Убийство демократии. Операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны - Блум Уильям - Страница 40

Первый президентский срок Фигереса продолжался до 1958 года; в конце 1940-х он возглавлял либеральную хунту.

«Основное огорчение» ЦРУ вызывал тот факт, что «Фигерес упорно признавал право на политическое убежище в Коста-Рике как некоммунистов, так и коммунистов. Большой приток сомнительных лиц усложнял работу управления по слежке и вынуждал его увеличить свой штат» [5].

На самом деле проблемы ЦРУ с Фигересом зашли куда глубже. Коста-Рика стала убежищем для сотен изгнанников из разных латиноамериканских стран, где установились правые диктатуры, – Доминиканской Республики, Никарагуа, Венесуэлы. Фигерес оказывал этим группам материальную и моральную поддержку в их планах по свержению правых режимов [6]. С позиции Фигереса это полностью соответствовало его антитоталитарным убеждениям, направленным как против левых, так и против правых. Проблемой было то, что правые диктаторы состояли на хорошем счету у американского антикоммунистического клуба «Свободного мира» (отношение США к Трухильо позже было пересмотрено). Более того, Фигерес иногда высказывал критику американской политики, которая поддерживала правые диктатуры, но не принимала во внимание экономические и общественные проблемы полушария.

Такое поведение могло с легкостью перевесить известность Фигереса как антикоммуниста, хотя и не «ультра»; и «социалистом» он был не большим, чем сенатор США Хьюберт Хамфри (Hubert Humphrey). Хотя Фигерес и высказывался порою резко против зарубежных инвестиций, но как президент он отлично ладил с международными фруктовыми компаниями – предметом всеобщей ненависти в Центральной Америке [7].

Помимо оказания поддержки политическим оппонентам [8] Фигереса, ЦРУ пыталось:

В 1955 году управление организовало операцию против Фигереса, которая представляла прямую и непосредственную угрозу. Глубокая личная и политическая неприязнь между Фигересом и никарагуанским диктатором Анастасио Сомосой переросла в насилие: в ответ на покушение на жизнь Сомосы, организованное в Коста-Рике при поддержке Фигереса, Никарагуа вторглась в эту страну на суше и в воздухе. Биограф Фигереса Чарлз Амерингер (Charles Ameringer) писал:

Интересно заметить, что в этот период, когда практически ничего не было известно о вопиющих тайных операциях ЦРУ, оно было поймано с поличным при прослушке телефона Фигереса. Этот факт был удостоен осуждающего редакторского комментария «Вашингтон пост» и заявления в подобном же тоне в сенате США сенатора Майка Мэнсфилда (Mike Mansfield) [11].

Хосе Фигерес вернулся на пост президента Коста-Рики в 1970 году; ЦРУ вновь предприняло попытки свергнуть его по тем же самым причинам.

12. Сирия, 1956–1957

Покупка нового правительства

«Нейтралитет, – объявил Джон Фостер Даллес в 1956 году, – постепенно стал устаревшим понятием, и кроме разве что исключительных обстоятельств, это аморальная и близорукая концепция» [1].

Близорукость нейтральных правительств заключается скорее в их неспособности понять, что их нейтралитет приведет к попыткам Джона Фостера Даллеса свергнуть их.

Сирия вела себя не так, как, по мнению Вашингтона, должна себя вести страна третьего мира. Начнем с того, что она была единственной страной в регионе, которая отказалась от любой экономической или военной помощи США. Дамаск не желал брать на себя обременяющие условия – принятие военной помощи обычно означало присутствие американских военных советников и специалистов; более того, Акт совместной безопасности США от 1955 года уточнял, что принимающая страна соглашалась вносить свой вклад в «оборонную силу свободного мира» и что политика США должна «поощрять усилия других свободных государств… развитие частной инициативы и конкуренции (иными словами – капитализма)» [2].

Сирийское правительство в предшествовавшие годы вело более или менее консервативную политику и воздерживалось от неприятных левых привычек, таких как национализация компаний, которыми владели американцы. Это, однако, не мешало американским официальным лицам, страдавшим недугом под названием «антикоммунистическая паранойя» или ставшим жертвами собственной пропаганды, постоянно видеть самые зловещие надписи на стенах – и это в Вашингтоне считали проблемой Сирии. Чтобы оценить эту логику, стоит прочесть некогда секретные, а ныне рассекреченные документы Совета по национальной безопасности, основанные частично на докладах, полученных от американского посольства в Дамаске в 1955–1956 годах:

Может показаться, что мысль о военных, которые были левыми и/или апатичными к коммунизму, действительно была нелепым феноменом мышления официальных лиц США. Но нигде, ни в каких документах не было упоминания о том, что левые/коммунисты/БААС действительно совершили что-то незаконное и нехорошее, хотя применяемый тон близок к тому, что мы видели в главе о Гватемале: эти люди не присоединяются к чему-либо, а «внедряются», «проникают»; они «контролируют», они – «оппортунисты». В принципе, описанное поведение подобно поведению других политических игроков: попытки влиять на ключевые сектора общества и завоевать союзников. Но для людей, занимающих ответственные посты в Совете по национальной безопасности и Госдепартаменте, злые намерения и опасность таких людей были настолько очевидны, что даже не нуждались в разъяснении.