Дождливая зима (СИ) - "F-fiona" - Страница 2

Они заржали, совсем как эти долбоебы из детдома. Я смог сесть. На большее меня не хватило. Я почти не понимал, где нахожусь, что происходит. Но когда ко мне подошел мужик в костюме, я его сразу вспомнил:

- Деньги.

Он хмыкнул:

- А съемочная группа? Они так долго трудились.

Подошли несколько человек. С сомнением посмотрели на меня:

- Бля, да он полуживой.

- Ладно, - мужик в пиджаке с недовольством на меня посмотрел:

- Кит, отвези его домой.

- У меня что – шмаровозка?

- Кит, живо.

И этот Кит заткнулся. На меня вылили пару бутылок воды, завернули в одеяло и закинули на пол микроавтобуса. Я не хотел называть адрес, но мне не оставили выбора: или домой, или в лес. Очевидно, что я выбрал первое.

Очнулся на утро. Ни встать, ни сесть. Даже дышать было трудно. Я всё-таки встал, доковылял до окна и уставился на воду, стянутую первым льдом. На улице было хмуро, моросил дождь, вся листва уже слетела с деревьев и теперь стала головной болью для дворников.

В шкафу была доза. На кухне коньяк. Меня предупреждали, что лучше не смешивать, но было всё равно. Лучше я сдохну. Отрубаясь, я успел поймать мысль – нужно повернуть голову набок, чтобы не захлебнуться в блевотине. Так и сделал. Зачем?..

***

Арефмана я увидел через день. Не знаю, чем уж я ему так понравился. Он заявился ко мне в окружении охраны. Не морщился брезгливо при виде меня, как все, чуть прищуриваясь скользил по мне глазенками. Тогда ощущения, что он подонок, не было. Это я позже узнал, что он сделает всё, чтобы заработать как можно больше. Если надо – убьёт, если надо – покалечит. На вид он был так же отвратителен, как и внутри, наверное. Жирный боров, руки в бородавках, морда красная, будто он только что с пляжа, где пролежал весь день. Носил яркие пиджаки, которые не сходились на его пузе. С охраной не расставался. Даже спал и ходил в туалет с тремя шкафами.

- Будешь работать на меня, - говорит он.

- Сколько платишь? – дерзко спрашиваю я, кутаясь в рваное одеяло. Меня прошибало на пот, тошнило, а сил сходить за дозой не было.

- Хватит, чтобы прожить.

Он легко кивнул одному из охранников, и тот швырнул пакетик передо мной. Я прикинул – хватит на неделю.

- Через десять дней придешь по этому адресу, - второй охранник швырнул передо мной визитку. – И, Славик, советую тебе молчать.

Это я и сам понял.

***

Отлежался и пришел, куда указывали. Это было неприметное такое здание в портовом районе. Порностудия. Я подохуел, когда увидел огромную толпу мужиков. Что-то внутри затряслось. Не хотелось быть пропущенным через всех. Мужик в кепке, чинящий что-то, обратил на меня внимание:

- Новенький?

Киваю. Сухо и зажавшись.

- Иди туда, - он указывает налево. – Сделаешь там всё, что тебе нужно.

- Что?

- Долбоеб? – он критически меня разглядывает. – Клизму, смазку.

Киваю. Туалет. Душ. Доза.

Сценария нет. Просто ебля.

***

Фильмы со мной не пользовались особой популярностью. Просто очередной мальчик, чтобы подрочить на то, как его имеют во все дырки. Меня никогда не возбуждало происходящее, я почти не издавал звуков.

Через два месяца меня без слов запихали в машину и повезли к Арефману. В ресторан, где он ужинал. Сидел один за столом, уставленный кучей блюд, и придирчиво выбирал из них.

- Славик, - он кивает мне, как хорошему знакомому.

Я стою, зная, что сесть к нему мне никогда не предложат.

- Славик, ты хреновый актер.

Бля, я с трудом сдерживаю смешок. Не знал, что в том дерьме, что я снимаюсь, нужно еще и обладать каким-то талантом.

- Первое видео ничего, остальные ужасны, - он остановил свой выбор на каком-то салате. - Или ты работаешь, или ты не работаешь.

Это «не работаешь» прозвучало буднично. Но у меня душа ушла в пятки. Я давно перестал кого бы то ни было бояться, я давно перестал сетовать на судьбу. И сердце моё уже не вздрагивает. И о смерти я мечтал. Но именно в этот момент понял, что не хочу умирать.

- Исправлюсь, - обещаю я.

Арефман машет на меня рукой, ничуть не сомневаясь.

С тех пор я стал активнее. Делал всё, чтобы разнообразить картинку. Стонал, кричал, извивался, кусал губы. Особое удовольствие мне доставляло обзывать тех, кто трахал меня. Таких слов они еще не слышали. Они, правда, злились, вследствие чего мне доставалось пуще прежнего, но это стоило того.

Так я прожил еще несколько лет, увеличивая дозы, снимаясь в низкопробной порнухе.

Пока не встретил его. Пашку.

***

Пашка был медбратом. Лучше всех ставил капельницы в неврологическом отделении, мог попасть даже в мои вены. Правда, он приставал с вопросами, но я отмалчивался, строя из себя глухонемого в надежде, что парню это надоест. Не надоело. Он был настойчивый. Вытягивал из меня по слову, потом по фразе, я и сам не заметил, как разговорился. Почему? Впервые кому-то я был интересен. Всех ужасов своей жизни я Пашке рассказывать не стал, незачем ему знать, что я порностар, блин. Мы обсуждали фильмы, он рассказывал мне о книгах, которые успел прочитать. Сам я читать не любил, но слушал с интересом.

Когда меня выписали, Пашка выпросил у меня номер сотового. В первый же вечер позвонил. Мы пошли в бар. Там меня кто-то узнал. То ли бывший клиент, то ли любитель порнухи. Обозвал шлюхой. Я не обратил на это внимания, зато Пашка обратил. Заехал наглецу в челюсть, тот в ответ, когда я оттаскивал непутевого медбрата от верзилы, сам получил. Психанул, потому что завтра нужно на съемки, а физиономию мне разукрасили. Наорал на Пашку. Сам ему поддал пару раз. Вернулся домой и напился.

Утром из постели меня вытаскивал Бивис. На самом деле его звали Василий, но он был такой же тупой, как и герой популярного американского мультика. Это, кстати, была его работа. Вытаскивать меня из постели, баров или безликих номеров гостиниц.

Он никогда особо не церемонился. Но я не был на него в обиде. У чувака всегда была доза.

Бивис приволок меня на съемки в половине двенадцатого. «Актёры», курившие на ступеньках, смерили меня тяжёлыми взглядами. Я послал мысленно их на хуй и демонстративно прошёл в подсобку. Там я принял душ и растянул себя, как мог. Нежничать они не привыкли.

- Эй, пидор, что с твоей рожей? – это режиссёр. Сложил руки на потной груди, мясистые губы стиснуты.