Победивший платит (СИ) - "Жоржетта" - Страница 46

- Споешь последнюю? - интересуется. Физиономия у него осторожная, словно хотел сказать что-то важнее, но передумал.

Да пожалуйста. Последняя у меня еще свеженькая, как буханка только из печи, с подгорелой корочкой. Далека от романтики, что есть, то есть. Зато достаточно коротка.

Чуть мешкаю, пробуя новые аккорды и устанавливая пальцы на грифе.

Ушло навсегда, как вода в песок,

Былое мое везенье:

Для правильной смерти, и то не смог

Я выбрать должное время.

Ритм у песни вышел простой, рубленый, почти немелодичный. Наверняка в глазах здешнего народа именно такой пристал барраярцу.

Не понимаю, кем дальше быть

В спектакле этом гротесковом.

За крайнюю дурость моей судьбы

Я взял бы расчет, да не с кого.

Я сам от нее получу сполна,

За всяческий промах - втрое:

Удача - капризная девка; она

Любит одних героев.

Я не герой, уж точно. Что было - то сплыло. Теперь только и могу, что языком трепать. Те же жалобы на жизнь я, помнится, прежде излагал скучной прозой, но, может, эстетической цетагандийской натуре стихи ближе? Сложилось вот сегодня, когда я вздумал отдохнуть в обнимку с гитарой.

- Ты не боишься упрекать свою удачу? - спрашивает Иллуми после долгой паузы. - Это дурной знак. Она действительно капризна... и любит поклонение.

- Меня она из рядов своих поклонников с треском выставила. - Широкий залихватский жест выходит чересчур размашистым. Опьянение меня все-таки настигло. Вместе с неудержимым зевком, после которого я запоздало прикрываю рот ладонью.

- Ты устал, - констатирует. Что в переводе должно означать "ты пьян" или "хватит на сегодня песен". - Может, ляжешь спать?

- Пожалуй, - соглашаюсь. - Спать - это хорошо. Ох и будет меня колбасить завтра с утра... - На великодушное предложение подлечить меня микстурой отвечаю пьяно и решительно: - Не заслужил! И вообще, если бы природа не изобрела похмелье, человечество бы позорно спилось, - добавляю нравоучительно, вытягиваюсь на покрывале и закрываю глаза. - Спокойной ночи.

***

Я не получаю наутро на свою гудящую голову ожидаемого разноса за пьянство, и мне делается даже слегка совестно. Если цетагандийцу хватило выдержки не критиковать мои обычаи, надо бы оказать ответную любезность, преодолеть лень и познакомиться с его. Начиная с того, что у меня есть под рукой и что не противоречит моим принципам, разумеется. Гем-грим в перечень не входит.

Когда я спускаюсь к обеду с листком бумаги в руках и уделяю ему внимания больше, чем свежей ветчине, Иллуми удивляется.

- Задачка на логическое сложение, - приходится объяснить. - Слушай, у вас еще никто не впадал в приступ буйной шизофрении в ванной комнате?

Только что я методично проинспектировал флаконы на полочке под зеркалом. Их обилие и надписи не обнадежили. В названиях использовались исключительно поэтические словеса типа драгоценных жемчужин, лунного света и драконьего дыхания; комментарии "оказывает благоприятное воздействие на ваше состояние, когда Луна на закате входит в знак Тельца" вызывали желание полезть то ли в библиотеку за таблицами эфемерид, то ли в бар за коньяком (которого здесь нет); странной формы корешки в пузырьках насторожили, а цветная косметика для тела, якобы меняющая окраску в зависимости от настроения, показалась клоунской. Часть субстанций была липкой и совершенно не мылилась, я еле отскреб их с ладони. Целая батарея масел оказалась в основном приятна на запах, но бесполезна. Уже задним числом я понял, что в ванном шкафчике гостевых комнат и должно стоять нечто, совсем для меня не предназначенное, вроде набора из десятков крошечных кисточек и баночек для нанесения гем-грима...

Устрашенный, я, наконец, залез в ванну с самым нейтральным куском простого белого мыла, клятвенно пообещав себе разобраться во всей этой премудрости или приказать слугам убрать все лишнее с глаз долой. Вот и изучаю список наибольших странностей, шевеля губами, потому что запомнить это наизусть - еще тот труд.

- Почему шизофрении? - не понимает он.

- А что, нормальный человек полезет в ванную с астрологическим справочником? А заодно с определителем по ботанике? - Шутка обиды не вызвала, вот и славно.

В ответ получаю под салат добродушное объяснение насчет традиции, по которой "препараты красоты" называются как можно более замысловато. - Вряд ли кому-то понравится мазать на себя диэтилтетрахлористый эфир уксусной кислоты? - выговаривает Эйри без запинки. - А это лунная пыль и есть. Отбеливающее средство.

Фыркаю. Химическое название было бы честней - оно как предупреждение перед входом на минное поле. Всяких претенциозно обозванных баночек и коробочек там под сотню; как цеты только все запоминают? Для меня и собственная ванна при комнате, со всеми этими приспособлениями, сантехникой и маслами, - уже развратная роскошь. Дома помещения для мытья были общие, приборы же для утреннего умывания ограничивались кувшином с теплой водой и тазиком для бритья.

- Кстати, ты там что-то конкретное искал? - интересуется хозяин дома.

- Любопытствовал, чем пахнет, - пожимаю плечами. Судя по сложным объяснениям Иллуми, аромат не менее важен для здешнего народа, чем грим. Продолжая аналогию, если наши мундиры - это их раскраска, то наш этикет - это их духи? Одевшего чужой мундир расстреливают, да я сам скорее перережу себе глотку, чем намажу лицо. А вот приложить к себе чужие правила приличия мне показалось не таким криминалом. Однако мои утренние изыскания в области душистой маскировки окончились ничем. - Запахи странные. Одни - слишком сладкие, женские. А другие просто разжигают аппетит: я не пирог, чтобы пахнуть клубникой, жареным орехом или ванилью. Хорошо, что нашлось простое мыло. - C удовольствием потянувшись, беру тост и начинаю мазать его сырной пастой, потом обмакиваю кусочек мяса в соус. - С ним меньше шансов ошибиться.

- Мыло тоже пахнет, - подсказывает он любезно. - Я чувствую. Миндальное молоко - очень устойчивый запах, хотя ненавязчивый и совсем невинный. Не меняет вкус блюд, не имеет двойного значения... Да, значения, не ужасайся. Обычный составной запах имеет от одного до девяти символических значений, в среднем - четыре-пять. Кое-кто даже гадает на духах.

Характер, символизм, мода, приличия... Я ощущаю укол досады, понимая, что маскировка не удастся: множество тонких нюансов аромата, естественных для выросшего здесь, чужака мгновенно сделают нелепым. - Правильно я ограничился мылом. Так и представляю, как принюхиваешься и хихикаешь, - поморщившись. Да, я лучше буду выглядеть диким, чем смешным. Хотя интересно: что мне за дело, смешон я ему или симпатичен?

- Я предпочту смеяться по другому поводу, - внезапно посерьезнев, обещает гем-лорд. - Тем более что чутье у тебя есть. Миндаль - совсем нейтрален: чистота, спокойствие, белый цвет и четвертый месяц года. Тебе подходит.

Чутье? Пальцем в небо. В цетском парфюмерном магазине я буду смотреться не более осмысленно, чем инопланетник в барраярской оружейной лавке, о чем я и сообщаю.

- Хорошая аналогия, - одобряет Иллуми, не принимая моего самоуничижения, маскирующего попытку отступления. - Ароматы - именно оружие, а точнее - броня. В каком-то смысле - корректор поведения и того, кто его носит и того, кто с ним общается. Нет, не вскидывайся, с тобою я им не пользуюсь. Разве что стандартным набором оборонительных средств, подспорьем для моего душевного спокойствия. А ты можешь ответить мне тем же. - Смотрит на меня с внезапным, почти острым интересом. - Я кое-что из душистых субстанций захватил сюда. Хочешь научиться?

***

- Это для тебя духи - забава, - рассказывает Иллуми, открывая передо мною дверь кабинета. - Истинный гем воспринимает их... как одежду, пожалуй. Не то чтобы было запрещено не пользоваться парфюмом - это не гем-грим, официальными церемониями не предписан, - но выйти на люди без него - примерно то же самое, что в парадной накидке и босым. Вызовет недоумение и желание проверить, все ли в порядке с психикой.