Проигравшему - смерть (авторский сборник) - Кварри Ник - Страница 89

— Я Джейк Барроу, мисс Вэнс.

Обиженное выражение сразу же исчезло, она широко улыбнулась, и на лице ее сразу проступило расчетливое выражение.

— Не удивляйтесь, если я покажусь вам немного не от мира сего. Мою роль без конца переделывают, а я очень плохо запоминаю текст. Кстати, разве я не просила называть меня просто Ингрид?

Какой бы искусственной ни была ее улыбка, но действовала она заразительно. Я тоже улыбнулся.

— Ну ладно, Ингрид. Поговорим здесь?

Она встала и оглянулась. Голова ее не доставала мне и до плеча.

— Если Элли вернется, мне придется снова пройти одну сценку... — Она посмотрела на меня снизу вверх. — Не хотите ли посмотреть? А после репетиции поболтаем в моей уборной.

Я покачал головой.

— Очень сожалею, но задерживаться не могу. У меня назначена важная встреча. Я и так уже опаздываю...

Встреча была назначена с Сэнди. Без важной причины я никогда не заставлял ее ждать. К тому же, в деле Смита я мог надеяться на ее помощь больше, чем на чью-либо еще.

Ингрид Вэнс нахмурилась и бросила взгляд в сторону фойе. Потом на ее лице появилось строптивое выражение.

— Хорошо, пойдемте.

Я последовал за ней через занавешенную дверь в узкий коридор со множеством дверей. Она толкнула одну из них. В маленькой аккуратной гардеробной стояла кушетка, несколько стульев и туалетный столик с огромным, ярко освещенным зеркалом.

— Располагайтесь поудобнее, Джейк, — сказала она.

Я прислонился к краю туалетного столика. Она села на стул и вытащила из стола пачку сигарет.

— Хотите? — спросила она.

Я покачал головой.

— Вы намеревались мне что-то рассказать. Вы же говорили, что это срочно...

— Так оно и есть... — Пальцы ее крутили пачку сигарет. Наконец, она вытащила одну. Я поднес ей зажигалку. Она глубоко затянулась, медленно втянув дым, откинулась на стуле и посмотрела на меня. — Речь пойдет о моем бывшем супруге. Он руководит телевидением на Западном побережье. Он гениальный парень, но с заскоками. И если что-нибудь засядет ему в голову, он становится очень грубым. Сейчас у него появилась новая идея: он хочет заполучить меня обратно. Это, конечно, бред. Когда я была вместе с ним, он меня и в грош не ставил...

Она выпустила облачко дыма и отвернулась с грустной улыбкой.

— Я его не упрекаю. Я и сама была не ангелом. Шон хотел, чтобы я сидела дома и изображала примерную домашнюю хозяйку. Я и сама сначала хотела этого. Но потом посмотрела по телевизору свои старые фильмы и меня это больше не отпускало. Если бы я прервала карьеру в высшей точке, то все это, возможно, и было бы хорошо. Но я этого не сделала. Ребенком я была звездой, подростком покатилась под гору, а в двадцать считалась уже «бывшей».

Она вздохнула и потерла щеку маленьким кулаком.

— Это точило меня. Я хотела доказать, что могу все начать сначала. Но когда я попыталась вернуться в кино, меня уже никто не брал. Я была близка к сумасшествию. Мы начали ужасно ссориться с Шоном. И, наконец, расстались. Это было лучшим выходом. Без постоянных скандалов я могла сконцентрироваться на работе. Сейчас, когда дело, наконец, сдвинулось, я и думать не могу без ужаса, что Шон снова повиснет на моей шее.

Я спросил:

— Так что вы, собственно, хотите от меня?

— Шон звонил мне вчера с Запада. Похоже, он был пьян. Сказал, что хочет, чтобы я вернулась. Заявил, что если я не соглашусь, он сам приедет и... убьет меня.

— Когда мужчины выпьют, они часто говорят вещи, которые не следует принимать всерьез.

— Нет, он говорил серьезно, — сухо возразила Ингрид. — Может быть, он этого и не сделает, но он вполне на это способен. Вы не знаете, что это за человек. Если ему что-нибудь втемяшится... Однажды он избил молодого актера только потому, что вообразил, что тот пытается за мной ухаживать.

— Значит, вам нужен телохранитель.

Она кивнула:

— Да, я нуждаюсь в защите. Я хочу, чтобы рядом со мной был кто-нибудь, кто способен справиться с Шоном, если тот появится. Разумеется, я не хочу обращаться в полицию, чтобы не повредить репутации Шона. Мне все-таки жаль его.

— Я знаю несколько других частных детективов, — сказал я, — которые не хуже меня справятся с подобным поручением. Могу послать к вам одного из них.

— Но мне нужны вы! Я верю, что только с вами буду в безопасности. Вы легко справитесь с Шоном и не причините ему никакого вреда. Я заплачу вам двойной гонорар. Идет?

— Нет, это не годится. Гарантирую вам, что человек, которого я вам пришлю...

Она со злостью раздавила окурок в пепельнице.

— Пришлите его к кому-нибудь другому, — сказала она ядовитым голосом. — Я же хочу, чтобы обо мне позаботились вы! Неужели не понятно? Это поручение не отнимет у вас много времени. И заработаете хорошо.

Искушение было велико. Но я подумал о Лоретте и о ее сыне, который выплакал себе глаза, потому что его отца заклеймили убийцей.

— Сейчас нет. Сейчас я, действительно, не могу.

Ингрид встала и посмотрела на меня сверху вниз.

— Пожалуйста... Умоляю вас...

Она подошла настолько близко, что грудь ее касалась моей.

— Я хочу, чтобы вы временно поселились у меня, — сказала она, глядя с вызовом мне в глаза. — Завтра я поеду в Ист-Хэмптон. Там состоится небольшая вечеринка с участием людей, которые, возможно, будут финансировать один бродвейский мюзикл. Я рассчитываю получить там главную роль. А вы бы могли пока переехать ко мне на квартиру, на тот случай, если вдруг вынырнет Шон.

— А если он не появится?

Настойчивое упорство, с которым она пыталась меня заполучить, начинало казаться мне подозрительным.

— Завтра вечером я приеду из Ист-Хэмптона. Вы дождетесь меня и вообще останетесь у меня жить, пока я буду в Нью-Йорке. А дней через десять я вернусь в Голливуд. Вы и туда будете меня сопровождать...

Она была чертовски хорошей актрисой.

— И надолго?

— На несколько недель: Пока я не почувствую себя более уверенно... — Она прижалась ко мне. — А может быть и дольше...

Она слегка покраснела и прошептала многообещающе:

— Вы не будете скучать...

Потом она положила руки мне на плечи.

— Послушайте, Ингрид...

Тут дверь гардеробной открылась. На пороге стоял Элли Оверман. Он достаточно часто красовался в газетах, чтобы я сразу узнал его: невысокого роста, густая белоснежная шевелюра, бледное, прорезанное складками лицо и юношеский задор: в глазах, словах, жестах. Некоторое время он изумленно смотрел на нас, потом с горечью улыбнулся.

Ингрид круто повернулась к нему.

— Я занята! — резко произнесла она.

— Я вижу. Ты что, не можешь обойтись без этого хотя бы перед работой?

— Ты не имеешь никакого права ревновать, — возразила она.

Он вспыхнул.

— О какой ревности ты говоришь?! Я думаю о ревю и о твоей жалкой карьере. Мне с трудом удается отвоевать полчасика, чтобы еще раз пройти твой номер... Но ты, я вижу, занята...

Оверман бросил на меня взгляд, полный неприкрытой ненависти.

— Неужели он не может подождать? Хотя бы до вечера? После премьеры, до нашей завтрашней поездки к твоему тестю, у тебя будет достаточно времени.

С застывшим лицом она шагнула к нему.

— Элли, когда-то ты мог мною командовать. Но ты сам все поломал. То, что я теперь делаю, тебя не касается. Так что убирайся вон из моей гардеробной!

Они молча смотрела друг на друга, потом Оверман повернулся и ушел. Когда Ингрид снова повернулась ко мне, лицо ее было бледным.

— Простите, — сказала она неуверенно. — Маленькая сентиментальная сценка между двумя старыми друзьями. Итак... На чем мы остановились?

— Я как раз хотел сказать вам, что не могу быть вашим телохранителем. Я сейчас работаю на другого клиента. Меня бы замучила совесть, если бы я его предал.

— А я? Меня вы бросите на произвол судьбы? Тут вас совесть мучить не будет?

— Вы можете найти себе двадцать других детективов. Мое предложение остается в силе.

Она внимательно посмотрела на меня и, наконец, по-видимому, поняла, что меня ей не уговорить. Плечи ее как-то обвисли.