Последний Дозор - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 37

– Да потому, что мудрость горька, а глупость и неведение – сладки! – опрокидывая вслед за персиком бокал коньяка, произнес Афанди. – Эй! Эй, глупец, что ты делаешь!

– Что? – Тимур, собиравшийся закусить коньяк виноградом, вопросительно посмотрел на Афанди.

– Нельзя закусывать коньяк виноградом!

– Почему?

– Это то же самое, что варить козленка в молоке его матери!

– Афанди, только евреи не варят козленка в молоке!

– А ты варишь?

– Нет, – растерялся Тимур. – Зачем его в молоке-то…

– Вот и коньяк виноградом не закусывай!

– Афанди, я только три минуты знаком с вами, но уже вкусил столько мудрости, что буду переваривать ее целый месяц. – Я встрял в разговор, привлекая к себе внимание старика. – Мудрый Гесер послал меня в Самарканд. Он просил разыскать своего старого друга, которого когда-то звали Рустам. Не знаете ли вы Рустама?

– Конечно же, знаю, – кивнул Афанди. – А кто такой Гесер?

– Афанди! – Валентина Ильинична всплеснула руками. – Ну не может быть, чтобы ты не слыхал про Великого Гесера!

– Гесер… – задумчиво сказал старик. – Гесер, Гесер… Это не тот Светлый маг, что работал в Бинкенте золотарем?

– Афанди! Как ты можешь путать Великого Гесера с каким-то золотарем! – Валентина Ильинична была шокирована.

– Ах, Гэсэр! – Афанди закивал. – Да, да, да! Ольджибай, победитель Сотона, Лубсана и Гуркара. Кто же не знает старика Гэсэра?

– А кто знает старика Рустама? – вновь встрял я, прежде чем Афанди погрузился в перечисление славных деяний Гесера.

– Я, – гордо сказал Афанди.

– Только, пожалуйста, не преувеличивай, Афанди, – попросил Тимур. – Нашему гостю очень нужно встретиться с Рустамом.

– Это трудно. – Внезапно с Афанди слетело все шутовство. – Рустам ушел от людей. Десять лет назад его видели в Самарканде. Но с тех пор никто не говорил с Рустамом, никто…

– Откуда вы знаете про Рустама, Афанди? – не выдержал я. Если бы не слова дочки, я бы уже уверился, что хвастливый старик просто морочит мне голову.

– Давно это было. – Афанди вздохнул. – Жил в Самарканде старик, совсем глупый, вот как эти молокососы. Шел он по городу и плакал, потому что нечего ему было есть. И вдруг навстречу вышел могучий батыр, чьи глаза сияли, а лоб был высок и мудр. Он посмотрел на старика и сказал: «Дедушка, зачем ты грустишь? Неужели ты не знаешь, какая в тебе скрыта сила? Ты же Бошкача! Иной!» Батыр коснулся старика рукой – и тот обрел силу и мудрость. А батыр сказал: «Знай, что сам Великий Рустам стал твоим учителем». Вот такая приключилась со мной история двести пятьдесят лет назад!

Судя по всему, дозорных этот рассказ поразил не меньше, чем меня. В дверях кухни застыл Мурат, Тимур расплескал коньяк, который принялся доливать в бокалы.

– Афанди, тебя инициировал Рустам? – спросила Валентина Ильинична.

– Я все рассказал, мудрому достаточно, – забирая у Тимура бокал, ответил Афанди. – А глупому хоть сто раз перескажи – ничего не поймет.

– Почему же ты эту историю не рассказывал раньше? – спросил Тимур.

– Повода не было.

– Афанди, ученик всегда может позвать своего учителя, – сказал я.

– Это так, – важно подтвердил Афанди.

– Мне надо встретиться с Рустамом.

Афанди вздохнул и хитро посмотрел на меня.

– А надо ли Рустаму встречаться с тобой?

Как же мне надоела эта восточная витиеватость! Неужели они и между собой, в быту, общаются именно так? «Жена, разогрела ли ты мне чурек?» – «О, мой муж, неужели горячие ласки не заменят тебе чурека?»

Я понял, что сейчас не удержусь и выскажусь не слишком достойно для гостя, которого встречают с таким радушием. Но, к счастью, в дверь тихонько постучали, и вошел Алишер.

Лицо его мне решительным образом не понравилось. Я бы не удивился, увидев Алишера опечаленным. В конце концов, он мог обнаружить, что его школьная любовь вышла замуж, родила пятерых детей, растолстела и напрочь его забыла – вполне достаточный повод для грусти.

Но Алишер был явно чем-то встревожен.

– Привет, – сказал он своим бывшим коллегам, будто расстался с ними только вчера. – У нас проблемы.

– Где? – спросил я.

– Прямо за забором.

Глава третья

После Эдинбурга мне стоило ожидать чего-то подобного.

Но я расслабился. Утопающие в зелени улицы и плеск воды в арыках, шумный восточный базар и строгие купола мечети, Темные за стенкой и угрожающее гостеприимство Светлых – все было совсем иначе, чем в Шотландии. И казалось, что вся трудность будет в поисках старого мага, а не в людских кознях.

Дом оцепили человек сто. Я видел среди них и милиционеров, и неплохо экипированных бойцов местного спецназа, и тощих прыщавых пацанов, неумело сжимающих автоматы. Силы для нашего захвата согнали самые разные. Все, что нашлось поблизости.

Но это все было ерундой. Даже один Алишер без моей помощи смог бы промыть мозги и сотне, и двум нападавших.

К сожалению, на каждого человека в оцеплении были наложены защитные чары.

Любой Иной способен закрыться от магического воздействия сам и защитить других. И не обязательно даже иметь высокий уровень, чтобы наложить защитные чары на сотню человек. Дело в том, что вся магия, влияющая на человеческое сознание, сама по себе проста и больших сил не требует. Грубо говоря: магия, подчиняющая разум, аналог ножа, а не гранатомета. И против нее нужна не танковая броня, а легкий бронежилет из кевлара. Ударив чистой Силой в форме файербола, Белого Копья или Огненной Стены, я мог бы начисто выжечь городской квартал. И для защиты потребовались бы не менее мощные амулеты и чары. Но для того, чтобы подчинить нападавших своей воле и разогнать, с каждого потребовалось бы вначале снять защиту. А это уже совсем нетривиальная задача. Существуют десятки видов ментальных Щитов, и какой из них использовали – я не знал. Скорее всего (во всяком случае, я бы делал именно так) каждый индивидуальный Щит комбинировался из двух-трех случайно выбранных заклинаний. У одного солдатика, к примеру – Щит Мага и Сфера Спокойствия. У другого – Сфера Отрицания, Ледяная Кора и Барьер Воли.

Попробуй найди к каждому своей подход! Да еще и на расстоянии!

– За мной следили, – пояснил Алишер, пока я, стоя у окна, прикрывшись свой собственной Сферой Отрицания, изучал окруживших дом вояк. – Уж не знаю как, но от самого аэропорта. У меня все время было ощущение слежки, но я никого не заметил. А потом, когда… когда выходил от знакомых… попытались задержать. Два десятка человек. Ни одного Иного! Попытался от них закрыться, а они – видят!

Меня тоже видели. Не все, но некоторые солдаты меня явно заметили, несмотря на магию. Значит, помимо защитных чар на них навесили и поисковые. Взор Сердца, Ясный Взгляд, Истинное Зрение… магический арсенал обширен. Тысячи лет Светлые и Темные придумывали способы обмануть друг друга.

Что ж, теперь это обернулось против нас.

– Как ты ушел? – спросил я, отходя от окна.

– Сквозь Сумрак. Только… – Алишер заколебался. – Там меня тоже ждали. На втором слое кто-то караулил… я побыстрее выскочил.

– Кто караулил? Светлый, Темный?

Алишер сглотнул и неловко улыбнулся:

– Мне кажется, это был дэв.

– Чушь. – Я подавил желание выругаться. – Дэвов не существует.

– В Москве не существует, а у нас есть, – убежденно произнес Тимур. Поймал мой взгляд на дверь, ведущую к Темным. – Антон, поверьте, это не они! Незачем им на вас нападать, да еще и людей привлекать! Инквизиция голову снимет!

Я кивнул. Дневной Дозор Самарканда я и не думал подозревать.

– Свяжитесь с Ташкентом, с начальством, – велел я. – Пусть остановят этих!

– Как? – не понял Тимур.

– По-человечески! Звонками министров обороны и внутренних дел! И в Инквизицию звоните живо!

– Что сказать? – доставая старенький мобильник, спросила Валентина Ильинична.

– Скажите, что у нас тут критическая ситуация. Нарушение Великого Договора альфа-прим. Предоставление людям информации об Иных, вовлечение людей в противоборство Дозоров, незаконное использование магии, незаконное распространение магии, нарушение соглашения о разделении полномочий… короче: нарушение пунктов один, шесть, восемь, одиннадцать и четырнадцать базового Приложения к Договору. Хватит, я думаю.