Леди Стерва (СИ) - "Ведьмочка" - Страница 15

   Второй стала мама. Она умерла при родах. В советские времена вообще был большой процент детской смертности, потому что пытались спасти мать. Однако она потребовала, чтобы спасли меня и ее порезали на живую, извлекая меня. Большая потеря крови, нагрузка на сердце, грязный инструмент...еще одна смерть по моей вине. Тут уже безусловно я виноват. Слишком крупный, слишком большая голова, слишком стремился наружу...бред, но факт остается фактом - я убил свою мать.

   Родился я в Тернее. Жуткая глухомань, но мне там нравилось. Мало где сейчас можно найти такой воздух и такой лес, да и люди там другие.

   Отец был потрясающим охотником. Там вообще все рыбачат и/или стреляют, но отец...он мог с трехсот метров белке в глаз попасть. Никогда не промахивался. В армии снайпером был. В три года я впервые взял в руки удочку и научился разделывать рыбу. В пять уже научился стрелять и принес домой первую добычу. Тушу разделывал тоже сам. Никогда не забуду, как добивал жертву. Пуля ушла чуть левее и не попала в сердце. Я извинился, погладил животное по голове и полоснул ножом по горлу. Отец всегда говорил, что нужно извиняться, за отнятую жизнь и никогда не убивать животных из спортивного интереса, только ради дела.

   Отца я не убивал, но все равно виню себя в его смерти. Он был последним человеком, чью жизнь я потерял неосознанно и последним, чью жизнь хотел бы сберечь. Я ушел на зимник на неделю, хотя чувствовал, что не стоит этого делать. С самого утра меня мучило плохое предчувствие. Лучше бы я пошел с ним на рыбалку. Он провалился под лед и его унесло течением от проруби. Утонул. Если бы я был рядом...но меня там не было. Когда я вернулся, его уже похоронили. О сотовой связи тогда еще слыхом не слыхивали, ток что...еще одна смерть на моей совести.

   Мне было семнадцать. Зимние каникулы. Первый раз я встречал Новый год один. Никого не хотелось видеть. Было больно и тоскливо. А еще мучило чувство вины.

   Сразу после школы я пошел в армию. Побывал в горячей точке. Но теперь убивал спокойно и без сожалений. Эти люди были мне чужими. Они - враги. Я обязан был убивать и я убивал. Сейчас понимаю, что это все равно было неправильно, но тогда все было иначе. Я был другим.

   Вернулся домой через два года и понял, что не смогу так жить. Правда, на это понабилось пол года и стресс. Ага, стресс! Скорее это был пинок под зад для меня и...для друга все было плачевней. Пьяная драка в кабаке. Я успел среагировать, а лучшему другу всадили нож в живот. Пять часов оперировали. Четыре остановки сердца. Четыре реанимации. Итог тот же. Смерть. Только уже без чувства вины. К тому моменту я привык к смерти. Хотя...черта с два, я привык! Просто заглушил чувство вины и уехал куда глаза глядят.

   Ехал я долго. Очень долго. Очнулся, только когда понял, что я не в России. Работы нет. Денег нет. Визы нет. Языка не знаю. Как только понял, что я во Франции, сразу направился к констеблю. Нет, не сдаваться. Я попросился в иностранный легион. Стал Мишелем и занялся привычным делом. Убивал. Не сразу, но я вернулся к убийству.

   Обучение в легионе было жестоким. Нас ломали. Долго ломали. Только меня не нужно было ломать. Я появился на свет поломанным. Это заметили сразу. Да, и трудно это было не заметить, если за каждое оскорбление в свой адрес я лез в драку. И не только за оскорбление, даже за косой взгляд.

   Командир не выдержал и предложил избить его. Никто не мог даже пяти минут против него выстоять, а я только хмыкну и сказал, что мне не за что его бить. Он ответил парой фраз...очнулся я только после ведра холодной воды, опрокинутого на голову. Командира я забил до смерти. И не жалею об этом. Он был засранцем и ничего не понимал в людях.

   Еще один момент помню хорошо. Мой контракт с легионом подходил к концу. Это было последнее задание и я мог быть свободен. Некоторые оставались и дольше, но мне хватило и пяти лет. Не буду врать, я собирался остаться, но то задание изменило меня.

   Как нам сообщили, у кого-то сверху украли дочку и нужно ее вернуть. При разработке плана нас меньше всего интересовал сам объект, так что когда я увидел девочку лет одиннадцати...меня просто передернуло. А вот когда я понял зачем ее привязали и раздели...я наплевал, что нас осталось всего двое.

   Никогда не забуду выражение лица той девочки и Стэна. Там был не ужас и не отвращение. Нет, там была жалость. Жалость к тому, для кого человеческая жизнь, плевать чужая или своя, ничего не стоит.

   На том задании я обзавелся первыми шрамами и понял, что мне здесь не место. Контракт Стэна тоже закончился. Мне не хотелось домой. Там меня никто не ждал. Не знаю, чем руководствовался Стэн, когда звал меня с собой, но потом он часто повторял, что ни разу не пожалел о своем решении. Мы не стали друзьями и даже виделись не часто, но никогда не теряли друг друга.

   В Америке я превратился в Майкла. Носить французское имя при настолько славянской внешности было бы глупо.

   Первый месяц я отсыпался и отъедался. А вот Стэн не вылезал из борделей. Я не праведник, но с женщинами у меня всегда были проблемы. С продажными я не мог спать в принципе, а обычные в большинстве своем были мне недоступны. Подростком я был нескладным. Рос скачками. Так что ходил либо толстячком, либо каланчой. Уже в армии я остановился в росте на отметке 197см. Там же накачал мышцы взамен недостающего мяса, так что вес соответствовал. Только через три месяца после армии я впервые переспал с девушкой. Это было...а никак. Ни черта не помню. Может, ничего и не было. Просто проснулся после попойки в одной постели с девахой и все. Собственно, именно так всегда и происходило. Еще ни разу я не запомнил сам процесс совокупления. Просто просыпался с больной головой и телом под боком. Будить "партнершу" и спрашивать, как все прошло мне и в голову не приходило. Просто одевался и уходил домой. Хорошо, что случалось это не часто, потому что пил я редко и комплексов себе заработать не успел.

   Через месяц ко мне заявился Стэн и предложил работу. Я согласился. Поработал. Еще пять лет жизни вылетели в трубу в беспорядочных убийствах, только теперь уже для другой страны. Черт меня дернул подписать этот контракт не читая! Надо признать, положительные стороны тоже были, я выучил, помимо французского и английского, еще испанский, португальский и итальянский языки. Но отрицательных сторон было больше и контракт я продлевать не стал. Забрал деньги и поехал отдыхать.

   В Турции я познакомился с одним человеком. Русским. Уж не знаю как, но ему удалось расположить меня к себе и уговорить поработать на него. Только теперь я должен был не отбирать жизни, а охранять их. Точнее одну жизнь. Его.

   Так я вновь оказался в России и через два года увидел ЕЕ.

   За пару месяцев до этого боссу кто-то позвонил. Дмитрий Иванович взял трубку, послушал собеседника две минуты, на протяжении которых его лицо мрачнело, а губы сжимались в тонкую линию, потом нажал отбой, так и не сказав ни слова. Минуту он стоял не двигаясь и, кажется, даже не дышал. Затем раздался хруст сминаемого телефона и я впервые увидел, как человек поседел и постарел за пару мгновений. Только что передо мной стоял пусть не молодой, но полный сил мужчина с иссиня-черными волосами, а теперь на меня пугающе-пустыми глазами смотрел абсолютно седой старик. Я осторожно поинтересовался что случилось и могу ли чем-то помочь. Босс посмотрел на меня так, что захотелось не то, что спрятаться, а просто испариться. Заметив мою реакцию, он моргнул, медленно выдохнул, буркнул: "Убью" и ушел к себе в кабинет.

   Уже к вечеру я выяснил в чем дело, но задавать вопросы, или давать советы не стал. В мои обязанности это не входит. Да, мне и дела нет до его проблем. Меня наняли охранять его тушку, а не душевное спокойствие и нервы.

   Два месяца босс гонял меня по городу с дурацкими поручениями и я был благодарен ему за это, потому что находиться рядом с ним было невыносимо. Он рычал на всех, смотрел волком, крушил мебель и все больше мрачнел. В глазах появился огонек безумия и даже я начал его побаиваться.