Курсовая работа по обитателям болота - Черчень Александра - Страница 22

— Мери, — как-то бесконечно устало произнес кикимор. — Я тебя все же развею. Хватит!

С этими словами он развернулся и стремительно вышел из комнаты, оставляя меня наедине с ненормальным призраком, который мечтательно смотрел вслед Болотному лорду.

— Ка-а-акой мужчина!

— Вы же видели, как он пешком под стол ходил, — непонятно почему, ехидно напомнила я.

— Так это когда было, — отмахнулась Мери, продолжая витать в облаках. — Да и не интересовалась я тогда головастиком.

Я поперхнулась и с огромным удивлением уставилась на привидение. Нет, я, конечно, сама его лягушкой обзывала, но как-то не в прямом смысле!

— Потом, лет в семь, он уехал и вернулся уже зрелым мужчиной. — Тут она снова мечтательно вздохнула: — Я оценила.

Я не нашлась что ответить! Да и не мое это дело. Вот только… Узнав про статус, Мерилин сделала вывод — меня поселят или в апартаментах хозяина дома, или где-то поблизости. Риале… Да что же конкретно это означает?!

Слишком уж осторожничают и просто филигранно дозируют информацию те, кто находится хотя бы в ближнем круге Феликса. С представителями личного круга я пока не встречалась. Ну, это если не считать меня саму… М-да. Но в любом случае с расспросами стоит подождать. Пусть нам для начала домик покажут.

— Уважаемая, — я кашлянула, привлекая внимание совсем размечтавшейся Мерилин, — вы не проводите меня в Нефритовый?

— Разумеется, — оживилась девушка. — Следуйте за мной, Юла.

На этот раз, услышав такую вариацию своего имени, я только внутренне поморщилась, но смолчала и послушно пошла за прозрачной красоткой.

Шли мы недолго, за дверями гостиной оказалась просторная золотисто-розовая галерея, по одну сторону которой были большие распахнутые окна, одетые в белые воздушные занавеси. С улицы все еще раздавались полные энтузиазма возгласы слуг, но, думаю, что этот праздник жизни надолго не затянется. И вообще, я им поражаюсь… Выкопали уже огромную яму, клада нет и не предвидится, но оптимизм так и хлещет!

Мы свернули на большую лестницу с широкими ступенями, я мельком взглянула на другую, винтовую и узкую, уходящую наверх.

— Апартаменты господина, — кратко пояснила моя спутница, которая, вопреки ожиданиям, тоже шла, а не летела.

Я только кивнула и, кинув последний любопытный взгляд наверх, медленно шагнула на первую ступень. Два шага по ней, легкий прыжок на вторую. В моем мире редко встречала такие лестницы, но они мне очень нравились. Почему-то, стремительно спускаясь по ним, ощущаешь какое-то подобие полета. Вдруг очень захотелось распустить волосы, хотя я знала, что как только расплету косу, то стану похожа на одуванчик. С дли-и-и-нным таким ворсом. И расчесывать сложно. Но зато ощущение полета усилится! Мы, одуванчики, просто замечательно летаем. Если есть ветер.

Мама называла ветром мужчину. Того, который СВОЙ. С ним нам, пушинкам, будет хорошо летать. А вот ЧУЖОЙ лишь пригнет к земле.

— Юля, не надо так бежать! — в реальность меня вернул встревоженный голос Мерилин. — Упадете же.

Я как раз спрыгивала с последней ступеньки на широкие доски деревянного пола, но вздрогнула от неожиданности и едва не споткнулась.

— Простите, я задумалась, — смущенно улыбнулась духу.

— Деточка, а сколько тебе лет? — внезапно поинтересовалась она.

— Двадцать, — честно ответила, не понимая причин выразительного округления глаз хранительницы дома.

— Твою ж последнюю душу, — потрясенно выдохнула брюнетка, а потом злобно прищурилась и, жестом позвав за собой, пошла к выходу из дома.

Я с удивлением смотрела на нее, расслышав едва слышное бурчание: «Чтоб тебя, извращенец зеленый!»

Мне стоит начинать беспокоиться. Вот точно и ясно! Имеется стойкое ощущение, что ушлая «Василисушка» опять меня обманула! Нет, ну какой противный тип! А я только начала о нем хорошо думать. Хотя если учесть специфические развлечения господина Ла-Шавоира, то все еще неплохо. Пока.

Мы вышли из особняка, и я получила возможность лицезреть последствия «специфических развлечений» во всей красе, так сказать. Мы оказались в саду!

Надо отметить, слуги уже давно не копали в поте лица. Да и вообще сомневаюсь, что они это особо активно делали. Под цветущими яблонями были расстелены покрывала, на которых лежали… люди. Нет, правда, люди! Ну, или болотники в человеческом виде. Причем лежали они не просто так, а с удовольствием. Гастрономическим и весьма разнообразным.

Проще говоря — у слуг был пикник. Но более всего меня поразила фраза здоровенного бугая, лениво щурящегося на солнце:

— Как думаете, хватит изображать бурную деятельность или еще покопать надо?

Вдруг раздался звон стекла, я повернула голову и увидела, как мелкий рыжий мальчишка вылезает из окна и галопирует к группе «отдыхающих» с оглушительным воплем:

— Господин вернулся!!!

М-да, с таким часовым проще сразу было известить управляющего, чем они тут занимаются. Потому что мальчишку не услышал бы только глухой.

Тотчас было принято решение изображать бурную деятельность. Но вовсе не в том направлении, о котором я подумала, когда увидела, как вся толпа народа рванула к одной из ям. Туда спрыгнул тот самый мужик, и спустя несколько секунд из земли показалась какая-то металлическая штуковина. Штуковину подхватила дородная дама и начала в панике носиться с нею между деревьев, причитая:

— На кладбище же с собой возьмет, ведь возьмет же… — Остановилась, обвиняюще посмотрела на своих коллег и ка-а-ак завопит: — А я не хочу! Я там уже один раз была!

— Не паникуйте, Даромира Скелетоновна, — флегматично откликнулся смуглый изящный юноша, единственный, который даже не поднялся с земли, а продолжал все так же грызть длинную травинку. — Я там уже два раза был, и ничего, вот… живой!

После этого он поднялся и показательно покрутился, позволяя всем желающим оценить прозрачность фигуры.

— Так ты привидение, тебе все нипочем! — не убедилась Даромира Скелетоновна. — И сколько раз говорила, моего драгоценного папу звали Соклетон, а не Скелетон!

— У меня проблемы с дикцией, — нагло ухмыльнулся парень. — Будьте же сострадательны к ближнему!

— Я тебе сейчас… — задохнулась от возмущения… Скелетоновна, но ее прервал все тот же мужик, который доставал непонятную штуку.

— Хватит вопить! — рявкнул он так, что у меня ослабли колени.

Что это за сумасшедший дом?!

— А я о чем говорю, — согласно мурлыкнул молодой человек, с сожалением разглядывая обгрызенную травинку и выкидывая ее. — Надо прятать!

— Куда?! — панически всплеснула руками Даромира и едва не уронила загадочный агрегат.

— Куда-нибудь, — так же спокойно ответил мужик, повернулся и, увидев нас, радостно воскликнул: — Мери, спасительница-избавительница! Ты, как всегда, вовремя!

— И от кого тут надо избавиться? — вскинула бровь бывшая Всадница Смерти, хищно оглядывая народ. Народ проникся взглядом, содрогнулся и попятился.

— Надо спрятать это! — Бугай, с надеждой взирая на духа дома, трепетно протянул ей железку. Мерилин пригляделась и охнула:

— Идиоты, вы где механизм из Охры достали?!

— Так самим копать долго было, — смущенно потупилась Даромира. — Вот мы и…

— Без мозгов вы, — неожиданно устало проговорила Мери. — Вот все. Мало мне хозяина ненормального, так он штат аналогичный нанял, и вы все дружно развлекаетесь. А мне расхлебывай!

— Мери, так лето же! — пожал плечами парень с таким видом, как будто это все объясняло. Потом он заметил меня, посмотрел заинтересованным взглядом и, картинно откидывая со лба смоляную прядь, вкрадчиво поинтересовался: — А кто эта прекрасная барышня?

Меня одарили улыбкой записного сердцееда и прогулялись по фигуре еще раз более откровенным взглядом.

Ой, мама… Он же призрак! Что это за мир такой?!

— Это Юлия, — представила меня хранительница дома. — Риале господина Феликса.

Минута молчания. Притом отнюдь не скорбная. Я бы сказала, радостная неимоверно, так как на лицах прислуги расцветало такое счастливое выражение, что мне стало жутко.