Великая Отечественная катастрофа-3 - Солонин Марк Семенович - Страница 41

Но ведь и потом, в ходе войны, когда немцам уже не удавалось (а если и удавалось, то редко и на отдельных участках) заставать наши войска спящими в казармах и аэродромы, забитые неготовыми и незамаскированными самолетами, они не раз ставили наши войска на грань катастрофы. Значит, были и другие причины поражения, которые можно отнести ко второй группе.Они не зависели от сиюминутных решений руководства и были вызваны глубинными процессами, происходившими в стране и армии, а также болезнями быстрого количественного роста наших вооруженных сил. В данной статье их можно только обозначить.

На первое место я бы поставил слабую оперативную подготовку командующих объединениями и командиров соединений и, как следствие, их недостаточную самостоятельность и нежелание проявлять инициативу, за которую в случае неудачи их могли обвинить во вредительстве. У них не было четкого представления о характере и возможных масштабах высокоманевренных операций, опыта в руководстве большими массами войск и организации взаимодействия разнородных сил и средств. Сюда можно отнести и недостаточную сколоченность и неповоротливость штабов, их неумение организовать разведку и другие виды боевого и тылового обеспечения.

Дислокация частей и соединений армий прикрытия определялась в значительной мере не оперативными соображениями, а наличием казарменного фонда и жилья для семей командного состава. Строительство укреплений и передний край обороны были вынесены непосредственно к границе. Это привело к тяжелым последствиям. Существующая система связи в приграничных округах базировалась на линиях наркомата связи. Штабы округов, как и Генеральный штаб, не учитывали возросшие возможности противника по выводу ее из строя. Это привело к постоянным нарушениям связи и потере управления войсками. В результате командование не успевало следить за развитием обстановки и адекватно реагировать на ее изменение.

При оснащении армии вооружением основное внимание уделялось производству максимального числа основных видов боевой техники в ущерб вспомогательным (в том числе разработке и производству средств связи) и развитию инфраструктуры создаваемых соединений, без чего невозможно было добиться эффективного их применения на поле боя. Насыщение войск новыми, более совершенными средствами борьбы, моторизация частей и соединений предъявили повышенные требования к выучке личного состава и организации боевых действий на всех уровнях.

Хуже всего дела обстояло дело с обучением специалистов для выросшей за пару лет почти втрое армии (в том числе и в связи с низким образовательным уровнем населения). Училища и ускоренные курсы, учебные центры и полки, полковые школы не справлялись с подготовкой командиров и наиболее квалифицированных специалистов: летчиков, механиков-водителей, командиров танков, орудий и минометов, связистов и воинов других специальностей.

Можно и дальше перечислять недостатки в подготовке частей и соединений родов и видов вооруженных сил, которые не так-то просто было устранить в короткие сроки. Но подчеркнем лишь давно известное: Красная Армия по перечисленным и другим параметрам во многом уступала вермахту, и особенно – в боевом опыте, полученном им в ходе войны на Западе.

К 8 июля соединения и части 4-й армии, понесшие большие потери, были выведены из боя для переформирования. На восточный берег Днепра из глубокого тыла противника прорывались остатки разгромленных частей и соединений. На заградпунктах восточнее Березины задерживали военнослужащих, отставших от своих частей, которых направляли в 55-ю сд, 120-й гап и в другие части, а также на фронтовой сборный пункт в Климовичи (30 км юго-восточнее Кричева). Там к 12 июля было собрано 8304 военнослужащих из различных частей, из которых были вооружены только 876. На 15 июля в стрелковых частях 4-й армии насчитывалось уже 32 129 человек [160] . Было приказано завести учет командного и остального личного состава, вооружения и матчасти, организовать поиск и розыск личного состава, присоединившегося к другим частям, составить акты на орудия, транспорт и имущество, утерянное в боях. Командование потребовало «на занятиях резко укрепить дисциплину, поднять боевой дух, упорство и стойкость в бою, разжигать ненависть против фашизма, провокационно напавшего на Советский Союз».Затем последовало строгое распоряжение немедленно доносить об оставлении врагу материальной части, средств тяги и боеприпасов [161] .

8 июля приказом командующего 4-й армией № 030 был выведен на переформирование и доукомплектование в район Черикова и 120-й гап. К этому времени вопрос об отводе с фронта артиллерии большой и особой мощности вполне назрел и требовал решения. 15 июля начальник ГАУ генерал-полковник Н.Д. Яковлев доложил начальнику Генштаба:

«Характер боевых действий, развивающихся на всех фронтах, не представляет возможности эффективно использовать в боях артиллерийские полки и отдельные дивизионы РГК большой и особой мощности. Ценная материальная часть подвергается риску потери. Прошу Вашего распоряжения о выводе частей БМ и ОМ на территорию внутренних округов, приведении их в порядок и подготовки к боевым действиям в соответствии с их предназначением».

На следующий день Жуков распорядился: «Немедленно отвести».

Но приказ 4-й армии до полка не дошел, и некоторое время в армии не знали, где он находится. К сожалению, в боевой обстановке это часто случалось, когда распоряжения частям отдавались, минуя их прямых начальников, Поэтому в оперсводках 4-й армии сообщалось, что сведений о нем нет. Хотя еще 28 июня штаб полка боевым донесением доложил начальнику артиллерии армии, что полк выведен в район Могилева для доукомплектования. В приложении к донесению был указан численный состав четырех дивизионов, парковой и штабной батарей, артпарка, всего 815 человек. Вооружение: орудий 203-мм – 3, винтовок – 662, револьверов – 128, пулеметов ручных – 4, станковых —5. Техника: автомашин – 66, тракторов ЧТЗ-65 – 7, прицепов – 5, мотоциклов – 3, радиостанций – 23 (5-АК – 5, б-ПК – 14, РБ – 4) [162] . Пришлось объясняться, и 13 июля из штаба 120-го гаи доложили:

«Приказа, что полк должен прибыть в ЧЕРИКОВ, не получали.

В течение 3-4-5 июля сформированный распоряжением НАЧАРТА Запфронта дивизион 4-х орудийного состава действовал в составе артиллерии 45 ск в районе СТАР. БЫХОВ, выпустив 102 снаряда, орудия вышли из строя и были отправлены на склад города Ржев, сейчас полк не имеет ни одного орудия.

Распоряжением начальника штаба артиллерии Запфронта полк передислоцировался в ЕЛЬНЯ. На основании приказа войскам Запфронта № 0054 полк переподчинен НАЧАРТУ Запфронта, 13.7.41 г. прибыл в район СУХИНИЧИ».

К донесению начальник штаба полка майор Машковцев приложил копию распоряжения НШ артиллерии Западного фронта генерал-майора Кариофилли:

«Приказом войскам Запфронта № 0054 120 Г АП б/ м переподчиняется начарти Запфронта в районе СУХИНИЧИ.

Командиру 120 ГАП б/м представить сведения о личном составе артиллерии и боевом имуществе с нарочным, а также выслать делегата связи в штаб артиллерии»\' [163] .

По воспоминаниям ветеранов полк с оставшимися орудиями (на самом деле сводный дивизион) занял огневые позиции на восточном берегу Днепра напротив города Старый Быхов. В Бобруйске полку были переданы несколько орудий из учебного парка артучилища. Они имели много неисправностей, в противооткатных устройствах отсутствовала жидкость. Ремонтники полка в короткий срок привели их в порядок. С наблюдательного пункта, расположенного на высоте в 2–3 км от города, хорошо просматривалась колонна танков и мотопехоты противника, входящая в город. Уроженец Быхова лейтенант А. Погодицкий с горечью сказал: «Мог ли я подумать еще несколько дней назад, что придется стрелять по родному городу»!

По команде командира полка батареи открыли беглый огонь, расстреляв все имевшиеся 203-мм снаряды. Когда танки и БТР противника все-таки прорвались к мосту, он был разрушен огнем прямой наводкой. Разрывы тяжелых снарядов гаубиц нанесли большой урон врагу. Интенсивность стрельбы была такой, что у орудий вышли из строя противооткатные устройства. Попытка врага с ходу форсировать Днепр в районе Быхова была сорвана.