Серые ангелы - Нечаев Евгений Алексеевич - Страница 3

– Уф-ф! – вздохнул гном, забираясь на каменный табурет, полностью игнорируя мага, и радостно оглядывая следы таланта его соплеменников. – В гостях хорошо, а дома все ж лучше.

Иллиал присел на соседний, наполнив кружку прохладной водой из источника.

– Не-е, – отодвинул гном кружку с водой. – Ты энто… Под камнем. Да ладно, сам достану.

Гном соскочил с каменного стула и подошел к ключу.

– Бр-р-р, – это Тарн запустил руку по локоть в холодную воду источника. Иллиал неожиданно подумал, с чего это в гномьих пещерах так тепло?

Скрипнул отодвигаемый камень и гном вытащил из тайника внушительный бутыль из темного стекла. Тарн принялся растирать руку, по локоть в синих пупырышках, от холода, но прежде посмотрел на просвет бутылку. Жидкости в ней было ровно половина.

– Вот что, – начал гном, безжалостно выплеснув воду из кружек в поилку для пони. – Ил, слово Мага дай, что никому без крайней нужды про энто не расскажешь.

Иллиал положил правую ладонь на рубин посоха.

– Даю Слово Мага!

Довольно кивнув, гном разлил содержимое по кружкам, и спрятал бутыль обратно. Пока Тарн вновь растирал замерзшую руку, на этот раз левую, Иллиал изучал налитое в кружки.

Жидкость была прозрачной, и резко пахла.

– Ты не вникай, а вливай, – хохотнул гном, садясь напротив Иллиала.

Ободки кружек глухо стукнулись, встретив друг друга.

– Чтобы с нашими усе было в порядке, – предложил тост Тарн. Иллиал его поддержал, по старой привычке отпив враз половину кружки.

Магу показалось, что ему в горло сунули ежа, огненный шар, и меч одновременно. Жидкость двигалась к желудку, производя ужасные опустошения.

Гном с улыбкой наблюдал за молодым магом, жадно хватающим воздух раскрытым, как у рыбы на берегу, ртом. Жидкость словно взялась выжечь все горло, а затем и желудок.

– Зато, энтих, как их… па-ра-зи-тов не будет! – внушительно произнес гном, с видимым удовольствием допивая свою порцию.

Едва справившись с полыхающим потоком в глотке, Иллиал узнал и второе свойство гномьего пойла. Чудовищный молот с размаху саданул в затылок, выбивая все мысли, и притупляя чувства.

– Ничо, ничо. Эт с непривычки, – утешал его гном. – Да и слабоваты вы Маги на выпивку, что говорить. А вот Кресс…

– Да Кресс наверняка этим подавился бы, – прервал гнома Иллиал. В животе возник комок приятного тепла расплывавшегося по всему телу, и наливающее его силой.

– Можешь идти? – спросил Тарн, заметив румянец на щеках мага, сменивший мертвенную бледность.

– Да, пошли, – тон Иллиала вновь стал спокойным, что стоило ему немалых трудов. – Только куда?

– Где можно будет поесть, да новости узнать.

Гном и Маг продолжили свой путь по дорогам Подгорного царства.

IV.

Магия сына Люцифера закинула Сельтейру и Акеретани далеко на юго-восток. Это были земли диких кочевников, воинов и фанатиков своих богов. Драконы часто совершали набеги в эти богатые золотом и людьми земли, а Сельтейра часто видела смуглолицых девушек-рабынь.

– Что делать будем? – спросила Сельтейру суккуб.

Но ответить драконица не успела, вдалеке поднималось облачко пыли, которое стремительно приближалось. По степи мчались десятки всадников. Они налетели стремительно. Маленькие, чернявые, кривоногие. Злобно посвистывая и скаля зубы, они гарцевали вокруг двух девушек на маленьких мохнатых лошадях.

– Акеретани, – прошептала драконица. – Давай.

Но суккуб ее не слышала. Оглушенная тупой стрелой и связанная арканом, она лежала на пыльной траве. Сельтейра выругалась. Ее не тронули, оставили себе на потеху. Да и при ней не было оружия, а суккуб держала в руках невесть откуда взявшийся меч.

Всадники остановились, пропуская своего вожака. В кожаной рубахе с золотыми бляхами, подпоясанный кривой саблей, тысячник спрыгнул с седла. Даже по меркам своего племени красотой он не блистал, а уж по мнению Сельтейры – вылитая обезьяна. Тысячник кочевников хаувов, склонился над лежащей демоншей. Рука с кривыми и грязными ногтями рванула плащ Акеретани. Как и все, он застыл пораженный совершенством открывшегося тела.

– Хороша, – прицокнул он. – Прекрасный подарок кагану. Он вознаградит меня. Может даже сделает барутчи.

Узкие маслянистые глаза уставились на Сельтейру.

– А тебя я возьму сам.

– Попробуй, хаукен! – обругала кочевника Сельтейра, скидывая верхнюю рубашку. Татуировка, дракон, обвивающий левую руку, заставила кочевников вздрогнуть. Они знали такие татуировки. Многие могли похвастаться шрамами которые оставили мечи в руке с драконом. Еще больше могли назвать родича или побратима, которого сразила рука с драконом.

– Драконица, – скорее выплюнул, чем сказал тысячник. – Убить ее!

– Стойте! – крикнул молодой воин. – Великий ган, позволь сказать.

– Говори, – разрешил тысячник, жестом удержав, готовых спустить тетиву лучников.

– Скоро каган устраивает день Щеорта. Два подарка от гана, ему понравятся больше, чем один.

Тысячник задумался. На день Щеорта устраивают бои меж пленными. Если в них будет участвовать дракон? Кагану понравиться.

– За непослушание ты получишь двадцать палок, – сказал ган воину. Рука тысячника отстегнула золотую фигурку оленя с пояса. – Это награда, за совет.

Отвернувшись от поклонившегося воина, тысячник вновь направил свой взгляд на тело Темной эльфийки. Но на этот раз в нем не было похоти, так смотрят на врага, с которым предстоит сразиться.

– Я не хочу дарить кагану девку, а не воина. Кто желает испытать ее? До смерти.

В желающих недостатка не было. Тысячник выбрал Хайцара, молодого, но уже опытного воина. К ногам драконицы полетел короткий изогнутый меч.

– Сражайся морская пиявка, – оскалился ган. – Если победишь, у тебя будут еще четыре дня жизни.

Хайцар легко соскочил с коня, доставая свой меч. Хотя хаувы были кочевниками, они неплохо сражались и пешими. Меч воина вычертил несколько восьмерок, разгоняя кровь в запястье.

Сельтейра подобрала свой меч. Взвесив в руке, проверив балансировку, она провела пальцами по клину, чуть коснулась лезвия проверяя остроту.

– Ну иди сюда, – позвала она Хайцара. – Или в тебе желтой крови больше красной?

Хайцар был не из тех, кто загорается от оскорблений и сам прыгает на клинок. Мягким полушагом он стал приближаться к Сельтейре. Ему уже доводилось встречаться в бою с драконами, и осторожность – это первое, что он усвоил. Загнутый меч вновь вычертил в воздухе восьмерку.

Сельтейра перекидывала меч из руки в руку. Другой бы поломал голову, гадая, кто его противник, правша или левша? Но этот воин прекрасно знал, что драконы одинаково владеют обеими руками. Оставив меч в правой руке, Сельтейра сделала первый выпад.

Если противник нападает, он проиграл. Если он защищается, он проиграл тоже. Так учил свою дочь Фаргалар. Неважно, что делает противник, он проиграл. Он человек. Мы – Морские Драконы.

Мечи скрестились, жаждая напиться теплой крови. Скрип скользящей стали, Сельтейра отдернула меч. Вновь сверкнули две молнии. На этот раз меч кочевника встретил пустоту, "провалился". Но Хайцар был воином, и не дал мечу уйти далеко. Он рванул меч вверх, встречая удар драконицы.

Противники отошли на шаг друг от друга. Хайцар взял меч двумя руками, Сельтейра переложила свой в левую. Хайцар атаковал. Ведя меч правой рукой, в последний момент изменил направление. Но Сельтейра поймала его меч на "поворот". Две полосы стали заскрежетали, и меч Хайцара вылетел из его руки.

В тот же момент в воздухе свистнули стрелы, выбивая меч из руки Сельтейры. Десяток арканов опутали драконицу.

– Неплохо, – тысячник был доволен. – Ты действительно Морской Дракон.

Связанную Сельтейру посадили на запасную лошадь, и кочевники помчались по степи, оглашая ее истошными визгами и нестройными песнями.