Курсовая работа по обитателям болота - Черчень Александра - Страница 30

Кикимор смотрел на меня со все возрастающим интересом во взгляде. Похоже, я разрушила предполагаемый сценарий, но, как ни парадоксально, это привело ненормальную сказочку практически в восторг.

Но торжествовала я недолго. Уже в следующий момент моя ладонь снова оказалась в его, и, скользнув пальцами по внутренней стороне, мужчина наконец добрался до запястья, немного отодвинул металл украшения и невесомо погладил нежную кремовую кожу, отчего я вздрогнула, непонимающе глядя на кикимора, на губах которого играла загадочная улыбка.

— Если аллергия, то где покраснение? — склонившись ко мне, тихо спросил он, продолжая рисовать на чувствительном запястье невесомые узоры.

— Пока еще не проявилась, — нервно отозвалась я и одним рывком освободилась, тотчас же вскочила, отошла на несколько шагов и твердо сказала: — Феликс, мне надоели эти игры!

Ла-Шавоир плавно соскользнул с подлокотника в освобожденное мною кресло и ответил:

— Не понимаю, о чем ты.

— Прекрасно все понимаешь, — зло усмехнулась я в ответ, но тему решила не развивать, потому как, к сожалению, это стандартная схема взаимоотношений противоположного пола. Кто же виноват, что мне даже в ином мире извращенец попался?!

Но слава создателю, он пока только флиртует, поэтому есть шанс донести до зеленого то, что ему ничего не светит. А пока мы начнем с другого.

— Чем обусловлен тон твоего письма? — резко спросила я. — И вообще поведение. Такое ощущение, что провокации продолжаются, но ведь ритуал уже пройден. Не хочешь хоть немного развязать мне глаза?!

Я внимательно смотрела на сидящего напротив управляющего, следила за мимикой тонких черт лица, стараясь не пропустить ни единой эмоции, машинально отмечала серьезное выражение светлых глаз, немного нервно сомкнутые в замок пальцы и ленивую усмешку на тонких губах. Все же насколько… интересное создание. Несмотря на специфическую внешность, Болотный лорд очень интригующий мужчина. Высокий, гибкий, жилистый, и хоть и не массивный, но в силе сомневаться не приходится.

Еще бы не зеленый он был…

— Уже не боишься, — ответом на мои мысли послужили его неожиданные слова. — Вот и результат… — Он откинулся на золотисто-коричневую спинку сиденья, еще раз придирчиво меня оглядел и кивнул: — Я доволен.

Одной фразой он разрушил карточный домик моих домыслов и предположений, и мне не оставалось ничего иного, как начать собирать новый.

— Выбиваешь почву из-под ног? — немного вопросительно проговорила я, но, увидев веселый блеск глаз и едва заметный кивок, продолжила уже с большим воодушевлением, понимая, что сам болотник ничего, кроме подсказок и наводок, давать не собирается: — Это один из приемов адаптации. Очень жесткий, грозящий неудачей, но если действует, то чрезвычайно результативный. Итак, у меня вопрос… — Последнюю фразу произнесла очень тихо, пытаясь подавить вспышку гнева и обиды, но все же не удержалась и закончила разговор на повышенном тоне: — С чего ты взял, что я это выдержу?! Я не в истерике только чудом!

— Потому что я ориентируюсь в психотипах и возможностях разума не хуже тебя, — тонко улыбнулся управляющий, проводя указательным пальцем по линии подбородка. — И да, Юля, ты, как всегда, меня радуешь. На диво перспективный материал, должен признать.

За «материал» мне захотелось сделать что-то глупое! Очень глупое, но которое принесет мне моральное удовлетворение. Например, дать по нагло ухмыляющейся зеленой морде.

— Ты ненормальный, — поставила однозначный диагноз я. — Более того, ты псих с почти неограниченными возможностями и стремлением к экспериментам. А значит, опасный вдвойне.

— Так лето же! — развел руками с таким видом, как будто это все объясняло, моя «зеленая сказочка».

— При чем тут время года?! — все же не выдержала и вспылила я.

— Ты меня вообще слушала? — спокойно спросил Ла-Шавоир. — Я же говорил, что тут вредная солнечная радиация, соответственно, в жаркое время года это имеет определенные… последствия.

Я вспомнила эксцентричное поведение горгоны и медленно кивнула. Да, что-то такое уже упоминалось.

— То есть летом вы все с некоторыми психическими отклонениями? — недоверчиво осведомилась я.

— Ну, насколько я могу судить по предоставленной департаментом переселенцев информации, то, с точки зрения переселенцев, мы тут круглый год… со сдвигом, — тихо рассмеялся Феликс, и я поежилась, понимая, что вот с ЭТИМ мне предстоит провести остаток дней. Аминь!

— Зачем нужно было так грубо со мной действовать? — настойчиво посмотрела на Кикки. — Ты ведь понимаешь, если бы что-то пошло не так, то имело бы почти необратимые последствия!

Вместо ответа он потянул за цепочку, вытаскивая мягко искрящийся миртар, и выразительно провел пальцем по камню.

— Я не зря провел ритуал, Юля. Ты мне нужна живая, здоровая и разумная.

— Гад ты, — устало признала я, садясь в кресло напротив него, и, не думая о том, позволено мне это или нет, скинула туфли и с ногами забралась на сиденье. Пошевелила уставшими пальчиками и не сдержала довольный вздох, а когда подняла глаза, то увидела, что он опять улыбается. М-да, судя по всему, я опять следую заданному сценарию. Знать бы еще, в чем именно я так предсказуема.

Но сейчас мы о другом.

— Ты не ответил, почему нужно было так поступать, — вернулась к животрепещущей для меня теме.

— Время адаптации в нашем секторе равно трем месяцам, — нахмурился Ла-Шавоир. — И первый из них новенькие сидят на успокаивающих, но все равно очень боятся и чрезвычайно нервные. Влиться же в общество и нормально в нем существовать они могут только через полгода. А у нас с тобой было меньше недели.

— Почему так мало?

— Ты должна быть во дворце, — прикрыл глаза Феликс от яркого солнечного света и сдвинулся немного в сторону, чтобы лучи не падали на темное лицо. — И еще я должен был понять, подходишь ли ты мне, все же мнение Маэжи — это не крайняя инстанция, которой я безоговорочно доверяю. Наиболее точные выводы можно сделать, только ставя человека в стрессовую и, казалось бы, безвыходную ситуацию. И опираясь на его реакции, можно строить модель поведения и понять, как именно нужно общаться и что позволять себе, а что нет. — Он как-то очень светло улыбнулся, склонил голову, с непонятным выражением глядя на меня, и тихо закончил: — Ты умничка. И правда, почти идеально мне подходишь. — Потом он поморщился и со вздохом закончил: — Вот только ты — девушка, а жаль!

— Феликс, — нерешительно начала я. — А тебе не кажется, что бабушка не просто так меня тебе подсунула?

— Я не идиот, — недовольно фыркнул болотник. — Разумеется, понимаю. Это часть коварного плана «жени внука и дождись правнуков».

От подтверждения догадки и «радужных» перспектив меня продрал озноб, но ничего сказать я не успела.

Кикимор вскочил, порывисто обошел стол, с размаху опустился в кожаное кресло и недовольно рыкнул:

— А вот и не дождется! Я уже один раз едва не женился, хватило!

Опа, какие интимные подробности!

— И на ком? — не утерпела я. И это не просто праздное любопытство! Надо же знать, кто ему нравился, чтобы хоть понимать, кого подбирать в дальнейшем!

— А это, милая, не твое дело, — неласково улыбнулся Ла-Шавоир.

— Хватит так со мной разговаривать! — резко оборвала его я. — После того, что ты творил, я имею моральное право на любые вопросы. Разумеется, ты можешь и не удовлетворять мое любопытство, но будь любезен тактично уходить от ответа! Не хами мне, Феликс…

Я смело встретила тяжелый светлый взгляд, гордо выпрямилась и даже не подумала отводить свой, уступать ему, показывать свою слабость. Не дождется! Поэтому я с показным спокойствием, контролируя мимику, смотрела на мужчину сквозь столб солнечного света, в котором завораживающе медленно кружились мельчайшие снежинки пыли. Настолько завораживающе, что они отвлекали на себя часть внимания и мне было проще бороться с Кикки взглядом. Наконец он расслабился, даже улыбнулся, и тихо сказал: