этому коридору, не нарвавшись ни на воинственных троллей с севера, ни на завистливых людей с юга.

Местность постепенно менялась. Равнины уступили место холмам с неглубокими ущельями между ними и вьющимися вокруг извилистыми тропками. Стал преобладать кустарник. Вместо обильных пастбищ пошли вересковые пустоши. Отряд приближался к области, испещренной человеческими поселениями. Страйк решил, что безопаснее будет ко всем ним относиться как ко враждебным — будь то Уни или Поли.

Его размышления были прерваны шумом и суматохой сзади. Он оглянулся. Хаскер и Джап опять громко пререкались.

Страйк вздохнул.

— Веди колонну, — сказал он Элфрею и повернул лошадь назад.

К тому времени, когда он галопом приблизился к сержантам, те уже были на грани рукопашной. Завидев командира, оба притихли.

— Вы кто — мои заместители или балованные малыши только что из яйца?

— Это он виноват, — пожаловался Хаскер. — Он…

— Я виноват? — встал на дыбы Джап. — Ты, урод! Да я…

— Молчать! — приказал Страйк. — Тебе, Джап, полагается быть нашим главным разведчиком; зарабатывай свой хлеб. Прога и Глеадега надо сменить. Возьми с собой Калтмона, а свою порцию кристаллов оставь Элфрею.

Одарив противника прощальным оскалом, Джап пришпорил коня и поскакал прочь. Страйк переключился на Хаскера.

— Ты сам подталкиваешь меня, — сказал он. — Еще немного, и я сдеру кожу у тебя со спины.

— Таких нельзя принимать в отряд, — пробормотал Хаскер.

— Тебя никто не спрашивает, сержант. Или работай вместе с ним, или отправляйся домой. Выбор за тобой! — Страйк вновь направился во главу колонны.

Хаскер заметил, что рядовые оказались достаточно близко, чтобы услышать данную ему начальником выволочку, и теперь смотрят на него.

— Если бы нас вели как полагается, с нами бы не случились все эти неприятности, — кисло пробурчал он.

Солдаты отвели взгляды.

Когда Страйк доскакал до Элфрея, к ним присоединилась Коилла.

— Если мы будем двигаться в том же направлении, то окажемся ближе к Полю Ткачей, чем к Скратчу. Каковы наши планы на случай столкновения? — спросила она.

— Поле Ткачей — одно из самых старых поселений Уни, — сказал Страйк. — И одно из самых фанатичных. А это означает непредсказуемость. Имейте в виду.

— Уни, Поли, какая разница? — вставил Элфрей. — Они ведь все равно люди, разве не так?

— Нам полагается помогать Поли, — напомнила ему Коилла.

— Только потому, что у нас нет выбора. А разве он когда-нибудь у нас был?

— Однажды был полный выбор, — отвечал Страйк. — Во всех случаях помогать Поли, по-видимому, стоит. Они менее враждебны по отношению к древним расам. И что еще более важно, помогая им, мы способствуем разделению людей. Только подумайте, насколько бы было хуже, если бы люди стали едины.

— Или если бы одна сторона победила, — добавила Коилла.

Впереди колонны, невидимые остальными воинами дружины, Джап и Калтмон сменили прежних разведчиков. Джап проводил взглядом Прога и Глеадега. Те направлялись к главному отряду.

Только сейчас он слегка остыл после стычки с Хаскером. Пришпорив коня — несколько жестче, чем того требовала необходимость, — он сосредоточился на своей задаче: разведывать дорогу. Пейзаж стал более скученным. Все чаще попадались пригорки и маленькие рощицы, а из-за более высокой травы стало труднее разглядеть тропу.

— Знаешь эти места, сержант? — спросил Калтмон. Он говорил тихо, как будто опасаясь, что, несмотря на полное отсутствие врагов, громкий разговор может выдать их.

— Немного. Сейчас местность станет довольно заметно меняться.

Как будто в подтверждение его слов, тропа, по которой они скакали, нырнула в сторону. Кустарник по обе стороны сделался гуще. Начался слепой поворот.

— Но если отряд продолжит движение тем маршрутом, которым следует сейчас, — продолжал Джап, — нам не о чем…

Дорогу перегородило препятствие.

— … беспокоиться.

Баррикада состояла из поваленной набок крестьянской тележки и стены толстых стволов. Ее охраняли люди, одетые одинаково — в черное. Их численность равнялась по крайней мере дюжине, и они были хорошо вооружены.

Джап с Калтмоном натянули поводья, но люди их уже заметили.

— О, черт! — простонал Джап.

Со стороны баррикады донесся громкий вопль. Размахивая мечами, топорами и дубинами, люди бросились к лошадям. Дворф и орк с трудом поворачивали своих коней.

Через мгновение они уже скакали прочь, преследуемые жаждущей крови бандой.

— Сегодня солдат Объединенных Экспедиционных Сил, а завтра тебя продают, и ты служишь Дженнесте, — вспоминал Страйк. — Ты ведь знаешь, как это бывает.

— Знаю, — отвечала Коилла, — и думаю, тебе было, как и мне.

— Не понял…

— Разве тебя не приводил в ярость тот факт, что тебя не спросили, хочешь ты быть проданным или нет?

Страйк в очередной раз опешил от ее прямоты. А также от того, как точно она читает его чувства.