Мостовые ада - Найт Дэймон - Страница 9

— Встань, Басс. Подойди ближе. Вот так. А теперь не пугайся. Делай то, что я тебе скажу, и все будет хорошо.

Без предупреждения Лодермилк сдернул желтый платок.

Ящик был без передней стенки. Внутри, на фоне покрытого черной эмалью металла, ярко выделялся красный пластиковый пакет с желтой этикеткой:

МАРМОНСКИЙ САМЫЙ ЛУЧШИЙ

ИЗЮМ БЕЗ КОСТОЧЕК

1 фунт — — 0, 45 кредитов

Но в верхнем правом углу вместо маркировки «ОП», что означало «продукты общего потребления», была начертана непристойность: желтый кружок с черной пометкой Е/Т внутри.

— Возьми его! — резко сказал Архидепутат.

Артуру вдруг показалось, что голова у него огромная и легкая, как воздушный шар. Особенно распухли язык и губы, словно кто-то вмиг накачал их воздухом изнутри. Артур позволил себе качнуться в нерешительности.

— Возьми!

Артур протянул руку к красному пакету. Между его пальцами и запретной вещью остался дюйм… полдюйма…

Ничего не случилось. Ничего и не случится. Последняя слабая надежда Артура исчезла — у него по-прежнему не было ангела. Ему придется симулировать…

Артур хрипло вскрикнул и отдернул руку.

Он сжался в комок на полу, закрыв руками лицо.

— Нет! — взмолился он. — Я не буду. Я больше никогда не буду!

— Ну ладно, сынок, ладно. Все в порядке.

Участливые руки поднимали его с пола. Артур нашарил позади себя стул и рухнул на него, уронив лицо в ладони.

— Отдышись, приди в себя.

Артур прерывисто вздохнул и выпрямился. Очень неприятное переживание. Часть его оставалась бесстрастной и наблюдала, но остальным своим существом Артур действительно был готов увидеть гневного ангела с огненным мечом…

— Ну хорошо. Я сожалею, что тебе пришлось пройти через это, но мы должны быть уверены. Думаю, ты нам подойдешь, Басс. Ну-ка, где же у меня… ага, вот и список.

4. КОГДА Б СВЕРШИТЬ Я ГРЕХ ХОТЕЛ

Был еще совсем ранний вечер, когда Артур Басс вышел из Магазина. Он обернулся бросить взгляд на колоссальный северный фасад комплекса. В окружении обыкновенных домов Магазин смотрелся, как валун среди россыпи гальки. Короткие лиловатые тени залегли под стенами, подчеркнув чистый блеск стекла и камня.

Артур повернул на Хай Стрит. Он шел мимо ряда громоздких офисов и агентств разнообразных услуг, мимо Булочной района, расточающей соблазнительные запахи на всю округу; мимо поста Охраны и кинотеатра. Дальше начинался жилой район: двух — и трехэтажные панельные дома, выкрашенные новенькой краской, но с покосившимися стенами. Старые дома, многим было уже лет по двести. Они насквозь пропитались особым запахом, который нельзя было отбить никакими дезодорантами — слабым, но отчетливым запахом затхлости, плесени, пыли. Запах воспоминаний и медленного угасания.

Пока Артур шел, погода постепенно менялось, и менялось освещение. Небо из синего превратилось в золотое; очертания предметов стали мягкими, размытыми; тени приобрели красноватый оттенок. Все вокруг оказалось светлым и туманным, пространство утратило глубину. Мир превратился в золотой пейзаж, нарисованный в старинном стиле. Даже уличных прохожих, редких в этот час, окружал туманно светящийся ореол.

Пошел слепой дождь — такой тихий и слабенький, что Артур заметил его лишь когда собравшаяся влага закапала с полей его шляпы. Он машинально открыл сумку-пояс и вынул плащ от дождя. Когда Артур разворачивал плащ, шов на плече расползся под его пальцами. Артур все равно надел дождевик. «Лучше, если тебя увидят в дешевом плаще, чем в порванном. Лучше, если тебя увидят в порванном плаще, чем без него».

Артур прошел между новых жилых домов, внутри кольца которых было то, что осталось от парка. Он направился по тропинке к скамейке, где иногда ему случалось дождаться Глорию, возвращавшуюся домой из Булочной. Сейчас не имело смысла ее ждать: девушка не входила в воскресную смену. Глория сейчас либо в Магазине, либо дома, помогает с воскресным обедом… Артур опустился на скамейку.

Ему предстояло многое обдумать.

Например, был ли этот ящик на столе Вутена, при всей его внешней простоте, оборудован скрытой камерой? Артуру удалось провести Лодермилка, хотя за внешним добродушием манер архидепутата крылся острый и искушенный ум. Но если поведение Артура записали на пленку, не окажется ли там детали, которая выдаст его при повторном просмотре? Какого-нибудь мимолетного выражения на лице, или затянувшегося колебания?

Далее: разумно ли рассчитывать, что ему удастся пройти все дальнейшие тесты, которым его, несомненно, подвергнут в колледже? В том самом месте, где об ангелах-хранителях знают больше всего?

Артур изо всех сил пытался найти самые мрачные стороны в предложенной ему перспективе, и не находил. Опасности были все теми же, которым он подвергался всю свою жизнь, пусть и в усиленной форме. Зато возможности, которые перед ним открывались! Знания, карьера, Глория…

Ладно, этот вопрос он обдумал. Оставался еще один: толстяк в Магазине.

В свои двадцать один год Артур относился к сверхъестественному со здоровым скептицизмом. Если верить Магазинной догме, его самого не существует. Человек может лишиться ангела-хранителя по причинам, которых Артуру никто никогда толком не объяснял, однако не бывает такого, чтобы человек не получил хранителя изначально. Священные машины срабатывали всегда, без исключений. И все же — вот он, Артур, такой, какой он есть.

Обнаружив фальшь в одной из составляющих системы, он неизбежно — чтобы сохранить жизнь и рассудок — пришел к выводу, что все остальное ничуть не лучше. И, тем не менее, слишком велико было давление большинства. Артур не мог не задумываться периодически, есть ли доля истины в том, во что верят окружающие. Особенно, когда жизнь давала поводы к таким раздумьям — как, например, сегодняшний случай.

Артур решил, что настало время устроить решительную проверку. Если теология ее выдержит, тем лучше для нее; если нет — он перестанет забивать себе голову такими проблемами.

Он некоторое время размышлял, затем стремительно вскочил с места и зашагал на запад, в направлении ближайшего телефона и подземки.

Из соседней комнаты доносились восхитительный запах тушеной капусты и кухонные шумы, сквозь которые пунктиром пробивались голоса жены и дочерей декана Хоррока. Сам декан был одет в лучший воскресный костюм и благоухал одеколоном.

Декана Хоррока любили все. Нелегко выглядеть так, как того требуют предписания, на зарплату преподавателя. В Университете многие частенько появлялись в поношенном платье, и никто не ставил им этого в вину. Но декан одевался всегда безупречно. Кроме того, у него было восемь детей и более двадцати внуков. Достойнейший человек! И еще: любой студент мог прийти к нему домой со своими проблемами. А самые запутанные доктрины декан Хоррок разъяснял лучше, чем многие продавцы.

— Я видел сегодня в Магазине одержимого, — сказал Артур. — Он проклял продавца Леджетта. Пришли охранники и забрали его.

Хоррок кивнул.

— Неприятное переживание, — негромко заметил он.

— Да. Декан…

Хоррок терпеливо ждал.

— Вы можете мне ответить, почему Бесконечность допускает, чтобы люди становились одержимыми?

Лицо Хоррока свело судорогой. Внезапно он разразился потоком бессмысленных звуков. Затем умолк, глядя в пространство поверх плеча Артура и к чему-то прислушиваясь. Лицо его разгладилось. Через минуту приступ уже был позади, и Хоррок миролюбиво помаргивал, глядя на дым своей трубки.

— Этот вопрос, — задумчиво сказал он, — мучает людей уже много веков, Артур. Почему бесконечное добро позволяет существовать злу? Я не удивляюсь, что ты так напряженно ищешь ответа; это естественно в твоем возрасте… да и в любом возрасте, собственно говоря. Многие люди, очень хорошие и очень известные, потратили всю жизнь на изучение этого вопроса, но так и не нашли ответа, который бы удовлетворил всех. В каком-то смысле здесь и лежит корень всех религиозных проблем…