Золотая паутина (др. изд.) - Барабашов Валерий Михайлович - Страница 12

— Запомнишь?

— Не, ты напиши вот на клочке бумаги цифры одни. Память у меня дырявая… Вот это другое дело. А то сейчас с корешами пиво пойдем пить, разве упомнишь?! Меня мужики очередь послали занимать, пораньше, а я сдуру движок прихватил. Если б знал, что ты меня тут караулишь, я б его через забор кинул, а потом и подобрал… Ты не думай, Воловод, я позвоню. У нас несунов этих, как клопов в старой кровати, кто ж их выводить будет?

Воловод поморщился.

— Ладно, Сучков, иди. Объяснение твое у меня, не забывай. Попадешься еще раз — не обессудь.

— Не попадусь, начальник, что ты! И добро не забуду. Движок, конечно, жалко, я ж его своими руками… Ну да ладно, прощевай!

И ушел довольный.

И вот теперь звонок от него, судя по всему, серьезный. Наверное, не раз попадался на глаза Сучкову этот шофер с мусоровоза, если он знает даже расписание вывозки контейнеров.

Воловод доложил о звонке Битюцкому, тот с интересом выслушал, покивал смоляной крупной головой, сказал вдруг:

— А знаешь, Воловод, съезжу-ка и я с тобой на операцию. Интересно глянуть, чего этот мусорщик тянуть будет с «Электрона». Да и разомнусь, а то погряз в бумагах.

Часа в два они сели в служебную «Волгу», поехали в Промышленный район города, незаметно пофланировали вдоль заводского забора, выбирая наиболее удобное место для наблюдения.

Около трех часов из ворот «Электрона» выполз, чихая сизым дымом, громоздкий КамАЗ с контейнерами. Битюцкий негромко сказал шоферу: «За ним езжай, Коля», и «Волга», прячась за другие машины, покатила за мусоровозом. Тот рулил куда-то в сторону, к частным домам, городская свалка была совсем в другом направлении.

— Та-ак, интересно-о, — тянул Битюцкий, и крупные его ноздри по-охотничьи азартно раздувались.

На улице Тенистой КамАЗ остановился у одного из домов за высоким, выкрашенным голубой краской забором. Водитель, выскочив из кабины, сделал вид, что у него что-то случилось с колесами, — стал обходить машину и пинать скаты. «Волга» проскочила мимо, но метров через пятьдесят остановилась, у нее «забарахлил» мотор. Битюцкий с Воловодом через заднее стекло наблюдали за мусоровозом. Шофер его, осторожно оглядевшись, вытащил из кабины, из-под сиденья, увесистый полиэтиленовый пакет, быстро шмыгнул в калитку, потом вернулся, влез на грузовик, извлек из контейнера упакованную в корзинку бутыль.

— Пора, — скомандовал Битюцкий. — Поэхали, Коля!

«Волга» резво подскочила к грузовику, Битюцкий и Воловод вышли из машины. Шофер мусоровоза едва не выпустил из рук бутыль, она скользнула у него по ногам на землю: так неожиданно появились перед ним милицейский полковник и еще один, в гражданском.

— Чем разжился, земляк? — ласково спросил Битюцкий, насмешливыми черными глазами показывая на бутыль.

Воловод же поднялся на раму: в контейнере, слегка присыпанная мусором, стояла другая бутыль.

— Да вот… попросили, — мямлил шофер, не зная, куда девать руки: большие, с дужками грязных ногтей, они метались по рядку крупных пластмассовых пуговиц рабочей серой куртки, проверяя, все ли застегнуты. Шофер этот, тщедушный, щуплый мужичок, с угрюмым, настороженным взглядом бесцветных каких-то глаз, смотревших на работников милиции исподлобья, из-под кустистых, козыречком нависших бровей, вел себя как молодой, оплошавший солдат перед строгим проверяющим — и пуговицы, вот, не все застегнул, и небрит, не успел, простите…

— А что это? Дистиллированная водичка? Спиртику прихватил? — продолжал насмешливо Битюцкий, приподнимая сиденье водителя — не осталось ли там чего интересного.

— Да нет… Кислота… Ну, для аккумуляторов попросили, я привез. У хозяев машина, — шофер мотнул черноволосой непричесанной головой назад, в сторону дома. — Их дело, я-то что?

— Ладно, допустим, кислота. Хотя многовато для одной машины, у меня тоже есть, знаю. Так что: выписали на заводе, документы у тебя есть, пропуск на вывоз?

Мусорщик судорожно сглотнул слюну, острый его, в черной щетинке кадык дернулся вверх-вниз.

— Да не знаю я ничего, товарищ полковник. Сказали: мол, вези, Семен, все в порядке, не беспокойся.

— Та-ак, допустим, — Битюцкий играл с этим шоферюгой как кошка с мышью, разговор явно доставлял Альберту Семеновичу удовольствие. — Ну а мешочек куда дел? Там что?

— Какой мешочек? — мусорщик заметно побледнел. В разгар этого солнечного июльского дня было заметно, что он переменился в лице, а пальцы снова беспокойно забегали по пуговицам куртки.

— Тот, что из-под сиденья вытащил, во двор отнес. А? Что скажешь, Семен? Фамилия-то твоя как будет?

— Сапрыкин.

— Ага, Сапрыкин. А я Битюцкий, начальник управления БХСС. Это наш сотрудник капитан Воловод.

— Очень приятно, — машинально произнес Сапрыкин.

— Ты бы знал, как нам приятно! — не смог сдержать радостной улыбки Битюцкий. — Ну ладно, это все эмоции, вернемся к делу. Итак, ты, Семен Сапрыкин, вытащил из-под сиденья пакетик, или мешок, из полиэтилена, унес его туда вон, в калитку. Так?

Так, — шофер опустил глаза.

— Куда ты его дел?

— В сарай положил, как велено было хозяйкой.

— Фамилия?

— Н-не помню… Валентиной зовут.

— Она здесь одна живет?

— Н-не знаю точно. Кажись, с мужем, он у нее военный.

— Офицер?

— Нет, прапорщик, кажется. Я точно не знаю, видел его как-то мельком.

— Так, значит, эта самая Валентина… Она где работает?

— На заводе у нас, на «Электроне»

— Кем?

— Старший кладовщик, что ли… Ну, ЗИБом она заведует, заводским изолятором брака. Отходы там всякие, я не знаю.

— Ну, бутыль эта, положим, не отходы. И в корзинке, и не распечатана еще.

— Бутыль эта получена в другом месте, может, она выписала кислоту, я же не знаю, товарищ полковник! Ну что вы мне такие вопросы задаете?! У нее самой и спросите.

— Спросим, дорогой ты мой, спросим! — с прежней лаской в голосе пообещал Битюцкий. Весело крикнул своему шоферу: — Коля, поставь-ка корзинки в нашу машину. Вещественные доказательства, Сапрыкин, сам понимаешь. Должны изъять, — сказал он уже шоферу мусоровоза. — А мешочек этот — пойдем-ка глянем, куда ты его дел.

Все трое вошли во двор — прибранный и ухоженный двор, по-хозяйски залитый толстым слоем бетона. Серый, выгоревший уже на жарком солнце бетон подступал и к высокому, с навесом крыльцу дома, и к запертому на большой висячий замок гаражу, и к неказистой сараюшке, куда Сапрыкин и повел свалившихся на его шею работников милиции. И что же он, дурак, не поглядел как следует — «Волга» же мимо него проскочила, остановилась!… И полковник в форме, не прятался… Эх!

Из-под рухляди — сломанного табурета, спинки от дивана, каких-то коробок — Сапрыкин извлек прозрачный мешок, в котором блеснули какие-то желтоватые детали.

— Интересно-о, — Битюцкий запустил руку в мешок, держал теперь на ладони какие-то рамки.

— Так ты говоришь, Сапрыкин, хозяйка этого дома, Валентина, кладовщиком на заводе?… Ага. Рамочки эти, похоже, покрыты золотишком, а, Воловод? Как думаешь?

— Похоже, — согласился тот, также взяв в руки отходы. — Надо проверить, Альберт Семенович, на глаз трудно определить. А ты что скажешь, Сапрыкин?

— Меня это не интересует, — Семен равнодушно пожал плечами. — С ней разбирайтесь. Меня попросили, я вывез. Кислота, сказала, на аккумуляторы, а это… — он снова дернул плечом, отвернулся.

— Коля, это тоже в машину, — распорядился Битюцкий. — Воловод, ты у Сапрыкина сейчас же отбери объяснение, а завтра вызови ко мне хозяйку. Мужа пока не надо, разберемся, что к чему, может, прапорщик тут и ни при чем.

«Волга» с Битюцким укатила, а Воловод остался с Сапрыкиным, стал задавать поникшему мусорщику один вопрос за другим. А потом, в кабине, Сапрыкин написал подрагивающей рукой объяснение. Нового в нем ничего уже не было: попросили, вывез… А фамилию «хозяйки» он все же вспомнил — Долматова. И даже назвал номер ее рабочего телефона.

Что ж, Семен действительно мог мало что знать, выполнил за определенную плату роль экспедитора, такое бывало в практике Воловода. Следствие покажет. В том, что будет возбуждено по этому факту уголовное дело, Воловод нисколько не сомневался.