Оставившему Полночь Под Крылом (СИ) - Жданова Светлана "Лисавета" - Страница 2

— Извини, я думал, ты более огнеупорный! — очаровательно улыбнулся Кирилл.

Выхватив прямо из костра уголек, мелкий то ли оскалился, то ли улыбнулся… и мне на какой-то миг показалось, что у него в роду были акулы.

Когда разрисованные и чумазые парни угомонились, над горами уже взошла луна. Повеяло тем самым ароматом полной свободы и предчувствием полета, за которые я был согласен поехать в местную администрацию и разгромить ее к чертям, лишь бы меня оставили тут еще на пару лет. Запрокинув голову, я какое-то время сидел неподалеку от лагеря, где ребята начинали укладываться спать, и просто смотрел. Мне казалось, что небо падает, что небо несется на меня, а я лечу… лечу в этой синеве и золоте. С полуприкрытыми глазами, практически проваливаясь в какой-то транс, я почти чувствовал этот полет, почти отрывался от земли и устремлялся куда-то вверх. Мне этого так не хватало…

— Ты скучаешь по нему?

Я не удивился, уже чувствовал приближение странного юноши со странными словами, глазами и какой-то знакомой хитроватой улыбкой.

— Безумно. Иногда я ненавижу себя за то, что не смог обуздать характер ради него. А потом вспоминаю, что оно всегда будет выше. Честь или есть, или ее нет. А небо будет всегда.

— Венц, за что тебя выгнали из летного училища?

— За драку. Но я был прав.

— Верю.

— А я — нет. Если бы не та драка, и всё, что потом произошло, если бы не мой характер и гордыня самого лучшего ученика, я бы летал сейчас на МИГах, а не перевозил бабушек с козами между деревнями в такой глухомани.

— Небо бы от этого изменилось? Или оно стало бы ближе? Ничего бы не изменилось, Драго. И ты не изменился. Винишь себя в собственных ошибках, не понимая, что они должны были случиться, чтобы ты стал таким, какой есть. Чтобы это оно не упало. Но ведь ты скучаешь не по этому небу.

— А по какому?

— По тому, где тебя всё еще ждут.

Парень развернулся и пошел к остальным. А я еще какое-то время сидел, пытаясь понять, откуда он мог знать обо мне больше, чем я сам готов принять.

Иногда мне так тоскливо, что хочется выть в голос. Но мужчине вроде бы как не пристало, а я… а я вспоминаю небо. Не это, действительно другое небо из своих снов. И от этих видений мне не становится легче, грусть не проходит, но что-то внутри так больно и сладко дергает.

Я всегда мечтал летать. Когда мне было четыре, я взял стул, открыл окно, залез на подоконник… мама едва успела меня подхватить. А я плакал и утверждал, что умею летать. И до сих пор так утверждаю.

Утро выдалось пасмурным, прямо как моё настроение. Вместо полетов мне снилось что-то странное. И страшное.

Большую часть дня мы молча топали. Время от времени мальчишки устраивали шутливые перепалки, но я старался даже не прислушиваться, чего они там между собой выясняют. В голове все еще вертелись обрывки странного сна. Это была чистая бойня, кровь и тела повсюду, сильный запах паленого и озона, смешанного в каком-то тошнотворном коктейле. Не было оружия, не было выстрелов и вспышек огнестрела, которых я уже повидал во время командировки в так называемую «горячую точку». Было что-то гораздо более страшное. И чужое.

Блондин больше не приставал со своими странными речами и это радовало и огорчало. Было в его словах что-то точное и правдивое, что больно тянуло душу, причиняя боль.

Ночь прошла без происшествий, снов не было. Никаких. Словно на закате меня выключили, а включили только когда все стали просыпаться.

— Нам еще далеко? — испытующе глянул на меня Кирилл волчьими глазами, пока мы завтракали.

— К вечеру будем на точке.

Все сразу посмотрели на ярко-рыжего парня.

— Лагерь тогда лучше разбить подальше. Чем быстрее мне удастся выбить пробку, тем меньшая вероятность крупной катастрофы.

— Помощь нужна? — влез Хади.

— Какая? Вилкой завалы ковырять?

— Я вообще-то с землей хорошо лажу. Но нет, так нет. Посижу в сторонке, подожду, когда бабахнет, — задрал нос мелкий.

— Ну ты и принц!

— Старший и единственный, между прочим! Прямо хоть своими руками под племянничка кого укладывай. Жуть! Иногда мне кажется, он мне назло Наследника не заводит, чтобы я дергался. Сволочь хвостатая! Хотя… я тут подумал, Ведька, а ты детей в ближайшем будущем не планируешь?

— А он-то здесь причем? — не понял я.

— Ну так тоже родственник! — во всю ширь улыбнулся блондин, явно задумывая какую-то комбинацию. Опасный тип, хоть и мелкий, клыкастый и частично волосатый!

Чем ближе мы подходили, тем активней и красноречивей переглядывались парни и напряженней становилась ситуация.

— Да ладно, — махнул я рукой. — Говорите нормально.

— Угу, — поддержал Хади, как-то незаметно переместившийся мне за спину. — Я ручаюсь. Драго хоть и в каждой бочке затычка, но секреты хранить умеет.

Я удивленно оглянулся, какое-то время рассматривая светлую макушку с забавно топорщащимися волосами, будто прикрывающими рожки. Мдя, с этой компанией мне скоро и хвосты начнут грезится.

— Ведь? — посмотрел ярко-рыжий на Владимира. — Мне ведь кажется?

— Нет. Человек семь положили, — хмуро ответил парень, вглядываясь вдаль, будто рассматривая в дымке над горами прошлое и будущее, написанное мелким шрифтом.

— Снять можешь?

— Надо смотреть.

— Кто ж вас так не любит? — посмотрел на меня Джереми.

— Никто лет десять назад крепко не обижался на местных? — поддержал допрос его братец.

Вообще, они сильно напоминали котов, крупных таких, пушистых, но котов. С мягкими повадками и охотничьими инстинктами. Красивые зверушки, породистые. Такие не на рынке в коробке за пять копеек, а на выставке за пуленепробиваемым стеклом. Ну или бегом по саванне. Двойняшки или погодки, хотя интуиция подсказывала первое. Просто разные. Тот, кого звали Ри — шоколадный шатен с глазами светло-карими, в легкую зеленцу, а вот брат его — брюнет с более темной кожей и роста повыше. И вроде не так уж и похожи, но разрез глаз у обоих восточный, хитрый, словно крупные кошки на свету греются и от удовольствия щурятся.

Всегда завидовал тем, у кого братья и сестры есть.

— Не знаю, я тут только три года летаю, и группы вожу если кому приспичит. Правда, рассказывали мне местные, что раньше, за соседней грядой, озеро было. Так там девчонка то ли сама утонула, то ли ей кто помог. В советские время у нас туризм любили, вот и шастало тут много кого. Правда озеро пересохло, я там был год назад, жалкое зрелище, лужа грязная и булькает.

Компания снова переглянулась.

— Чего-то мы не подумали хоть один плавник в горы притащить.

— С такой температурой, к концу дела была бы у нас таранка. Большая такая таранка!

— А так мы рискуем досрочно попасть на прием к Мессиру. Или еще хуже — арфу в зубы, хламиду до пят и голой жопой на облачко!

— Упаси меня Гелла от такого!

— Упаси их Гелла от такого! Мы ж весь рай застебем и будем первыми, кого с позором выгнали.

— Не бойтесь, ребята, вас на воротах вычислят! Михаил еще с прошлого раза не забыл ваши усатые наглые морды. Максимум — в Чистилище сплавят, а уже там по блату бати отмажут.

— Отмазать-то отмажут, но ад взвоет!

— Так что пусть молятся за здравие! Если у нас не получится…

Парни снова переглянулись.

Кружок юного сатаниста просто. Куда я попал и с кем связался?

За перевалом возвышалась нужная им гора. Ничего примечательного, разве что в этот раз она мне лысоватой показалась. Но если они правы и это вулкан, то ничего удивительного. До заката было еще пару часов, но мы быстро поужинали, в то время как братья и Кирилл куда-то ушли, сказав про разведку. И знаете, в этот раз я даже не подумал мысленно язвить. Общая тяжелая атмосфера начала и на меня давить, а интуиция уже просто вопила уносить ее вместилище, оно же задница, подальше от этих мест.

Тем временем Владимир разложил перед собой странные оккультные предметы из своей сумки, рыжий Натан смотрел на гору и задумчиво щелкал пальцами… отчего между ними вспыхивало пламя, словно от зажигалки, которой не было. И только Хади был спокоен, насколько может быть спокойно веретено.