История Авиации 2004 06 - Журнал История авиации - Страница 3

После капитуляции Германии перед Антантой в ноябре 1918 г. начался вывод немецких войск из Прибалтики. Этим воспользовались большевики, начавшие продвижение своих войск вслед за отступавшими немцами. 29 ноября 1918 г. части 7-й красной армии заняли Нарву, где наконец-то и провозгласили официально первое независимое эстонское государство — Эстляндскую трудовую коммуну, которую 7 декабря того же года признала РСФСР. В Европе сообразили, что спасать Прибалтику от заразы большевизма следует незамедлительно: 12 декабря 1918 г. в Ревель прибыла английская эскадра, доставившая более тысячи военных специалистов — в основном «добровольцев» из Финляндии, Швеции и Дании. Они незамедлительно начали формирование на базе «кайтселитов» боеспособных частей, в которые записались и несколько сотен солдат и офицеров бывшей германской армии. Аналогичным образом в Латвии в это же время была сформирована «Железная дивизия» Фон дер Гольца, также укомплектованная почти исключительно немцами. Вооружение для всех этих формирований поставлялось англичанами, в основном из запасов кайзеровской армии.

Интересно, что в то же самое время на территории Эстляндии начали действовать многочисленные белогвардейские организации, возглавляемые заседавшим в Ревеле «Северо-Западным правительством России» С.Г.Лианозова. Из бывших царских военнослужащих формировалась армия под командованием генерала Н.Н.Юденича для похода на Петроград. Причём белые стояли на позиции восстановления «единой и неделимой России» и плевать хотели на суверенитет какой-то там Эстонии. Эстонские же власти в свою очередь горячо желали разогнать правительство Лианозова, арестовать его министров и разоружить подчинённые им военные формирования. От прямого вооружённого конфликта обе стороны удерживали только титанические усилия англичан, стремившихся объединить все антибольшевистские силы для совместных действий.

Ситуация на фронте складывалась следующим образом. 10 декабря 1918 г. Главнокомандующий войсками Красной Армии, действующими на северо-западном направлении, Вацетис определил ближайшие задачи своих войск как «дальнейшее наступление, вплоть до занятия Ревеля, Пернова, Риги и овладения всем рижским побережьем». К счастью для эстонцев, их участок фронта посчитали второстепенным — основное наступление развернулось в направлении Брест-Литовска и Вильно, крупные бои с участием элиты Красной армии, «красных латышских стрелков», развернулись и на территории Латвии. Против Эстонии же в конце 1918 г. была задействована одна единственная 6-я стрелковая дивизия РККА численностью около 6 тысяч штыков. Для противодействия красным у эстонцев на 3 января 1919 г. было развёрнуто 4,8 тысяч человек при 147 пулемётах и 16 орудиях, плюс российско-белогвардейские формирования Юденича и «добровольцы» под английским командованием. Действуя совершенно несогласованно, и даже периодически вступая между собой в потасовки, порою переходившие в перестрелки, «союзники» сумели всё-таки в течение января 1919 г. оттеснить красных примерно до границы Лифляндской губернии. После этого на эстонском участке фронта установилось полное затишье.

Временное эстонское правительство, возглавляемое премьер-министром Константином Пятсом, постаралось использовать эту паузу в боевых действиях для усиления военной мощи молодого государства. Обширные планы предусматривали и создание военной авиации — для начала в виде «воздушной роты» в составе инженерного батальона эстонской армии, которым командовал бывший капитан царской армии Виктор Ринберг. Поскольку во всём мире лётчиков эстонской национальности было не густо, к началу 1919 г. удалось привлечь на службу только одного бывшего российского пилота морской авиации Юрия Отса (по некоторым данным — предка известного советского певца Георга Отса), а также двух кайзеровских авиаторов — лейтенанта Августа Роозе и фенриха Арнольда Ундера. Роозе, как «самый опытный и старший по званию» был назначен командиром воздушной роты, а пилот Отс с лётнабом Ундером составили первый «номинально комплектный» экипаж эстонской авиации.

Ещё хуже обстояло дело с материальной частью для воздушной роты. В руки эстонцев попала дюжина летающих лодок конструкции Григоровича, оставленных российским флотом на складах в порту Хаапсалу, в т. ч. один М-5, два М-16 и несколько М- 11, но после года «беспризорного» хранения они годились практически только на дрова. Немцы же оставили в Минной гавани Таллина два больших двухмоторных поплавковых гидросамолёта «Фридрихсхафен FF-41A», которые также были, мягко говоря, «не первой свежести». Но если планеры этих машин ещё можно было отремонтировать, то моторы были фактически в «убитом» состоянии. По одним данным их силовые установки были испорчены самими немцами перед уходом, по другим просто выработали ресурс. Из этих двух самолётов эстонцам удалось кое-как восстановить один (имевший серийный № 55), ставший первым самолётом эстонской военной авиации. На нём впервые нанесли опознавательные знаки эстонского государства: сине-чёрно-белые полосы на руле поворота и такие же треугольные «вымпелы» на крыльях и фюзеляже. Вот только данных, о том, поднимался или нет этот «Фридрихсхафен» в воздух, не имеется…

У немцев в районе Таллина был и сухопутный аэродром Ласнамяги, но всё имущество оттуда они вывезли в Фатерлянд или почти задаром продали финнам. Эстонские представители несколько раз посещали Финляндию с просьбами поделиться германской авиатехникой — всё-таки «наиболее этнически близкий народ», но прижимистые финны в январе 1919 г. согласились предоставить то ли запчасти для ремонта пары русских М-16, то ли один М-16, но неисправный — полной ясности с этим эпизодом до сих пор нет. Пришлось эстонцам из всех имевшихся у них русских самолётов с грехом пополам собирать один единственный.

Как водится, счастье привалило непосредственно с неба. 19 января 1919 г. в районе Нарвы эстонские подразделения захватили, причём на территории, контролируемой белыми, севший на вынужденную посадку красноармейский «Фарман F-ЗО», экипаж которого успел удрать через фронт к своим. Самолёт был вполне исправен, но не имел никакого вооружения. Пока эстонские авиаторы разбирались с этим приобретением, на них свалился очередной подарок: 31 января 1919 г. в районе Вастселиина в Южной Эстонии в расположении эстонских войск приземлился советский «Сопвич Струттер» («Сопвич полуторастоечный»), который пилотировал эстонец Рудольф Пиир. По одним данным он сознательно дезертировал из Красной Армии и угнал самолёт на «историческую родину», по другим тот был повреждён ружейно-пулемётным огнём с земли. Кстати, судьба лётнаба из этого экипажа неизвестна; если по тогдашней красноармейской традиции за Пииром в полёте надзирал какой-нибудь член партии большевиков или «сочувствующий», то его, скорее всего, попросту расстреляли. «Сопвич» перелетел в Таллинн, где прошёл мелкий ремонт и получил эстонские опознавательные знаки.

Первым эстонским самолётом был мощный двухмоторный германский «Фридрисхафен F44-. То, что эта машина, возможно, никогда не поднималась в воздух, попав руки эстонцев, в сущности не так уж и важно.

Таким образом, у эстонской авиации появилась возможность совершать боевые вылеты. 15 февраля 1919 г. ещё один недавно прибывший пилот, бывший российский фельдфебель Карл Хаас в течение дня произвёл сразу несколько вылетов на «Фармане». При этом он сбросил на позиции красных в районе деревень Коморовка, Дубровка и Коболяки несколько бомб и листовки. В последующие дни вылетов не последовало, т. к. был израсходован весь запас авиабомб, бензина и масла. Интересно, что в советских исторических трудах, посвящённых Гражданской войне, этот эпизод внезапной активности эстонских ВВС остался незамеченным, хотя отрывочные сведения об авиации Латвии и Литвы иногда встречаются.

Между тем весной 1919 г. боевые действия на территории Эстонии вступили в новую фазу. Северо-Западная белая армия генерала Юденича наконец-то получила дополнительную военную помощь от англичан и закончила формирование. 13 мая Юденич начал своё первое наступление на Петроград, его войска взяли Ямбург и Гдов, но затем красные нанесли контрудар, и белогвардейцы отступили.