По ту сторону барьера - Найт Дэймон - Страница 29

У Найсмита участилось дыхание. Он даже почти не слышал голоса, который время от времени говорил что-то непонятное из машинки. Вот то, что надо. Он нашел! Это была библиотека.

На изображении, которое он наблюдал, на фоне смутно напоминающих восточные куполов, сверкающих под ярким солнечным светом, стояла женщина в красном одеянии странного покроя. Картина изменилась: сейчас он наблюдал проход между зданиями бурого цвета, по которому шли мужчины в широких белых одеждах, низко наклонив голову. Это могла бы быть уличная сценка из древней Турции или Египта, если бы мужчины не вели ярко-синих безволосых животных с грузом…

Картинка изменилась снова. На этот раз под огромным оранжевым солнцем существа толщиной с палку и множеством ног строили из деревянных брусьев виселицу. Найсмит понял, что наблюдает путевые заметки о межзвездном путешествии: может быть, даже порты назначения, в которых побывал этот самый корабль. Он смотрел до тех пор, пока картинки не остановились, затем закрыл устройство и открыл его в другом месте.

Появилось новое изображение. На сей раз он увидел двух мужчин с темными безбородыми лицами, которые демонстрировали что-то похожее на физический прибор. Это была штуковина, напоминающая лампу Крука, и еще что-то, что могло бы быть батареей аккумуляторов. Он не понимал ни слова из произносимого комментария, хотя язык звучал знакомо. По крайней мере предмет явно был не связан с предыдущим. Тогда, значит, расположение либо случайно, либо в алфавитном порядке, причем последнее значительно вероятнее… и все, что ему надо, это найти ключ к библиотеке.

На это у него ушло еще два дня. Потом дела пошли значительно быстрее. Письменный язык был сильно видоизмененным английским, но фонетизированным с упрощенной грамматикой и значительными изменениями в словаре. Разговорный язык понять было значительно труднее: невнятное с глотанием слов произношение почти не давало возможности уловить смысл, но Найсмит обнаружил, что может пренебречь им, сконцентрировавшись на ссылочных кодах, с помощью которых воспроизводились изображения книг страница за страницей. К концу четвертого дна пребывания в библиотеке, он уже имел ясное представление о мире, в котором жили эти межзвездные путешественники.

Для себя он выяснил две важных вещи и еще одну, которая могла оказаться существенной. Во-первых, сведения из раздела «Энергия времени» в библиотеке показали, что состояние дел в этой области не продвинулось по сравнению с положением, знакомым Найсмиту. Собственно говоря, генератор темпоральной энергии считался игрушкой. Таким образом, отсутствовала всякая возможность обнаружить на корабле другую капсулу или построить ее — это изобретение еще оставалось делом будущего.

Во-вторых, ленлу-ом — народ, к которому принадлежала Лолл, — обитал на одной из планет восемьдесят второй Эридана, и был доставлен в Солнечную систему примерно в 11000 — ом году. Назывались тогда они не так, но показанные на картинках существа спутать было нельзя.

И третье — картины в рамах, которые нашел Найсмит в тех помещениях, в которых Лолл и Чуран, вероятно, никогда не были, представляли собой изображения или стереофотографии сцен из земной жизни, а ряд из них были портретами. Изображенные на них люди, как и те люди, которых можно было увидеть на картинках библиотеки, были обыкновенными землянами, и, на взгляд Найсмита, ничем не выделялись, кроме своих костюмов. Насколько мог судить Найсмит, картины пропали из рам там, где прошли чужаки. Можно было бы предположить, что это был результат простого грабежа, но Найсмит посчитал это маловероятным. Похоже, что чужаки проявляли безразличие ко всем другим ценным предметам искусства на корабле, да и из 1980 года они тоже, по-видимому, ничего не взяли. Из личного опыта у Найсмита сложилось мнение, что что-то в этих картинах было противно Лолл и Чурану, и они сняли их и, весьма вероятно, уничтожили, чтобы избавиться от неприятного напоминания.

Найсмит сел на постели. Светильники в комнате начали разгораться, давая возможность увидеть незнакомые стены в красных и цвета зеленого яблока панелях. Как обычно, он работал в библиотеке до тех пор, пока не почувствовал, что неразумно больше игнорировать растущую усталость; затем выбрал для себя новый набор комнат — в этой части корабля их были сотни, и он никогда не использовал один и тот же набор дважды — приготовил и съел обед, и отправился спать. Но мысль, которая пришла ему в голову, была настолько радикальной, настолько захватывающей дух…

За время, что он провел на корабле, хотя он много раз размышлял над тем, что произошло с его пассажирами и экипажем, ему не пришло в голову поискать какие-нибудь личные вещи, которые те могли оставить после себя. Не имеющий ни пятнышка и полностью упорядоченный вид всего, что было на корабле, заставил его подсознательно предположить, что после ухода пассажиров все помещения были убраны и приведены в порядок.

Тем не менее, ему было известно, что этот корабль чистил и убирал себя сам. Осевшая в любом месте комнаты пыль медленно перемещалась в ближайший расположенный под полом пылесборник, по которому она затем перемещалась в специальные каналы — Найсмит проследил их в узких проходах за стенами — ведущие в мусорные баки и, как предполагал Найсмит, в конце концов, в камеры утилизации. Одежда, взятая из стенного шкафа и брошенная на пол, будет медленно, в течение нескольких часов, перемещаться назад на свое место, лишаясь в процессе этого перемещения всей грязи. Даже следы липкого пигмента, которые оставили Лолл и Чуран, чтобы ориентироваться в корабле, надо было обновлять каждые несколько дней. И поэтому…

Найсмит вскочил с кровати с растущим возбуждением. Проверив несколько стенных шкафов в жилых апартаментах и найдя их пустыми, он потерял к ним интерес. Но в некоторых спальнях — в этой, например — в шкафах была одежда.

Он обругал себя за глупость. Если одежда была частью стандартного оборудования комнаты, как он прежде предположил, не задумываясь, тогда почему в одних комнатах она есть, а в других — нет?

Но если в момент совершения кораблем своего последнего приземления в этой комнате жили, и если проживающий в ней оставил одежду после себя, то почти неизбежно следует вывод, что он оставил и другие принадлежащие ему вещи.