Нужные вещи (др. перевод) - Кинг Стивен - Страница 1

Стивен Кинг

Нужные вещи

А вы здесь уже были.

Ну да, точно! Я вас узнал, у меня хорошая память на лица!

Идите сюда; дайте пожать вашу руку! Знаете, я вас узнал еще прежде, чем разглядел лицо, — по походке. Нельзя было выбрать лучшего дня, чтобы вернуться в Касл-Рок. Восхитительный день! Скоро начнется сезон охоты — понаедут сюда идиоты, которые палят во все, что движется, и при этом не носят оранжевых жилетов. Потом выпадет снег… но все это будет потом. А пока на дворе октябрь, а октябрь у нас в Касл-Роке длится долго. Сколько ему угодно.

А вообще, по моему скромному мнению, это лучшее время года. Ну, весна тоже неплохо, конечно, но я лично предпочитаю октябрь маю. Когда лето кончается, наша часть штата — Западный Мэн — превращается в пустынный, всеми забытый уголок и господа из коттеджей на озере и на Смотровой площадке возвращаются к себе в Нью-Йорк или Массачусетс. Мы, местные, каждый год встречаем их и провожаем — здрасте, здрасте, здрасте; пока, пока, пока. Они приезжают — и это здорово, потому что они привозят свои городские доллары, они уезжают — тоже хорошо, потому что они увозят свои городские проблемы.

Вот об этих проблемах мне и охота поговорить. Сможете уделить мне минутку? Вот тут, на ступеньках у летней эстрады, мы можем присесть. Тут и солнышко греет, и к тому же отсюда — почти весь центр как на ладони. Да, только поостерегитесь заноз. Эти ступеньки давно уже нужно отшкурить и выкрасить. Только это Хью Приста обязанность, да. А у Хью руки не скоро еще дойдут. Пьет он у нас, знаете ли. Не такой уж это большой секрет. Нет, в Касл-Роке секреты хранить возможно, кое-кому это вполне удается, но для этого надо как следует постараться; а большинство из нас в курсе, что Хью Прист и упорный труд уже очень давно не дружат.

Что вы говорите? Где?

A-а! Вот вы о чем! Ну и как вам оно? Их листовки расклеены по всему городу! Сдается мне, Ванда Хемфилл (ее муж Дон, владелец супермаркета «Хемфиллз») сама их везде налепила. Вы сорвите одну со столба и тащите сюда, чтобы и я посмотрел. Да вы не стесняйтесь — ничего вам за это не будет. Уж если на то пошло, их никто не просил клеить листовки по всему городскому парку.

Черт подери! Нет, вы гляньте на это! Как отпечатано! «Кости — орудие Дьявола». Буквы большие, красные и дымятся. Как бы прямая доставка из преисподней! Ха! Кто-нибудь, кто не знает, какой у нас сонный маленький городишко, еще может подумать, что у нас тут и вправду какая-то дьявольщина творится. Но знаете, иногда подобная ерунда перерастает в нечто более значительное, чем простой городской скандальчик. А в этот раз, есть у меня подозрение, преподобному Вилли уж точно вожжа под хвост попала. Без вопросов. Церкви в маленьких городах… наверное, не мне вам рассказывать, что это такое. Они кое-как уживаются — более или менее, — но не питают друг к другу симпатии, скажем так. Все идет мирно — но до какого-то определенного момента, а потом все равно поднимается буча.

В этот раз буча выходит большая, со взаимными обидами и обвинениями. Дело вот в чем: католики собирались заделать какое-то благотворительное мероприятие под названием «Ночь в казино» в «зале Рыцарей Колумба» — это в другой части города. В последний четверг месяца, если мне не изменяет память. А собранные средства должны были пойти на ремонт крыши здания церкви Богоматери Тихих Вод… вы проезжали ее по пути в город, если ехали со стороны Смотровой площадки. Приятная церквушка, правда?

На самом деле идея «Ночи в казино» принадлежала отцу Брайхему, но развили ее «Дщери святой Изабеллы». Очень она им понравилась, эта идея. И особенно — Бетси Виг. По мне, так ей просто нравится мысль, как она выйдет в своем черном платье в облипку и станет крутить рулетку, приговаривая: «Делайте ставки, дамы и господа, делайте ваши ставки». Да, им всем понравилась эта идея. Дело-то там безобидное, яйца выеденного не стоит, но им в этом мерещится что-то чуть-чуть порочное.

Хотя вот преподобному Вилли и его пастве это все показалось не столь безобидным. Вообще-то он преподобный Уильям Роуз; и он никогда особенно не любил отца Брайхема, на что тот отвечал взаимностью. (На самом деле именно отец Брайхем первым назвал преподобного Роуза «Пароходом Вилли», и преподобный Вилли об этом знает.)

Между этими двумя «столпами веры» и раньше проскакивали искры, но эта история с «Ночью в казино» высекла уже не просто искры, а целый фейерверк. Когда Вилли узнал, что католики собираются провести ночь за азартными играми в зале РК, он так взвился, что чуть крышу не пробил макушкой. На свои деньги он отпечатал эти листовки: «Кости — орудие Дьявола», — и Ванда Хемфилл со своими подружками из кружка кройки и шитья расклеила их по всему городу. С тех пор католики и баптисты общаются между собой исключительно через колонку «Письма» в местном еженедельнике, где они бушуют, неистовствуют и объявляют друг другу, что противная сторона непременно будет гореть в аду.

Гляньте-ка. Сейчас вы поймете, что я имею в виду. Вон она вышла из банка. Это Нан Робертс, хозяйка кафешки «Перекуси у Нан». Я так думаю, она самая богатая в нашем городе — с тех пор как старый Папаша Мерилл отправился на свой самый крупный блошиный рынок, на небеса. Она была ярой баптисткой чуть ли не с сотворения мира. А вот ей навстречу движется Эл Гендрон, истый католик, святее Папы Римского; и его лучший друг — ирландец Джонни Бирхем. Теперь смотрите внимательнее! Видите, как они задирают носы? Ха! Прямо готовый цирковой номер! Ставлю доллар против обгрызенной кочерыжки, что температура упала на двадцать градусов, когда они проходили мимо друг друга. Правильно моя матушка говорила: «С людьми веселее всего, куда уж коням с ними тягаться».

А теперь вон туда взгляните. Видите, около видеомагазина — машина шерифа? А в машине — Джон Лапуант. Предполагается, что он следит за соблюдением скоростного режима: в центре скорость ограничена, и особенно по окончании занятий в школе, — но если заслонить глаза от солнца и как следует присмотреться, вы разглядите, что на самом деле он пялится в фотографию, которую достал из бумажника. Отсюда мне ее не видно, но я знаю, что это за снимок, как знаю девичью фамилию собственной матери. Эту фотку Энди Клаттербак снял около года назад. На ней — сам Джон вместе с Салли Рэтклифф; Джон обнимает ее за талию, а у нее в руках плюшевый медведь, которого он выиграл для нее в тире. Обоих прямо-таки распирает от счастья. Но это было, как говорится, давно и неправда. Сейчас Салли помолвлена с Лестером Праттом, учителем физкультуры. Он такой же истовый баптист, как и она сама. Джон до сих пор не оправился от потрясения. Вон как вздыхает, бедняга. Прямо сердце болит, на него глядючи. Так вздыхать может только мужчина, который влюблен до сих пор (или думает, что влюблен). В общем, довел он себя до зеленой тоски.

Вы замечали, что беды и неприятности, как правило, складываются из вещей самых обычных? Будничных и заурядных. Вот вам пример. Видите парня, что поднимается по ступенькам здания суда? Нет, не того, что в костюме, — это Дэн Китон, наш глава городского управления. Я другого имею в виду: черного парня в рабочем комбинезоне. Это Эдди Варбертон, ночной уборщик в здании муниципалитета. Понаблюдайте за ним и обратите внимание, что он сделает. Вот! Видите, остановился на верхней ступеньке и смотрит на улицу? Ставлю еще один доллар против обгрызенной кочерыжки — он смотрит на автомобильную мастерскую «Суноко». Ее владелец и по совместительству мастер — Сонни Джакетт, с которым Эдди враждует уже два года — с тех пор как привел туда свою машину, чтобы проверить трансмиссию.