Крылья - Нестеренко Юрий Леонидович - Страница 39

Я вздрогнула и даже отшатнулась, но тут же поняла, что это просто капля воды, просочившаяся сквозь трещину в камне. Наверное, оттаяла от огня моего факела… Кто создал эту мозаику? Может быть, когда-то в этих подземельях нашла прибежище тайная секта, относившаяся к крылатым совсем не так, как официальная религия того времени? Может быть, и сам художник был крылатым?

Пламя затрещало и заметалось, и я поняла, что факел скоро догорит. Надо было возвращаться.

Строители подземелий вовсе не планировали создать лабиринт, но в темноте здесь было легко заблудиться. Я пыталась следовать простому правилу — сюда я все время шла вдоль правой стены, значит, возвращаться надо вдоль левой. Я прошла уже, наверное, половину пути, когда у меня над головой вдруг раздался шорох и сверху посыпался песок. Я шарахнулась в сторону, чудом увернувшись от упавшего камня, а земля валилась мне на голову, за шиворот, на плечи… Другой камень больно ударил меня по руке, и я выронила факел.

Тот упал и погас, тут же засыпанный. Я убегала от обвала, закрывая руками голову. На пятом прыжке я споткнулась и рухнула на четвереньки, но, к счастью, опасная зона была уже позади. Еще какое-то время сзади что-то шуршало, стукало и сыпалось, но наконец все стихло. Я осталась в кромешной тьме.

Это было уже по-настоящему скверно. Вытряхнув землю из волос, я вытянула руки и двинулась, как мне казалось, в сторону стены. Однако, пройдя, наверное, пару десятков локтей, никакой стены я так и не обнаружила. Я повернула левее, но стены не было и там. Выходит, я потеряла ориентацию в пространстве и уже не знала, куда нужно идти.

В конце концов я добрела до какой-то стены; все, что мне теперь оставалось, двигаться вдоль нее, но в какую сторону? Вернулась ли я к левой стене или пересекла помещение? Ощупывая ледяные камни, я двинулась вперед, пока пальцы не обнаружили пустоту уводившего влево прохода; был ли это новый коридор или тот, из которого я недавно вышла? «Спокойно, — сказала я себе, — самое худшее — это начать метаться, то и дело меняя направление. Правильный это путь или нет, я пойду по нему; в крайнем случае придется вернуться».

Логика — замечательная штука, но, если вам доведется бродить наугад в абсолютной темноте и холоде древнего подземелья, я сомневаюсь, что вам в голову полезут одни лишь логичные мысли. То мне казалось, что я обошла уже все подземелье, то представлялось, что я нарезаю круги по одной и той же комнате; во мраке мерещились какие-то шорохи, шепоты, шаги; я замирала — и воцарялась мертвая тишина, но стоило мне двинуться с места — и неведомые призраки приходили в движение. «Кто здесь?!» — крикнула я в отчаянии, сжимаясь от страха, «…эсь» — откликнулось эхо. Я понятия не имела, сколько уже брожу, ощупывая стены закоченевшими пальцами, но, должно быть, прошло уже немало времени, ибо ноги ныли от усталости и хотелось пить. Я вдруг поняла, что, может быть, уже побывала в куполе, но не узнала его и пошла дальше и буду теперь кружить до тех пор, пока не иссякнут силы…

В какие-то несколько секунд паника захлестнула меня. Я бросилась бежать, запнулась о камень, упала, забилась в какую-то нишу.

— Помогите! — кричала я. — Вытащите меня отсюда! Кто-нибудь!

Какое-то время я просто рыдала в голос, затем, окончательно выбившись из сил, притихла; и тут мне показалось, что я снова слышу призраков. Я всхлипнула в последний раз и затаила дыхание, прислушиваясь. Теперь я отчетливо различила два приглушенных голоса; один, высокий, что-то говорил обеспокоенно, другой отвечал ему низким ворчанием. Мне тут же представилось, что второй голос принадлежит какому-то жуткому подземному чудовищу. Я не знала, звать ли на помощь или прятаться.

— Эй, подруга! Эйольта! Где ты? — громко позвал первый голос.

Шайна!

— Шайночка, милая, я тут! Иди сюда! — закричала я что было мочи.

— У тебя есть огонь? — крикнула Шайна.

— Нет! Мой факел погас!

— Тогда лучше ты иди к нам, на свет, а то в темноте мы тебя долго будем искать!

Я боялась, что, если двинусь с места, снова потеряюсь, но взяла себя в руки и рассудила-, что Шайна права. Звук, дробясь и отражаясь от стен залов и коридоров, многократно менял направление, так что искать друг друга на слух было не просто. Но вот наконец впереди забрезжил рыжий колеблющийся отсвет, и через несколько секунд я добежала до устья прохода, другим концом выходившего в куполообразный зал.

«Подземным чудовищем» оказался Пайве; он и сейчас что-то бурчал, глядя, как я бегу к ним с Шайной, стоявшим возле веревочной лестницы.

— Я же говорила, нечего тут шляться… — начала Шайна, но я уже напустила на себя уверенный вид.

— Все было бы нормально, если бы не обвал, — сказала я и, торопясь уйти от этой щекотливой темы, повернулась к Пайве: — Ну как?

— Дохлый номер, — покачал головой тот. — Тйорла твоего прибрал к рукам сам капитан Тнейер. У него скакуна увести не легче, чем из тюрьмы кого вытащить.

— Но ты сможешь? — с надеждой заглянула я ему в глаза.

— Говорю же, дохлое это дело. Тут армия нужна, дом капитана штурмовать или на улице на него напасть, а он один не ездит… Конечно, если побольше наших поднять, то можно… но никто на это не подпишется. Тйарвы ж потом весь Гнилой Угол по кирпичикам раскатают. Так что, крошка, извиняй. Задаток, как уговорились, у меня останется — мне ж пришлось кой-кому сунуть, чтобы все узнать, а больше ничем помочь не могу.

Я перевела умоляющий взгляд на Шайну, но та тоже мотнула головой:

— Нет, подруга, раз Пайве говорит — не выйдет, значит, не выйдет. Нам открытая война с тйарвами ни к чему. Тем паче из-за тйорла — добро б еще аньйо был…

Я стиснула зубы, но тут же попыталась успокоиться. Все равно пришельцы вряд ли разрешили бы мне взять Йарре к звездам. Значит, мы бы расстались с ним лишь на несколько дней позже — если, конечно, я перехвачу их в Лланкере. Ну что ж, прощай, Йарре, надеюсь, новый хозяин будет ценить тебя. Я почувствовала что-то похожее на укол ревности при мысли о том, что теперь на Йарре будет ездить мой враг. Конечно, враг не личный, а всего лишь в силу полученного им приказа, но все равно…

— Значит, мне больше нечего делать в Нойаре, — решительно заявила я, глядя перед собой сухими глазами. — Когда вы сможете меня вывести?