Воин мрака - Прозоров Александр Дмитриевич - Страница 24

Стена была.

Больше нет.

Все.

– Надеюсь, из моей памяти они почерпнули информацию более внятную, чем эта каша, – искренне пожелал Середин.  – Теорию кузнечного дела, конструкцию мотоцикла, школьный курс, если от него в памяти еще хоть что-нибудь осталось…

Он осекся, наконец-то поняв, что именно упускает.

Ледниковый период! Когда-то давно половина русских земель была укрыта ледниками, причем чуть ли не километровой толщины! Вот тебе и стена! Вот тебе и горы! Выстроенные из хрусталя и самоцветов Рипейские горы, обитель Борея, бога северных ветров, источник всех рек древней Скифии… Вот тебе и Святогор, границы этого ледяного мира охраняющий!

Увы, само название «ледниковый период» – это было все, что Олег об этом помнил.

– Хорошо бы у кого-нибудь спросить… – он почесал подбородок, снова оглянулся на храм с пятью луковками. Махнул рукой: – Нет, от этих ничего не добьешься. Нужно чего попроще… Например, обычный справочник по геологии. Или… Или Интернет!

Он хмыкнул, разбежался, прыгнул и, раскинув руки, птицей спикировал в густую вечернюю тень за пологим склоном.

Колдовские сны

Вечерняя Венеция! Это было прекрасно. Таня сидела за крохотным столиком на балконе над каналом, грела ладонь над чашечкой кофе и смотрела вниз, на лодки у причала, с ярко-белыми мачтами; на дам, гуляющих в вечерних платьях со стройными молодыми кавалерами, на сбившихся в кучку гондольеров в облегающих синих штанах и коротких жилетках, на ровные чистенькие дома с подсвеченными изнутри чем-то розовым окнами.

Вся эта красота удваивалась в прозрачных водах канала, и отражение, дрожа, пыталось дотянуться своим краешком до ее ног, обутых в темно-зеленые туфли. Платье на Татьяне тоже было зеленым, на запястье сверкал изумрудный браслет, на пальцах поблескивали изумрудные перстни…

Послышался грохот – и от дверей кафе к женщине направился странный субъект бомжеватого вида: лохматый и плохо выбритый, в странной свободной накидке, сшитой из кусков оленьего меха, и меховых же сапогах, опоясанный широким ремнем, на котором висела сабля, нож, ложка и небольшой замшевый подсумок. Протискиваясь между столами, странный человек ронял стулья, задевал блюда, опрокидывал чашки и вазочки с цветами, обтирался накидкой об обнаженные спины жалобно вскрикивающих дам. Наконец он оказался рядом, улыбнулся и преподнес девушке букет пышных бордовых роз:

– Привет, Танечка! Как жизнь?

– Олег? Ты?! – У Тани медленно отвисла челюсть.

– Ты кто такой?! Чего тебе здесь надо? Пошел вон! – сразу со всех сторон устремились к ее столику портье, охранники и официанты.

Олег Середин, усевшись напротив, вытянул из ножен саблю и положил на стол, острием к залу. Портье, охранники и официанты моментально отвернулись. Олег рассмеялся:

– Какой прекрасный клинок! Даже во сне и то помогает!

– Откуда ты здесь, Олежка? – развела руками девушка.  – И почему в таком виде?

– Ты же помнишь, Таня, что я колдовством немного балуюсь? – Середин наклонился вперед, забрал у нее цветы, поставил в вазу и сдвинул на край стола.  – Вот этим я сейчас и занят. Пробрался к тебе в сон, чтобы угостить чашечкой кофе и поговорить.

– Мы же в Венеции? – неуверенно сказала девушка.

– Да, конечно, – согласился Олег.  – Какая красота!

В восхищении он раскинул руки, задев сидящую за соседним столиком женщину. Та вскочила:

– Что вы себе позволяете, мужлан?!

– О, простите, сеньорита! – Середин вскочил, низко поклонился, задев краем широкой накидки стоящую на перилах сумочку дамы. Та качнулась, сдвинулась – и булькнулась в канал.

– О боже! – вскинула руки к лицу женщина.

– Ой! – Олег дернулся следом, но сумочку не поймал, а лишь смахнул рукавом на пол все, что имелось на столике соседей: шампанское, вазу с фруктами, кофе и бокалы.

– Я немедленно вызываю полицию! – поднялся одетый во фрак спутник дамы.

– Да хоть две! – отмахнулся Олег и отвернулся к Тане.

– Откуда ты здесь, Олежка? Почему в таком виде? – повторила девушка.

– Просто я немного в отъезде, Таня, – вздохнул молодой человек.  – На самом деле я сейчас брожу в диких лесах где-то в окрестностях Перми. И не совсем в этом времени. Где-то примерно тысячу лет назад. Или полторы. Или вообще в другом измерении… Колдовство – это не точная наука, поди разбери. Я, например, до сих пор не врубаюсь, почему прекрасно понимаю всех и везде, от немцев до китайцев. Хотя языки вроде должны быть разные?

– Ты меня совсем за дуру держишь, Олег? Пермь, лес, другое измерение… Что за бред?

– Тань, не заморачивайся. Мы же во сне. Тут можно все!

К столику подошел официант, поклонился, протянул меню.

– Мне, пожалуйста, бенье и горячий шоколад, – небрежно распорядился Середин.

– Сию минуту, сеньор!

– О, ты заметила? – вскинул палец Олег.  – Венеция, а все по-русски разговаривают. В точности как в моем мире.

– Просто здесь всегда много русских туристов.

– Ладно, тогда считай, что я просто проходил мимо и заметил тебя у столика, – не стал спорить Олег и убрал саблю в ножны. – У меня тут просто вопрос один возник, а спросить не у кого. Ты не поможешь?

– Какой вопрос?

– Когда у нас на Русской равнине сошел последний ледник? Не в смысле весны, а в смысле Ледникового периода? Где этот ледник лежал, как отступал, где и когда кончился?

– Можно подумать, я помню! Валдайское оледенение вроде как десять тысяч лет назад завершилось. А Валдайское оно потому, что край ледника по Валдаю нынешнему проходил. На юг от него была тундра почти до Черного моря, мамонты гуляли и носороги шерстистые. Потом ледник стал уходить, биоценоз меняться… – Таня задумалась, мотнула головой: – Нет, так не помню!

– Какая ты умница! – восхитился Олег.  – С ходу ответила! Валдай – это ведь как раз середина Руси примерно получается?

– Смотря что считать Русью. Если всю Русскую равнину, то где-то треть, если средневековое государство – то да, середина.

– Можно я тебя поцелую?! – обрадовался Олег.

Татьяна окинула его взглядом, критически поджала губы:

– Ты не обижайся, Олег… Но давай как-нибудь в другой раз?

– Не обижаюсь, – рассмеялся Середин.  – Это ведь всего лишь сон! А где был центр ледника, куда он отступал?

– Говорю же, не помню!

– А ты не могла бы посмотреть? Когда проснешься, уточни, когда, откуда и куда, а я в следующий сон снова загляну.

– В сон? – вскинула брови Таня.

– Ты не веришь, что это сон?

– Все настолько реально… – девушка посмотрела по сторонам.

К столику подошел официант, поставил перед Олегом блюдце с пышкой и кофе:

– Приятного аппетита!

– Спасибо.  – Молодой человек пригубил шоколад, поднял взгляд на Татьяну: – Это верно, зачастую сны кажутся столь реальными, что, пока не проснешься, не поверишь.

– Смотри, полиция, – кивнула в сторону двери Таня.  – Они все-таки приехали. Как полагаешь, сколько суток сна они присудят тебе за маленький дебош и большую саблю?

– Твою руку, – поднявшись, Олег протянул ей ладонь.

– И что будет? – Таня тоже встала, с сомнением посмотрела на его пальцы. К ее удивлению, они были чистыми, и даже со стрижеными ногтями. И потому Татьяна послушалась, доверила свою ладонь молодому человеку. – Что теперь?

– Посмотри мне в глаза. Внимательно. Глаза в глаза.

– Ну, смотрю. Голубые. Ресницы все выгорели, и брови.

– Это, наверное, из-за Хорса, – сказал Середин и отодвинулся, позволяя порыву ветра ударить в лицо девушке.

Таня испуганно взвизгнула и прижалась к нему, крепко вцепившись обеими руками в накидку на боках Олега. Прямо от зеленых туфель начиналась слегка подернутая облаками пропасть, где-то далеко на дне которой рассыпались квадратики крыш.

– Где мы?!

– Техническая площадка обслуживания антенн на Останкинской телебашне.

– Как мы сюда попали?

– Во сне любой, кто в нем находится, может управлять событиями. Преимущество всегда у того, чей сон, но если он отвлекся, то у гостя развязаны руки, – улыбнулся Олег.  – У тебя тоже очень красивые глаза. И если ты все еще мне не веришь, мы можем спрыгнуть.