История Нового времени. Эпоха Возрождения - Нефедов Сергей Александрович - Страница 17

В 1530-х годах Антверпен превратился в главный перевалочный пункт европейской торговли. Испанские и португальские каравеллы привозили сюда товары из Индии и Америки, у причалов толпились сотни кораблей, горы тюков громоздились на пристанях, а в огромном здании первой в Европе биржи тысячи купцов продавали и покупали товар. Едва ли не большую часть этих купцов составляли итальянцы, перебравшиеся в Антверпен в поисках новых прибылей и постепенно превратившиеся в местных жителей – ведь для капиталистов родина там, где лучше идут дела. Антверпен стал одним из крупнейших городов Европы – в нем проживало 100 тысяч жителей; с ним могли сравниться только Париж и знаменитые итальянские города – Флоренция, Венеция, Милан. Антверпен был главной драгоценностью в короне Карла V, и налоги, выплачиваемые богатыми городами, позволяли императору содержать мощную армию – при всем том, что города неохотно давали субсидии императору; они обладали старинным самоуправлением, и Карл мог лишь просить у них деньги – хотя ему хотелось приказывать. Когда в нидерландских городах появилась протестантская ересь, император самовольно ввел в них инквизицию – это вызвало протест провинциальных штатов, и этот конфликт подспудно тлел вплоть до начала религиозных войн.

В последние годы своей жизни Карл был тяжело болен и испытывал приступы меланхолии, он запирался в обитой черным сукном комнате без окон и проводил время в молитвах. В 1554 году он отрекся от престола и оставил титул императора своему брату, австрийскому эрцгерцогу Фердинанду, а остальные владения передал сыну, испанскому королю Филиппу II. Филипп II стал главной опорой католиков в их долгой борьбе с протестантами; это был суровый государь, лично вникавший во все дела и посвятивший себя борьбе за веру. Неподалеку от Мадрида король построил дворец Эскориал – мрачное здание, больше похожее на монастырь; отсюда он управлял огромным государством с помощью сотен курьеров; дни и ночи он читал донесения и писал приказы, у него повсюду были осведомители и шпионы. Конечной целью Филиппа было подчинение Нидерландов своей абсолютной власти; он хотел стать таким же абсолютным монархом, как французские короли: Франция была самым могущественным государством Европы, и ее мощь побуждала других монархов к МОДЕРНИЗАЦИИ своих государств по французскому образцу.

После победы Людовика XI над мятежной знатью Франция почти сто лет пользовалась благами внутреннего мира. Времена частных войн ушли в прошлое, дворянство смирилось перед мощью абсолютной монархии и служило ей в качестве жандармов и мушкетеров короля. Короли покровительствовали земледелию и заботились о благе народа. "Мое главное желание, – говорил король Франциск I, – чтобы крестьяне могли спокойно есть свой хлеб, не подвергаясь ни угнетению, ни поборам, ни грабежам, ни необоснованным требованиям". Королевские суды считали крестьян земельными собственниками, а дворян лишь получателями фиксированной ренты, "цензивы"; из-за падения стоимости серебра эта "цензива" настолько уменьшилась, что ее выплата превратилась в пустую формальность. За столетие внутреннего мира и относительного благополучия население Франции возросло вдвое и в середине XVI века достигло 18 миллионов – по численности населения Франция была вдвое больше Испании и вчетверо больше Англии.

Однако 18 миллионов – это был рубеж, за которым начинается Сжатие. Во многих районах ощущалась нехватка земли, крестьяне продавали свои наделы и уходили в города. Париж был крупнейшим городом Европы, столицей роскоши, где могущество короля воплощалось в великолепии дворцов и блеске двора. Франциск I построил знаменитый дворец Лувр – резиденцию королей и украшение Парижа; он воздвиг много великолепных церквей и монастырей. Французская монархия состояла в особых отношениях с церковью: за год до выступления Лютера Франциск I заставил римского папу подписать конкордат, в соответствии с которым французские епископы и аббаты отныне назначались королем, а церковная десятина и другие доходы передавались государству. Это была новая победа абсолютной монархии, возвращение к временам древнего Рима, когда церковь и государство были единым целым и вместе опекали свою "паству": монарх олицетворял "живой закон", а церковь – "божественную справедливость".

Заключив союз с церковью, французские короли ревностно защищали ее от нападений протестантов и безжалостно отправляли на костер проповедников, рассылаемых Кальвином из Женевы. Однако проповедники обладали опасным оружием: их призывы разграбить монастыри и церкви находили отклик среди обедневшего французского дворянства. Дворяне жили в основном наемничеством, войной, и, чтобы дать им возможность пограбить, королям приходилось вести долгие войны в Италии. Однако в 1559 году итальянские войны закончились, и распущенные наемники сразу же соединились с протестантами и составили заговор против короля – этот заговор был началом религиозных войн во Франции.

В то время, как короли Франции и Испании подчинили себе местную церковь, не вступая в конфликт с папой, английский король Генрих VIII (1509-47) не сумел избежать разрыва с Римом. В 1534 году Генрих VIII с одобрения парламента провозгласил себя главой английской церкви; при этом король не собирался проводить протестантские реформы: речь шла лишь об овладении богатствами духовенства. Английские короли не были абсолютными монархами, у них не было постоянных налогов, и каждую субсидию приходилось испрашивать у парламента. Огромные богатства, захваченные Генрихом, позволили ему долгое время обходиться без субсидий; он продавал или раздавал монастырские земли дворянам и купцам – а в провинции, подальше от Лондона, дворяне сами грабили церкви и сдирали с икон золотые оклады.

В отличие от Франции, в Англии истинными хозяевами страны были дворяне. Дворяне ограничивали власть короля посредством парламента и владели почти всей землей; когда помещики считали, что крестьяне платят слишком малую ренту, они сгоняли арендаторов, огораживали поля и использовали их как пастбища – они поступали так и на бывших церковных землях. Тысячи согнанных с земли крестьян просили подаяния на дорогах и нигде не могли найти приюта: монастыри, дававшие прежде нищим кров и пищу, были закрыты. Нищие стали непременной деталью английского пейзажа, летом их можно было увидеть на открытых местах, зимой они прятались от ветра в рощах. Дворянский парламент издавал жестокие законы против этих несчастных; "закоренелым бродягам" отрезали уши, их обращали в рабов и вздергивали на виселицы. В 1549 году в Восточной Англии вспыхнуло большое восстание против огораживаний и в защиту церкви; 20-тысячная крестьянская армия овладела Нориджем – вторым по величине городом Англии; дворяне в панике разбегались, и лишь с большим трудом навербованным на континенте наемникам удалось разгромить крестьян. Подавив восстание, король Эдуард VI (1547-53) продолжил захват церковных богатств, были закрыты госпитали, из библиотек изымали и сжигали на площадях "зараженные папизмом" книги. Наследница Эдуарда, королева Мария, попыталась примириться с папой, но Елизавета II (1558-1603) вновь вернулась к протестантизму: окружавшие ее дворяне боялись, что в случае победы католиков им придется вернуть захваченные церковные земли. Англия стала оплотом протестантов и главным врагом римского папы – соотношение сил определилось, и вскоре начались долгие религиозные войны.