Проигравшему - смерть (авторский сборник) - Кварри Ник - Страница 26

Рэй Линч был в сознании, но одуревший от боли и наркотиков. От массивного тела его остались лишь кожа да кости. Землистое лицо то и дело покрывалось испариной. Дыхание было прерывистым и хриплым.

– Ну, босс, – сказал почти смущенным тоном Джек, – мы тут заскочили посмотреть, как ты выкарабкиваешься.

– Верно, – подтвердил Чарли. – Очень приятно видеть, что у тебя все в порядке.

– В порядке? – шепот Линча был едва слышен, но в глазах ненадолго появился тусклый свет. – Я уже никогда не буду чувствовать себя хорошо.

– Не надо так говорить, – сказал Джек. – И не надо ни о чем беспокоиться. Мы обо всем побеспокоимся сами. И этого ублюдка, что сотворил с тобой такое, достанем.

Линч ничего не ответил. Он слегка повернул голову на подушке и безучастно уставился на стену.

Вошел врач и беспокойно посмотрел на братьев.

– Знаете, вам лучше уйти. Мистер Линч пока не в состоянии беседовать с посетителями.

Галлахеры посмотрели друг на друга. Чарли кивнул и направился к двери. Идущий за ним Джек взял за руку врача и потянул за собой. В коридоре он выпустил его руку и ткнул пальцем в сторону палаты.

– Он считает, что больше никогда не будет чувствовать себя хорошо. Это так?

– О, он поправится. Для этого нужно время, но он поправится.

Джек посмотрел ему в глаза без всякого выражения. Доктор почувствовал внезапную нервозность.

– Конечно... я боюсь, что мистер Линч навсегда останется инвалидом.

– Спасибо, док. Я высоко ценю вашу искренность. – Джек подошел к брату, и они вместе вышли из больницы.

Им не требовалось слов, чтоб осознать создавшуюся ситуацию. В течение восьми дней они возглавляли деморализованную организацию Линча. Теперь они поняли, что это конец.

Они направились в отель, чтобы посмотреть, можно ли еще что-то сделать, что-то поправить. В течение восьми дней они лишь латали оборону территорий Линча. Попыток ответного удара не предпринимали. Им было ясно, что, судя по массированному удару, обрушивавшемуся на болоте, банды Фиоре, Руссо и Джекобса объединились.

Они послали трех человек в итальянский и еврейские районы, чтобы те проверили их догадку. Двое вернулись с подтверждением: районы противника патрулируются, а ключевые точки охраняются объединенными силами.

Нечего было и думать об атаке крупными силами без угрозы получить ответный удар со всех сторон.

Третий разведчик не вернулся. Этим утром его нашли в канаве с проломленным черепом.

Об этом и думали Чарли и Джек, входя в вестибюль отеля «Триангл».

– Наверху вас поджидает Джонни Конелли, – сказал им Шед Мак-Кенн. – Кажется, новости становятся все хуже и хуже.

Галлахеры быстро поднялись в апартаменты Линча. Конелли встретил их стоя, руки в карманах, с застывшим лицом.

– О'кей, выкладывай, – прорычал Джек.

– Дом Руссо со своими парнями в Хейте, – спокойно сказал он. – И несколько грузовиков со спиртным. Заставляет наши точки покупать у него товар. Говоря по правде, для этого Руссо не приходится тратить много сил. В этом районе сухо.

Участок парка в Хейте примыкал к итальянскому району, но уже больше года считался сферой влияния Линча.

– Кто-нибудь из наших парней пытался ему помешать? – холодно спросил Чарли.

– Не было возможности, – спокойно ответил Конелли. – Грузовики Руссо охраняют две полицейские машины.

Чарли посмотрел на брата.

– Какого черта?..

Джек подошел к телефону и быстро набрал номер человека из мэрии, имевшего связь с Линчем, чтобы узнать, как удалось Руссо войти в контакт с полицией.

Человек из мэрии рассказал ему об Оуэне Шейле.

Остаток дня Галлахеры провели в поисках подходов к Оуэну Шейлу или – в случае неудачи – способов убрать его так, чтобы не поднять на ноги всю полицию.

Они все еще обсуждали этот вопрос, когда зазвонил телефон. Джек снял трубку.

– Да? – лицо Джека окаменело, когда он услышал голос в трубке.

– Да. Не ожидал...

Чарли с любопытством взглянул на него, но тот больше ничего не сказал.

Он только слушал, голова его была слегка опущена, лицо задумчивое. Он слушал целых две минуты, потом сказал:

– О'кей. Почему бы и нет. Об этом стоит поговорить.

Он повесил трубку и поднял голову. Чарли уставился на брата. Впервые за восемь дней Джек улыбнулся.

Было три утра, и мясной магазин Мюррея закрывался на ночь. Хозяин был в зале и подсчитывал расписки из забегаловок, когда верзила охранник по имени Векслер открыл дверь и вошел.

– Там братья Фиоре. Они хотят видеть вас, – сказал он Джекобсу.

Тот слегка нахмурился.

– Сколько с ними?

– Никого. Они вдвоем.

Джекобс взглянул на Шерма и увидел, что правая рука бармена была уже под стойкой на обрезе. Он кивнул Векслеру.

– Скажи им, чтобы заходили. Потом зайди сам.

Векслер скрылся.

Когда Сальваторе и Марчелло Фиоре вошли, Джекобс встретил их осторожной улыбкой. Ответной улыбки он не дождался. Они даже не оглянулись, когда вслед за ними вошел, закрыл дверь и прислонился к ней, держа правую руку за лацканом, прикрывающим кобуру, Векслер.

– Поздновато, – заметил Джекобс, изучая братьев и не убирая улыбку с лица.

– У нас есть проблемы, – тяжело сказал Сал Фиоре. – Может быть, те же, что и у тебя. Или те, что будут. Думаю, что нам надо потолковать, прежде чем станет поздно.

Джекобс ничего не возразил, выражение его лица не изменилось.

– Давайте сядем и потолкуем. Но сначала... не обижайтесь, Сал, но в доме правило: кто приходит, оружие кладет на бар.

Сальваторе пожал плечами и кивнул Марчелло, что все в порядке. Векслер подошел, взял у них оружие и передал его бармену. Тот положил его на полку позади себя, а Векслер снова вернулся к двери.

– Спасибо, – сказал Джекобс и жестом указал на стол. – Надеюсь, вы не в обиде. Это правило, которое я не хочу нарушать.

– Я не в претензии, – сказал Сал Фиоре, сел за стол и положил на него свои тяжелые кулаки.

Джекобс сел лицом к нему и сделал то же самое. Марчелло направился к стойке.

– Я бы выпил пива.

Шерм налил ему, поставил стакан на стойку и снова сунул под нее руку, поближе к обрезу.

– Ты что-то начал говорить о проблемах, – напомнил Джекобс. – Я считаю, что мы все провернули неплохо – каждый получил свою треть выручки от этого поезда с пойлом.

– Ты слышал, что братья Диморра и Хайм Рубин выехали из города? – спросил Сал Фиоре. – И знаешь, куда они направились? Встретить Паоло Регалбуто и помочь ему доставить еще большее количество спиртного.

– Ну, и?

– И ты думаешь, что Дом Руссо собирается разделить этот груз с тобой и со мной? Дудки!

Джекобс пожал плечами.

– Это его груз. Он платил за него. Думаю, что если нам понадобится, он продаст и нам.

Сальваторе сделал гримасу.

– Конечно, продаст, но по чертовски высокой цене. Теперь, когда Линч потерял свое влияние, он больше трети нам не продаст. Руссо собирается скопить достаточный запас, чтобы стать фигурой «нумеро уно».

Джекобс недоуменно поднял брови.

– Это означает фигурой номер один, – пояснил Фиоре. – Руссо собирается заделаться большим боссом. Над нами и над всем городом. Нумеро уно.

Сальваторе покачал головой.

– Долго так продолжаться не будет, вот увидишь.

Джекобс внимательно изучал его.

– Если все происходит так, как ты думаешь, Сал, почему ты не скажешь об этом Руссо прямо в лицо? Почему ты с этим приходишь ко мне?

Тот заерзал на стуле.

– Он скажет, что я ошибся. Посмотри, я всей душой за то, чтобы работать вместе с ним. Но я хочу, чтобы все было по справедливости. Только в одном случае я могу не опасаться подвоха: если при нашей с ним встрече будет присутствовать третье лицо. Как третейский судья в нашем разговоре. Как человек, который не будет держать ничью сторону. – Фиоре поколебался. – Я хотел, чтобы этим третьим лицом был ты, Мюррей.

До Джекобса дошло, что Фиоре еще не раскусил факт его союза с Руссо. Он решил это использовать. Сохраняя серьезное выражение, он сказал: