Зоопарк диковин нашей планеты - Непомнящий Николай Николаевич - Страница 36

И здесь бытуют рассказы об украденных существом женщинах, об обмене детьми, а то и просто о воровстве детей. О том, как заходит в избушку ночью и пытается навалиться на охотника. То есть весьма реальные повествования соседствуют с кочующими сюжетами и настоящим фольклором.

Сама я записала рассказ о случае в тайге, когда послали подростка в сени, где кто-то громыхал утварью, посмотреть, в чем дело. А его все нет и нет. Тогда вышел хозяин. И увидел, что кто-то расправился с мальчиком самым жестоким образом. Устроили погоню и нашли его почему-то не убежавшим, а спрятавшимся в поленнице дров. Вот о нем-то и ходила молва, будто везли его после этого связанным на пароходе по реке Конде в Нахрачи и на пристанях показывали это чудо-юдо людям. Было это в 30-е годы. И еще не все свидетели вымерли. Есть у меня записанный на пленку рассказ очевидицы. А вот участников того рейса, которые бы не просто с берега приходили, интересовались, а работали бы на пароходе, найти не удалось.

А вот еще один факт, можно сказать, фольклорного типа. Говорит О. А. Кошманова: «Слышала я от кого-то из наших поселковых, когда еще не собирала материалы, о комполе, будто в овсяном поле один из наших охотников видел волосатую женщину, рожавшую двойню. Охотник испугался, побежал в деревню, собрал народ, и все пошли на то место. Но там, кроме смятого овса, ничего не увидели. О двойне он говорил, потому что один ребенок уже лежал рядом с роженицей, а другой только появлялся».

Из Красноярского края сообщает Л. Д. Назимов о встрече с неизвестными существами. Событие относится к 1974 году, когда его отец с матерью в июле отдыхали у речки Есауловки. Около полуночи кто-то потревожил их, пересвистываясь в кустах. Затем из темноты появились два существа ростом выше двух метров, широкие в плечах. Кто-то из людей подумал даже, что это ряженые идут (все же люди?) на ходулях. Шли они плавно, будто плыли. Их головы выглядели заостренными. Шли они плечом к плечу, ничего не говорили. Остановились в нескольких метрах от палатки и постояли несколько секунд, а затем, пятясь, скрылись в темноте.

На севере Хабаровского края, по словам оле-неводов-эвенов, хэяк достигает ростом больше двух метров (запись А. Гуменника), покрыт волосами, быстро бегает, совершает огромные прыжки, способен свистеть и издавать гортанные крики. «…В хребтах Джугджура и Сунтар-Хаята, на гигантских заснеженных и пустынных пространствах стыка Хабаровского края, Магаданской области и Якутии живут упорные легенды о „диком человеке“. Больше того, здесь встречают его. Во всяком случае, верят в необычные встречи».

А как обстоят в этом плане дела в Якутии?

Вот что пишет мне В. Потемкин, инженер-геофизик из Донецка: «В 1954 году я работал в Депутатском разведрайоне. По делам службы мне приходилось бывать в поселке Уяндино, где я познакомился с местным охотником-следопытом Афанасием Олесовым. Не помню уже, как у нас возник разговор о „снежном человеке“… Афанасий мне заявил, как о чем-то обыденном, что, дескать, и у них в районе тоже водится „дикий человек“. Или по-якутски чучунаа. Учитывая, что Афанасий любил прихвастнуть, у меня были все основания скептически отнестись к его рассказу. Афанасий упрямо утверждал, что „дикого человека“ он сам лично видел несколько лет назад и приводил описание его…

Рассказ Афанасия… меня не убедил и в дальнейшем был забыт.

В 1958 году, уже работая в другой партии, «Ацычанской», в конце мая я пошел поохотиться на прилетевших уток. Шел вдоль ручья Имтычан-2… Охота была неудачной, и я решил набрать на южном склоне одной из сопок прошлогодней брусники. Каждый день под влиянием солнечных лучей таял снег и обнажались крупные сочные ягоды.

Подойдя к этому месту, среди зарослей тальника я увидел какое-то движение в кустах, услышал треск сучьев. Первая мысль была — медведь. В окрестностях нашей партии этого зверья было много. И хотя медведь в летнее время не представляет особой опасности, но конец мая — начало июня это еще не лето в северных широтах. Ноги у меня подкосились после того, как я увидел из-за пригорка окровавленную морду. А раненый медведь — это уже опасность. Только спустя некоторое время я понял, что это была не кровь, а брусничный сок: «медведь» лакомился прошлогодней брусникой. Верхний ствол моей «Белки» был заряжен пулей-жаканом, но в единоборство с «медведем» вступать я не решился, отступил на некоторое расстояние.

«Медведь» приподнялся, и, к моему удивлению, я увидел не бурую обычную шерсть, а какую-то пегую, даже сероватую. Такой цвет шерсти обычно бывает у оленей в летнее время. Но не это меня так удивило. Удивил профиль морды (или лица?) этого существа. В том, что это не обыкновенный медведь, я уже не сомневался. Профиль напоминал очертания профиля питекантропа: низкий лоб, выдающиеся надбровные дуги и выпирающая вперед нижняя челюсть. Детали лица я не успел рассмотреть, так как ниспадающие черные волосы не дали мне такой возможности. Все произошло в считанные секунды. (Обычная продолжительность встреч. И никаких тебе приключений. — М. Б.) Существо не проявляло явной агрессии, выскочило из ложбинки и, в отличие от всех зверей, побежало на нижних конечностях. Я увидел убегавшего в спину и полный рост. Существо бежало довольно быстро, немного подпрыгивая. (Как очевидно, таких упоминаний достаточно. — М. Б.) Огибая склон сопки, оно повернулось ко мне боком. Я обратил внимание, что поза существа несколько сгорблена и верхние конечности его почти касались земли.

Чтобы преодолеть большой валун, существо ухватилось «рукой» за ветку лиственницы и выпрямилось в полный рост. Голова оказалась около приметной ветки дерева, по которой я, используя ружье, определил рост существа: около 2 метров 20 сантиметров. Нашел также клочок сероватой шерсти. Нужно сказать, что на склонах сопок, расположенных вдоль ручья, водилось много так называемых снежных баранов-чубуков, шерсть которых резко отличалась от найденной мною. Возможно, эта шерсть была от «костюма» убежавшего существа.

Рассказ об этой встрече среди моих коллег не вызвал должного внимания… да и неудивительно: люди нашей партии недавно приехали с «материка» и, вполне понятно, рассказов о «диком человеке» не слышали. И только каюр-старожил Василий… более серьезно выслушал мой рассказ и прямо заявил, что это был именно «дикий человек».

Дело в том, что чучунаа не единственное название дикого существа, причем без намека на дух. Есть в этих же местах у нанайцев представление о горном человеке калгама.

Все рассуждения о беглых, ссыльных, одичавших людях предельно наивны. Человек, как бы он ни одичал, не сможет прожить, например, в районе Верхоянья. Даже школьнику известно, что это полюс холода. Значит, речь идет совсем о другом».

Итак, мы подошли к Чукотке и Камчатке. То есть как бы завершаем обзор сведений по земному шару. Здесь тоже знают о таком герое и не пытаются выдать его за изгнанного из общества.

Так, недавно мы увидели на экранах страны фильм А. Згуриди «По следам снежного человека». В нем предоставлено слово свидетелю, жившему на Чукотке еще несколько лет назад. Это В. А. Чеботарев, ныне режиссер, а тогда связист. В один из августовских дней он проверял с двумя товарищами линию связи недалеко от поселка.

«Неожиданно на фоне заката, — говорит он, — метрах в пятидесяти, мы увидели странную фигуру, напоминающую человеческую, но гигантского роста, с широкой спиной, толстыми, длинными руками, мощными ногами и небольшой головой. Хотя расстояние до этого существа было метров пятьдесят, мы увидели, что одежды на нем нет, да и особо мохнатым его не назовешь.

За пятнадцать лет жизни на Севере мне приходилось неоднократно сталкиваться с медведями и другими крупными животными, но подобного зверя видеть не приходилось».

Конечно, и на самом северном Севере можно услышать рассказы, которые никак не вписываются в строгое представление о нашем звере. Кто такие, например, великаны-танриты, жившие в наше еще тысячелетие на острове Кикертак Арктического побережья? Они жили среди камней. Умели воздвигать каменные столбы на путях движения оленей. Умели устраивать ямы-ловушки. Строить запруды в воде. Умели пользоваться примитивным копьем. Они были азартными охотниками и могли преследовать зверя даже ночью. И хотя легенда приписывает использование ими кое-какой утвари, именно там же говорится, что они были невероятно глупы и неумелы. Не умели обрабатывать добытые шкуры и изготовлять обувь. Невыделанные медвежьи и тюленьи шкуры служили им и постелью, и одеждой. Если еще учесть, что между телом и шкурой они носили мясо в ожидании, пока оно протухнет (они предпочитали есть именно такое мясо. — М. Б.), то можно себе представить…