Люди из Претории - Нгвено Хилари - Страница 6

— Виноват, — ухмыльнулся Проныра, подумав о младших редакторах, скандалящих до хрипоты при отборе подходящего для страницы снимка. Конечно, фотографирование не его забота, но за репортаж отвечает он, и, отругав Якуба, они набросятся на него — не мог, что ли, проследить, обеспечить кадры получше?

Кенийский министр и его свита стояли теперь у подножия трапа. Проныра увидел, что Якуб держит камеру наготове.

Африканец, в темном костюме, с тростью, появился из дверей для пассажиров первого класса и поднял руку, приветствуя встречающих. Якуб щелкнул затвором. Еще два щелчка, пока замбийский гость спускался по трапу. И наконец кадр, запечатлевший рукопожатие двух министров.

И тут Проныра внезапно заметил нечто странное: министры уже входили в зал, а группа агентов толпилась у самолета, не отрывая глаз от заднего люка. Проныра сообразил, что они прибыли в аэропорт не ради встречи замбийского гостя. Мухаммед Якуб начал было менять оптику на своей камере, но Проныра остановил его.

— Ставь опять телевик! — крикнул он. — Живо!

— Что-что? Зачем? — Якуб от неожиданности чуть не уронил камеру, быстро посмотрел на Проныру и потом в сторону самолета.

Проныра интуитивно почувствовал: что-то происходит и это что-то, судя по всему, несравненно интереснее визита замбийского министра. Возможно, в Кению приехал кто-то из борцов за свободу. Через Найроби в Аддис-Абебу и обратно постоянно курсируют руководители освободительных движений, и в этих случаях аэропорт заполняют сотрудники органов безопасности.

Проныра указал на заднюю дверцу самолета:

— Гляди-ка, шпики. Сдается, ждут кого-то. Новость сама плывет к нам в руки.

— Мне-то как быть? — спросил фотограф. — В зале начинается пресс-конференция.

— Забудь про зал, — огрызнулся Проныра. — Можно потом узнать суть дела в КИА.[4]

Он увидел, что агенты подошли ближе к самолету и впились глазами в заднюю дверь, боясь пропустить своего гостя. На трап ступил одетый в голубой костюм европеец в темных очках и с чемоданчиком.

— Снимай, — бросил Проныра фотографу и обрадовался щелканью затвора.

— Кто он?

— Не знаю. Снимай, и точка!

Европеец сошел с трапа, и его немедленно окружили агенты. Вся компания быстро зашагала к «фордам». Проныра услышал еще два щелчка якубовской камеры и сказал:

— Лишь бы они не заметили, что ты в них целишься, а то конец твоему «никону».

— Ты хочешь сказать, мне конец, — уточнил Якуб, ловя в кадр самолет компании «Алиталия», который несся по взлетной полосе.

Проныра проследил взглядом за агентами. Они расселись по машинам. Европеец в темных очках устроился на заднем сиденье. Ворота распахнулись, и три «форда» рванули с места.

— На пресс-конференцию? — спросил Якуб, кивая в сторону зала.

— Нет, Мухаммед, — ответил Проныра, — уносим отсюда ноги.

— Господи, что еще стряслось?

— Ничего! — Проныра успел проскочить в ворота, которые уже закрывал часовой. — За мной, в машину!

Через минуту оба журналиста уже мчались в редакционном «фиате» по шоссе в город. Не успели пронестись за окнами ангары «Ист Эфрикэн эйруэйз», как совершенно сбитый с толку фотограф повернулся к Проныре и спросил:

— Ну, может, ты наконец просветишь меня? Мы должны были дать отчет о пресс-конференции в аэропорту, а вместо этого мчимся на дикой скорости назад в Найроби.

— Надо не отстать от тех трех «фордов», — ответил Проныра.

— Господи, почему?

— Сам не знаю.

Проныра и вправду не отдавал себе отчета, зачем преследует полицейские автомобили, европеец в темных очках вызывал у него странное чувство. Мысль об исчезнувшем из Южной Африки ученом не давала ему покоя. Проныра сильнее нажал на педаль газа. Как бы он вел себя на месте беглеца? Конечно, стал бы пробираться на север, соблюдая все предосторожности, чтобы не угодить в руки южноафриканских агентов. Он затаился бы в Замбии, попросил бы помощи у южноафриканских политэмигрантов — участников освободительной борьбы, они бы перебросили его из Замбии в какое-нибудь более безопасное место. Естественно, первая остановка в этом случае — Найроби. Однако в Найроби полно южноафриканских агентов. Значит, необходимо по прибытии в Найроби обеспечить надежные контакты. Борцы за свободу или другие люди, которые помогали ему прятаться в Замбии, заранее связались бы с кенийскими властями. Представители кенийских властей встретили бы его в аэропорту, а затем обеспечили беспрепятственный проезд в Европу или Америку — к свободе и безопасности. Так поступил бы Проныра, будь он беглецом, и так, по его мнению, должен был действовать ученый.

У кинотеатра для автомобилистов под открытым небом Проныра сбросил скорость. Впереди, при въезде в город, движение замедлялось, и он решил немного поотстать от ребят в «фордах».

— Хамиси, скажу тебе, взбесится, если мы явимся без материалов об этом замбийце, — предупредил Мухаммед Якуб, когда они вписывались в дугу на Буньяла-роуд.

— Знаю, — ответил Проныра. — Но надеюсь, здесь кое-что поинтереснее контрабанды маиса.

Миновав здание парламента, три «форда» развернулись и, оставив позади отель «Интерконтинентал», покатили к центру города. На перекрестке, у собора Святого семейства, они свернули в сторону ратуши, а перед журналистским «фиатом» застряло такси. Проныра громко выругался. Не хватало только потерять след! Он чуть не выпал в окно, пытаясь удержать в поле зрения полицейские автомобили.

— Прав надо таких лишать, — завопил он, сумев наконец объехать неожиданно возникшее препятствие.

Таксист, пожилой человек в очках без оправы, не дал себе труда даже голову повернуть, и «фиат» помчался к ратуше.

— Осторожней, — взмолился фотограф, хватаясь за сиденье. — Мы не на транскенийских гонках. К тому же шпики остановились у светофора. Некуда спешить.

Проныра резко затормозил, не обращая внимания на проклятия Якуба, который сделал вид, будто едва не стукнулся о ветровое стекло, и покатил по проспекту Ратуши, успев проскочить на желтый свет. Последний полицейский автомобиль исчез тем временем за Домом международных конференций. Проныра переключил скорость. Достигнув перекрестка, он заметил, что тройка «фордов» берет вправо, к улице, огибающей отель «Хилтон». Он последовал за ними. Полицейские автомобили въехали на стоянку у отеля. Сердце Проныры упало.

— Не вздумай только уверять меня, что они просто подвезли этого парня до гостиницы! — сказал он.

— А куда, ты думал, они его отправят? — спросил фотограф.

— В Управление безопасности.

— Чем он заслужил такую честь?

— Догадка, не больше.

Обогнув «Хилтон» по авеню Правительства, Проныра и Якуб увидели все три «форда» перед входом в отель.

— Слушай, я сойду у автобусной остановки, — сказал Проныра своему спутнику. — Ты поезжай в редакцию, займись фотографиями. Можешь ничего не объяснять Хамиси до моего возвращения.

— Не беспокойся, Проныра. Без снимков с пресс-конференции я на пушечный выстрел к нему не подойду.

Проныра вылез из машины и пересек улицу, а Якуб занял место водителя. Мотор «фиата» взревел, шины чиркнули по асфальту — и фотограф был таков. Мог бы и поосторожнее, подумал Проныра, но потом вспомнил, как Якуб бранил его самого за лихачество, и улыбнулся.

Он вошел в вестибюль отеля и обрадовался шумной толпе только что прибывших летчиков. Похоже, они из авиакомпании «Бритиш Кэлидониэн», а впрочем, какая разница? Важно, что в толпе, среди всех этих людей в форме, он мог осмотреться, не привлекая к себе внимания. Подойдя к газетному киоску, он купил второй за сегодняшний день номер «Нэйшн» и поверх газетного листа зыркнул глазами по вестибюлю. Агенты и европеец в темных очках находились у стойки портье. Гостю, должно быть, выписывали номер. Проныра проследовал к креслам и уселся так, чтобы было удобно наблюдать за европейцем и его спутниками из органов безопасности. Со своего места он видел европейца в четверть оборота, к тому же тот прятал лицо за темными очками, и Проныра не мог его как следует рассмотреть. Неизвестный в своем голубом костюме казался высоким и мускулистым, лет сорока пяти — пятидесяти или даже пятидесяти пяти. Проныра не смог бы точно определить его возраст.