Безобидное хобби - Андрианова Татьяна - Страница 47

— Всевышний, как их много! — изумленно воскликнула я.

— Да, — не без затаенной гордости подтвердила Кассандра. — «Черная роза» благополучно просуществовала не одно столетие. Служить в наших рядах было честью как для простолюдинов, так и для высшей знати. В разное время в наших списках числились особы королевской крови, как бастарды и отпрыски побочных линий, далекие от престолонаследия, так и чистокровные принцессы встречались.

— Но почему именно женщины? Разве мало некромантов мужчин? Чем они не устраивали «Черную розу»?

— О! Вот мы и добрались до сути, — обрадовалась Кассандра, будто все время ждала именно этого вопроса. Ее глаза довольно сверкнули в неверном свете пламени факела. — Мы — женщины, а это значит, созданы для того, чтобы приводить в этот мир новые жизни. Некромантки — улыбка Всевышнего, мы не только способны привести новую жизнь, но и имеем власть над не-жизнью, а значит, и над нежитью. Понимаешь, что это значит?

Я покачала головой — дескать, понятия не имею. Из ее сообщения следовало только, что, в отличие от мужчин, с нашим даром мы еще и рожать можем. Так я это и так знала. Тоже мне великий секрет. Бабье дело, оно бабье дело и есть.

— Над нежитью власть у нас особенная. А когда объединяли силы, могли заставить всю нежить в округе покончить со своим существованием. Те, кто боялся дневного света, сами выбирались под солнечные лучи и сгорали. Кто не выносил серебра, искали серебряные клинки и бросались на них.

Я удивленно присвистнула. Звук не подходящий для благовоспитанной девицы, но иначе никак не выразить тех эмоций, что нахлынули от ее слов. Общеизвестно, что нежить изловить и уничтожить весьма сложное, очень опасное занятие. А обнаружить дневную лежку — наука, ведомая не многим охотникам. Она требует бездну терпения, массу времени и неизбежных жертв из числа местного населения. Да-да, жертв. Как правило, человеческих. Так как нежить редко сидит, сложив конечности, смирно дожидаясь, пока охотник соизволит ее обнаружить, а предпочитает жрать. Впрочем, если у твари внезапно сработает инстинкт самосохранения, она вообще уйти может или в спячку заляжет в своем логове, пережидая, пока опасность минует. И тогда охотнику придется удалиться восвояси, несолоно хлебавши, а жителям дружно скидываться на оберегающие амулеты, которые в большинстве своем действуют на нежить примерно так же, как на мертвого припарки шарлатана или на упыря зажигательный танец. Странно. Зачем рисковать жизнью охотников, если можно собрать несколько некроманток, дабы распоясавшаяся нежить благополучно покончила с собой? Короче, все счастливы, все смеются, кроме злополучной твари. Но тут, как говорится, на войне как на войне. Нечего было когти распускать.

Видимо, я высказала вслух свои сомнения, либо лицо выразило некоторые мысли, так как Кассандра едва слышно хмыкнула, развернулась вокруг своей оси и бросила через плечо:

— Пойдем, я покажу тебе, как все было.

Пришлось топать следом, что настроение ничуть не улучшило. Поймите меня правильно, хождение по темным, узким, сырым замковым коридорам, пусть даже и во сне, радости никому не прибавит. Во сне обычно рассчитываешь отдохнуть, посмотреть какие-нибудь милые картинки про всяких единорогов, котят, ежиков (нужное подчеркнуть), увидеть далекие страны, попасть в которые в реальности вряд ли удастся. И так далее и тому подобное. А тут вместо отдыха сплошные лестницы, притом ведущие вверх. Я и в реальности небольшая любительница карабкаться выше второго этажа, а во сне и подавно.

Поднимаясь вверх по бесконечной лестнице, чье начало и конец терялись в темноте за пределами круга света, отбрасываемого факелом, я невольно задумалась: будет ли вообще окончание этому затяжному подъему? Или нескончаемая лестница призвана в сон как некий символ трудности земного бытия вкупе с грядущими многочисленными перерождениями душ? К тому моменту, когда я окончательно выбилась из сил и решилась прервать бесконечный марафон и устроить сидячую забастовку с последующим медленным сползанием измотанного физической нагрузкой организма до первого этажа, подъем таки закончился. Не успела я возрадоваться этому событию, как мы вдруг оказались на продуваемой всеми ветрами смотровой площадке сторожевой башни. Холодный ветер свободно гулял меж зубцов, трепал волосы Кассандры, грозился затушить единственный факел, безжалостно оставив нас в темноте беззвездной ночи.

Непогода ничуть не смутила мою спутницу, и набрякшие, грозившиеся пролиться дождем тучи вовсе ее не огорчали. А может, она просто решила не обращать на них своего драгоценного внимания. В развевающейся по ветру одежде она смело прошествовала к зубцам, словно призрак возмездия, и остановилась у одной из бойниц. Мне ничего не оставалось, как присоединиться к ней. Ну не сбросит же она меня, в самом деле. Или сбросит? Ладно, пусть кидает, но быстро, тогда точно проснусь, а если нет, то упаду в какой-нибудь крепостной ров. Надеюсь, его здесь регулярно чистят.

— Смотри! — Кассандра вытянула руку над темной бездной за бойницей и бросила факел вниз.

Единственный источник света совершил красивый полет и с тихим всплеском исчез в черной воде крепостного рва. Что ж, крепостной ров внизу точно есть, а вот света у нас больше нет. Не то чтобы я особенно расстраивалась по столь незначительному поводу, только спуск вниз в кромешной темноте радовал мало и грозил переломами конечностей. С моим везением вполне реально свернуть себе шею даже во сне. Есть отчего пригорюниться.

— Что ты видишь? — вкрадчиво спросила некромантка.

— Двух ненормальных, мерзнущих в темноте? — попробовала угадать я.

— Нет. Это всего лишь крепостной ров, чьи воды окрасила кровь членов ордена «Черной розы». Вслушайся в ночь. Слышишь крики?

Я послушно прислушалась. Действительно, ночной воздух наполнили страшные вопли, чьи-то грозные крики, лязг оружия, предсмертные стоны. По другую сторону башни, во дворе, метались темные тени, едва освещенные факелами. Но даже с высоты сторожевой башни было ясно, что внизу происходит нечто страшное, кровавое. Я невольно дернулась в сторону лестницы. Да. До первого этажа спускаться долго, но ведь это сон и время здесь течет по-другому. Может, имеет смысл героически спрыгнуть вниз? Со мной ведь ничего не случится.

— Стой! — Властный окрик Кассандры заставил притормозить, но не остановиться окончательно. Ей пришлось насильно стащить меня с края вниз.

— Зачем? Зачем ты мешаешь? Я ведь могу помочь! — возмутилась я.

— Им уже не поможешь. Они лишь тени, призраки прошлого, а прошлое нам не дано изменить.

— Как же так? — растерянно выдохнула я.

— Ты ведь хочешь знать, что здесь произошло? Почему орден «Черной розы» канул в Лету и предан забвению? Всему виной зависть, страх и гордыня. Многие жрецы и маги завидовали ордену. Мы приобрели слишком большое влияние. Наши библиотеки ломились от ценных рукописей, казна от сокровищ, редких артефактов и золота. С нами не могли не считаться. Советов верховного магистра спрашивал сам король. Мы нагоняли ужас на нежить. У оборотней дрожали их жалкие хвосты при упоминании об ордене. Вампиры скрежетали зубами, узнавая о прибытии кого-то из наших дам в город, и спешно паковали чемоданы, чтобы успеть покинуть его. Гордыня обуяла членов нашего ордена, ибо не было нам равных ни по богатству, ни по силе. И это было ошибкой. Золото притягивает алчные взгляды, книги манят искателей знаний, как луна манит воды океана, побуждая их к отливам и приливам. Страх заставляет искать способ уничтожить то, чего боишься. А гордыня ослепляет ярче солнечных лучей.

Однажды король, которому мы все присягнули на верность, решил, что орден «Черной розы» слишком богат и могущественен. Мы делали проживание в королевстве безопасным. Нежить редко рисковала открыто тревожить местных жителей, предпочитая худой мир хорошей войне. Неразумные твари сразу уничтожались без всякой жалости. Наступили времена благоденствия.

Но король много тратил. Хорошее войско, пиры, балы, многочисленные фаворитки, богатое приданое для дочерей, достойные поместья бастардам, награды верным людям — все это требовало денег. Казна, как известно, не резиновая, и, когда в стране несколько лет подряд случился неурожай и налоги перестали поступать в казну, королем было принято решение занять недостающую сумму денег у ордена. Мы дали. Почему не дать? Ведь не последнее же. Но мы, к сожалению, не учли одно обстоятельство: что берут-то чужое и на время, а отдают свое и навсегда.