Бесплодные земли - Кинг Стивен - Страница 24

– Мы все заночуем за рощицей, – успокоил ее Роланд.

– Пойдем.

– Хорошая мысль, – заключил Эдди. По мере того, как они удалялись от куба, гул механизмов начал понемногу стихать. Эдди буквально физически ощущал, как слабеет сила, его захватившая, хотя она по-прежнему манила, звала исследовать сумрачные коридоры, лестницы, уводящие в темноту, и палаты, в руинах лежащие, где паутину плетут пауки и огоньки на контрольных приборах гаснут один за другим.

В ту ночь Эдди опять снился сон. Он снова шагал по Второй-Авеню к магазинчику деликатесов «Том и Джерри», что на углу Второй и Сорок-Шестой. Из колонок у музыкального магазина, мимо которого он проходил, несся «Rolling stones»:

Он пошел дальше. Мимо магазина «Твои отражения», что между Сорок-Девятой и Сорок-Восьмой. Увидел свое отражение в одном из зеркал на витрине и подумал, что выглядит очень неплохо, намного лучше, чем в последние несколько лет – патлы, правда, чуть-чуть отмахали, но в остальном вполне даже прилично. Загорелый, подтянутый «вьюноша». Вот только прикид… м-да, ребяты. Этакий яппи. Молодой добропорядочный карьерист. Синий блейзер, белая рубашка, темно красный галстук, серые костюмные брюки… у него в жизни такого нарядца не было.

Кто-то потряс его за плечо.

Эдди попытался зарыться поглубже в сон. Ему не хотелось просыпаться сейчас. Сначала он собирался дойти до «Тома и Джерри», открыть своим ключом дверь и еще раз прогуляться по полю роз. Ему хотелось увидеть все это снова: бесконечный багряный простор, синюю арку неба, белые облака как плывущие в вышине корабли и Темную Башню. Да, он боялся тьмы, что жила внутри этой таинственной небывалой колонны – тьмы, алчущей поглотить любого, кто отважится подойти слишком близко, – но все равно он хотел посмотреть на нее еще раз. Ему было нужно увидеть ее.

Но рука, что трясла его за плечо, не убралась, как он очень надеялся. Сон начал тускнеть, запахи выхлопных газов на Второй-Авеню растворились в дыму костра – теперь уже слабом, потому что костер почти догорел.

Разбудила его, как выяснилось, Сюзанна. Эдди принял сидячее положение и приобнял супругу одной рукой. Они устроились на ночлег на дальней окраине ольховой рощи в пределах слышимости ручья, что бурлил на поляне, усыпанной костяной пылью. Роланд спал на той стороне круга из тлеющих угольков, что остались от выгоревшего костра – спал беспокойно. Отбросив в сторону одеяло, он лежал, подтянув колени едва ли не к самой груди. Без тяжелых ботинок, его голые ступни казались бледными, узкими и беззащитными. На правой ноге не доставало большого пальца – его отхватило омарообразное чудище, искалечившее Роланду еще и правую руку.

Он что-то бормотал во сне, повторяя снова и снова одну невнятную фразу. Вскоре до Эдди дошло, что это – та самая фраза, которую Роланд пробормотал тогда на поляне, где Сюзанна вырубила медведя, прежде, чем самому отрубиться. Тогда иди – есть и другие миры, кроме этого. Роланд на мгновение затих, а потом вскрикнул, зовя парнишку по имени:

– Джейк! Где ты? Джейк!

Столько очаяния, столько опустошенности слышалось в этом крике, что Эдди даже стало жутко. Он еще крепче обнял Сюзанну и прижал ее к себе. Она вся дрожала, хотя ночь была теплой.

Стрелок перевернулся на спину. Звездный свет отразился в открытых его глазах.

– Джейк, где ты? – спросил он, взывая к ночи. – Вернись!

– Господи, Сьюз… он, по-моему, опять отъехал. Что будем делать?

– Не знаю. Но ты как хочешь, а я не могу больше все это слушать. Он как будто не здесь. Вообще – нигде. Такой далекий…

– Тогда иди, – пробормотал Роланд, снова переворачиваясь на бок и подтягивая колени к груди, – есть и другие миры, кроме этого. – Он на мгновение умолк, а потом грудь его всколыхнулась, и стрелок выкрикнул имя парнишки долгим, леденящим кровь воплем. Где-то в лесу раздался сухой шелест крыльев: это взлетела птица и устремилась подальше – туда, где тихо.

– Есть какие-то соображения? – в широко распахнутых глазах Сюзанны блестели слезы. – Может быть, надо его разбудить?

– Я не знаю. – Взгляд Эдди упал на Роландов револьвер, единственный, у него оставшийся, который стрелок носил на левом боку. Он лежал, убранный в кобуру, на аккуратно уложенной шкуре рядом с Роландом, так чтобы его можно было «поближе взять». – Мне кажется, я не решусь, – добавил он через силу.

– Он, кажется, сходит с ума.

Эдди кивнул.

– Что же нам делать, Эдди? Что делать?

Эдди не знал. Как-то раз антибиотики из его мира помогли стрелку, остановили обширное заражение, вызванное ядовитым укусом омарообразного гада; теперь Роланда снова терзало обширное заражение, только Эдди не думал, что существует в природе такое лекарство, которое может его исцелить в этот раз.

– Не знаю, Сьюз. Ложись рядом со мной.

Обнимая Сюзанну, он укрылся меховой шкурой, и вскоре дрожь ее прекратилась.

– Если он сходит с ума, он на нас может наброситься, – тихо проговорила она.

– Я тоже об этом думал. – Неприятная эта мысль имела и зрительный образ. Медведь… его красные, налитые злобой глаза (ему показалось тогда или в самых глубинах тех алых провалов и в самом деле мелькнуло смущение?) и смертоносные когти. Эдди опять бросил взгляд на заряженный револьвер, лежащий так близко к здоровой руке Роланда; вспомнил о том, с какой скоростью Роланд извлек его из кобуры, отражая атаку механической летучей мыши – так быстро, что Эдди и не заметил движения. Если стрелок помутится рассудком и если безумие его изберет своей целью его и Сюзанну, шансов спастись у них точно не будет. То есть, вообще никаких.

Эдди вжался лицом в теплую шею Сюзанны и закрыл глаза.

А вскоре Роланд затих. Эдди приподнял голову и оглянулся. Роланд как будто заснул. То есть, по-настоящему. Сюзанна тоже спала. Эдди нежно поцеловал ее в мягкий холмик груди и снова закрыл глаза.

«Нет уж, приятель, держись. Сегодня ты долго еще не заснешь».

Но эти два дня они топали без передыху, и Эдди смертельно устал. Его уносило… куда-то… вниз.

«Обратно в тот сон, – думал он, улетая. – Хочу туда… на Вторую Авеню… обратно к “Тому и Джерри”. Хочу снова туда».

Однако сон не вернулся в ту ночь.

На рассвете они быстро позавтракали, перепаковали и перераспределили поклажу и вернулись на клиновидную поляну. В чистом утреннем свете она смотрелась не так угрюмо, но все же все трое старались держаться подальше от металлического куба с предупредительными желто-черными полосами. Если Роланд и помнил чего-нибудь из дурных снов, что донимали его в ту ночь, виду он не подавал. Обычную утреннюю работу он выполнил, как всегда, молча – в этакой флегматичной задумчивости.

– Отсюда нам надо идти по прямой… как ты думаешь это осуществить на практике? – спросила Сюзанна стрелка.

– Если легенды не врут, то проблем быть не должно. Помнишь, вчера ты спросила о магнитных полях?

Она кивнула.

Порывшись в сумке, Роланд достал небольшой квадратик из старой кожи с длинной серебряной иголкой, продетой посередине.

– Компас! – воскликнул Эдди. – Нет, ты точно бойскаут!

Роланд покачал головой.

– Нет, это не компас. Я знаю, конечно, что это такое, но в последний раз я его видел несколько лет назад. Я узнаю направление по солнце и звездам. Даже в теперешние времена этот способ меня не подводит.

– Даже в теперешние времена? – несколько нервно переспросила Сюзанна.

Роланд кивнул.

– Стороны света тоже меняют свое положение.

– Господи, – выдохнул Эдди, пытаясь представить себе такой мир, где север тихонько сдвигается на восток или на запад, но у него ничего не вышло. Его даже чуть замутило, как с ним бывало всегда, когда он смотрел вниз с большой высоты.