Грусть тебе к лицу (СИ) - "F-fiona" - Страница 31

Не верю!

Только вот уже внутри складывались паззлики, как он контролировал мои походы к врачу, как ругался, когда я пропускал сеансы. Как-то я увидел их в парке, он отшутился.

Нормальный врач не может говорить в ответ на мою исповедь, что я сам во всём виноват. Он же загнал меня в депрессию. Так глубоко, как мог.

Кирилл. Мы же столько прошли вместе. Я понимал, что что-то неосознанно чувствовал, поэтому я так легко ушёл от него. Я искал спасения. Мир не может быть вечно чёрным.

Кидаю взгляд на часы. Я тут уже десять минут. Нужно продолжать быстрей.

Листаю папку быстрей. И натыкаюсь на упоминание о моих родителях. Это странно, мы давно не общаемся. Я читаю и не верю глазам. Это же люди, с которыми я вырос. После того, как я снялся в рекламе игрушек и режиссёр похвалил меня, они свято верили в то, что добиться успеха я смогу только в образе грустного человека и всячески способствовали этому. Это был бред. Полный бред. Не могут родители, пусть и наполовину неродные, так издеваться над ребёнком. Не могут. Ну что они звери что ли?

О них много информации. Оказывается, они несколько раз пытались со мной связаться, после того, как я стал знаменитым. От меня это держали в тайне. Может и правильно, потому что они обо мне не вспоминали, когда я сбежал с Кириллом и спал на вокзале.

Ниже ещё одно заключение психиатра. Да они меня на молекулы разобрали. Комплекс неполноценности – самое мягкое, что я прочитал.

Щёки горели. Я отшвырнул папку и сжал виски. Их ломило. Как это может быть правдой? Меня всю жизнь поддерживали в депрессии? Ради чего? Почему? Чем я заслужил такое? Что вообще такое моя жизнь?

Я вздрагиваю от шороха. Владислав прикрывает за собой дверь, смотрит на меня с интересом:

- Всё прочитал?

Киваю. Просто киваю.

- Как ты? – участливо.

- Не знаю, - отвечаю правду. – Не знаю, кто я.

- Ты всё тот же Дима. Ты никак не изменился.

- Мне кажется, что меня раздели и облили при всех помоями.

- Это не так. Вроде ты одет, - неловко пошутил мужчина, подошёл и поднял меня с пола.

- Влад, ты же специально это сделал, - осеняет меня. – Секретарша пропустила меня легко, а у тебя должна быть встреча до пяти.

- Конечно. А ещё тут везде камеры и кодовый замок на двери.

- Зачем?

- Ты хотел узнать. Узнал?

- Зачем?

- Ты бы всё равно узнал об этом рано или поздно, - Влад вздыхает, садится в своё кресло. – Мне надоели секреты.

- Это может быть правдой? – он сухо кивает. – Но я не верю…

- Это твоё право. Верни ключи, пожалуйста.

Я складываю листочки обратно в папку и кладу её на место. Закрываю шкафчик и протягиваю ему ключи. Он берёт их, кладёт перед собой и обращается ко мне:

- Знаешь, что сказал про тебя Мустафа после первой встречи с тобой? Грусть ему к лицу. Как никому другому. Это такой тип людей, которые живут грустью, можно сказать, упиваются ей. В ней твоё совершенство. Знаешь, как ты непередаваемо красив, когда в твоих глазах тоска или боль? Я знал многих известных и красивых людей, но даже я был восхищён.

- Почему же ты перестал поддерживать меня в моей "грусти"?

- Ты сгорал. Да и потом мне уже не хотелось грусти в твоих глазах. Ты падал в пропасть. Я не мог иначе.

- О, да ты у нас ещё и благороден, - хмыкаю я. Сейчас во мне говорили обида, злость на весь мир. Почему со мной так обходились? Они не имели права! И Владислав ничем не лучше. Сколько боли он мне причинил?

- Я такой же, Дим, как и они все. Поэтому тебе лучше держаться от меня подальше.

До меня доходит, что он давно уже решил это. Опять без меня. Он этого и хочет -отдалить меня от себя. Для этого всё. Чтобы я воспылал злобой. Хитрый ход.

- Это правда в досье? Всё это правда?

Не отвечает. Смотрит будто бы в сторону.

- Влад!

- Да. Я хотел бы, чтобы было иначе, но эту информацию собирали мои люди. Им незачем лгать.

Лучше бы он соврал, а не строил из себя всего такого благородного. У двери я поворачиваюсь к нему:

- Что ж, можно сказать, ты добился своего. И, вообще, Влад, скоро я съеду. Как только мне сделают хоть одну комнату, я свалю. Ты же не хочешь меня больше видеть? Вот и не увидишь!

Хлопаю дверью от души. Ни капли не легче. Но ураган внутри утихает. Через какое-то время я даже осознаю, что рад узнать правду. По крайней мере, не чувствую себя конченным придурком, которому всю жизнь все врали.

Отрезок №30. На ловца и зверь бежит

Если бы строили дом счастья,

самую большую комнату пришлось бы отвести под зал ожидания.

Жюль Ренар

Несколько дней я провожу в изощрённом самокопании. Пытаюсь понять, зачем мои родители делали это? Допустим, с Кириллом всё понятно, деньги. Но они-то? Что они могли получить от меня? Могут ли люди быть настолько… Я не мог подобрать слова. У меня на языке вертелись только маты.

Уйти в себя мне не позволила дизайнер. Господи, эта женщина задавала столько вопросов! Даже когда я вручил ей кредитку и сказал всё делать самой, она звонила мне каждый час с тупыми вопросами, например, какой именно лимонный цвет мне нужен для кухни? Я и не догадывался, что лимонного цвета может быть около сотни оттенков. Я не вру. Последний из палитры, правда, был уже грязно-жёлтым, но гордо возлежал в папочке с надписью «Подборка лимонного цвета». В большинстве своём я особых отличий между оттенками цветов не видел.

Нужно отдать дизайнеру должное, с каждым моим приходом в квартиру, я замечал изменения. Работа кипела. С каждым часом моя «берлога» всё больше и больше походила на приличный дом.

У меня было ещё одно желание. Заветное. Я заказал такси и целый день ездил из одного автомобильного салона в другой. Под конец, парнишка-водитель даже втянулся. Обсуждал с продавцами особенности той или иной машины, её характеристики. Сложно выбирать, когда у тебя есть возможность купить почти всё. Конечно, я мог бы купить и Феррари, но понимал, что нужно что-то попроще, хотя бы пока я не научусь водить. Права, кстати, мне подарил ещё Кирилл в день моего совершеннолетия. В нашей стране их можно получить, не зазубривая теорию, не сдавая экзамены, а просто заплатив энную сумму денег нужному человеку. Деньги. Связи. Всё просто. А лохи пусть трясутся на полигоне перед грозными инспекторами, путают передачи, чувствуют себя ничтожествами, когда ожидаемо провалят экзамен в нашем доблестном ГИБДД.