Последний Дозор - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 61

– Сейчас, надо полагать, этой информации в базе данных Инквизиции нет, – заметил я.

Эдгар усмехнулся.

– Вы хотите оживить мертвых Иных?

– Ушедших, – процедил Геннадий. – Ушедших, а не мертвых!

– Не так просто, – сказал Эдгар. – Мы думаем, что Венец Всего сольет сумеречный мир и человеческий, уничтожит барьеры между слоями. Если сейчас ушедшие от нас не могут… практически не могут возвращаться в наш мир, а мы не в силах хоть сколько-нибудь долго находиться в глубоких слоях Сумрака, то Венец все изменит. Наши ушедшие будут с нами.

– Эдгар, вы же ничего не знаете наверняка, – сказал я. – Не можете знать. Это все одни лишь догадки. А что, если слои по-настоящему сольются с нашим миром? Это будет катастрофа!

– Мы знаем, что ушедшие Иные этого хотят, – твердо сказал Эдгар.

– На основании одной фразы, сказанной в тринадцатом веке волшебницей?

– Она была любовницей Мерлина. Она знала точно.

Я не стал больше спорить.

Что я мог противопоставить их вере? Да ничего. Вере можно противопоставить только другую веру, а не факты и уж тем более не гипотезы.

– Эдгар, если бы я твердо знал, что Венец вернет ушедших Иных, – я бы вам помог. Но я в этом не уверен. – Я повернул на Ленинградское шоссе. – Это раз.

– Продолжай, – любезно предложил Эдгар.

– Но если бы даже я хотел вам помочь – охрана артефакта в Эдинбурге усилена. Всем понятно, что ты снова туда рванешься. И я полагаю, что уже сосчитано, сколько и какой магии ты спер из хранилища, так что твои амулеты неожиданностью не станут. Нам просто не пройти. Это два.

– Поверь, я хорошо поработал, – с гордостью сказал Эдгар. – В Инквизиции сейчас сами не знают, что у них было, чего не было и что осталось. Инквизиция – очень, очень сильно бюрократизированная структура. Это, наверное, судьба любой надгосударственной организации, что человеческой, что нашей. Нам будет трудно, но мы пройдем. Даже если ты нам не поможешь… полагаю, заставить тебя убивать Светлых почти невозможно.

– Девчонку надо было брать, тогда бы помог, – проскрежетал сзади Геннадий.

– Уймись, – ответил Эдгар. – Ну что ты за нелюдь такой, а? Гуманнее надо быть, Геннадий!

– Я при жизни был гуманным, – сказал вампир. – И пока Костю не убили – тоже держался. И пока Полина не ушла. Хватит с меня!

– И все-таки надо стараться преодолевать разногласия, раз уж мы теперь на некоторое время в одной команде, – рассудительно произнес Эдгар. – Не опускаться до оскорблений, не угрожать родным и близким… попусту. У тебя все, Антон?

– Нет, осталось еще одно маленькое замечание. Я не могу пройти на седьмой слой. На шестой я прошел – на нервах, на адреналине. Смог. Но дальше такой барьер, что мне никогда не пробиться. И в Дозорах тоже оценивали мощность барьера – никакой приток Силы извне не поможет.

– Почему?

– Да потому, что тут дело не в Силе как таковой! Она и без того хлещет в воронку над «Подземельями Шотландии» – мама не горюй! Но ведь Силой надо оперировать, пропускать ее через себя. Ну подашь ты Силу искусственно, выкачаешь из людей, из артефактов… и что? Напряжение в сети тоже нельзя повышать бесконечно, провод расплавится! Тут нужен сверхпроводник, понимаешь? А такой сверхпроводник – это нулевой Иной, совершенно не вырабатывающий магической энергии!

– Ох уж эти мне технические аналогии. – Эдгар вздохнул. – Геннадий, а ты понял?

– Понял. Говорил я…

– Все, молчи. Антон, я понимаю, что ты выше головы не прыгнешь. И я не прыгну…

– Эдгар, а с каких пор ты стал Высшим?

Бывший Инквизитор усмехнулся:

– Недавно. Не обращай внимания.

– Ну, знак регистрации Геннадию ты снял, – рассуждал я вслух. – Это понятно, в Инквизиции тебя и не таким вещам учили. Но поднять уровень Силы можно только «Фуараном». Книга сгорела…

– Не заговаривай мне зубы. – Эдгар вдруг хохотнул. – Геннадию заговаривай, у него они чешутся. Так вот чудес от тебя не ждут. От тебя требуется смекалка. Найди кружной путь.

– Уверен, что Томас-Рифмач искал этот путь сотни лет.

– Но у него же не было жены и дочки, под которыми может взорваться ядерный заряд. – Эдгар посмотрел на часы. – Успеваем. Молодец, хорошо руль крутишь. А теперь слушай – машину на парковку не загоняешь, это не нужно. Лишние следы. Нас у входа в зал вылета ждет парнишка, отдашь ему ключи. Человеку заплатили за то, чтобы он отогнал твою тачку на платную стоянку и оплатил трое суток. Вернешься – сможешь забрать.

– Если вернешься, – добавил Геннадий.

– Ты уж извини, но его шансы я ставлю выше, – отрезал Эдгар. – Так вот мы сейчас быстренько-быстренько пройдем контроль, причем ты не будешь привлекать внимания Иных на таможне. Лишние жертвы Светлому ни к чему, так? Сядем в самолет, ты выпьешь кофе, позволителен даже глоточек коньяка. И будешь думать. Хорошо думать. Так, чтобы я слышал, как у тебя мозги скрипят. И очень будет хорошо, если к Эдинбургу ты уже будешь знать, как достать Венец Всего. Потому что времени у нас в обрез. Всего двенадцать часов до взрыва.

– Ты сволочь, – сказал я.

– Нет, я очень эффективный менеджер по персоналу. – Эдгар улыбнулся.

Глава четвертая

Есть такие слова, от которых человек впадает в ступор без всякой магии.

К примеру: «Расскажи что-нибудь смешное». Даже если вы только что просмотрели финал КВН, прочитали свежий том Пратчетта и отрыли в интернете десяток действительно смешных и свежих анекдотов – из головы все вмиг вылетает.

Еще хорошо действуют слова «Сядь и подумай». Мне сразу вспоминается школа, контрольная по алгебре или какое-нибудь четвертное сочинение, усталое лицо учителя, который ничего хорошего от подопечных уже не ждет.

В этот раз в Эдинбург мы летели напрямую, рейсом «Аэрофлота». Будь это обычная командировка, я бы ничего против не имел, в Шотландии мне понравилось. Тем более что Эдгар, конечно же, взял места в бизнес-классе. Трое разъяренных соотечественников, явно способных вскладчину купить Боинг-767, на котором мы летели, бесновались у стойки регистрации – их билеты оказались недействительными. Я ничего не сказал, но в груди затеплилась надежда. Большинство людских неприятностей с двойными или недействительными билетами – следствие махинаций каких-нибудь нечистых на руку Иных, чаще Темных, но порой и Светлых. Поэтому все подобные случаи Дозорами отслеживаются. Ну, теоретически все, на практике – лишь вызвавшие серьезные скандалы. В данном случае скандал намечался изрядный…

Но, боюсь, все-таки расследование будет не столь оперативным, как мне нужно. Тем более сейчас, когда по всей Москве ищут Саушкина…

Таможенный пост на вылете тоже был усилен. Вместо двух Иных дежурили аж четверо, паритет в данном случае соблюдался жестко. Я питал слабые надежды, что на усиление бросят наших ребят и они меня заметят, но нет, все Иные были из подмосковных отделений, в данном случае – химкинские. К тому же еще перед регистрацией Эдгар раздал нам фальшивые паспорта и наложил качественные личины, которые четвертому-пятому уровню Иных были не по зубам. Так я и прошел мимо своих коллег под именем петербуржского жителя Александра Петерсона. Геннадий стал Константином Арбениным, а как назвался сам Эдгар, я не расслышал.

Уже в самолете, получив от стюардессы обещанные Эдгаром кофе и коньяк, я понял, что проиграл начисто. Пушистая удавка на шее, на которую недоуменно поглядывали еще на таможенном контроле, временами сжималась покрепче, а то и царапала кожу крошечными коготками… или зубками. Разве что не мурлыкала, ожидая, пока я применю магию. Я даже вспомнил, как эта штука называется. Кот Шредингера. Видимо, потому, что никто так и не смог понять, живая эта дрянь или все-таки мертвая. В Инквизиции Кота Шредингера применяли для конвоирования самых опасных преступников. Промахов эта дрянь не давала. Кстати, если я не путаю, она была единственной в своем роде. Эдгар спер поистине уникальные артефакты.

– Пей кофе, – любезно сказал Эдгар. Меня посадили к окну, рядом уселся Геннадий. Эдгар сел сзади, да еще и озаботился тем, чтобы соседнее место никто не занял: озадаченного, но даже не протестующего пассажира пересадили куда-то в эконом-класс, рассыпаясь в извинениях и обещая бесчисленные бонусы в качестве компенсации. Вообще «Аэрофлот» оставлял на удивление приятное впечатление. Ничуть не хуже западных перевозчиков, а то и получше. Жаль лишь, что наслаждаться полетом не получится, компания подкачала.