Черная стрела (др. изд.) - Стивенсон Роберт Льюис - Страница 15

— Что ему нужно? — воскликнул Мэтчем. — Чего он хочет? Никогда не слыхал я, чтобы прокаженные бросались на людей просто так, со зла. Ведь и колокольчик у него для того, чтобы люди, услышав звон, убегали. Дик, тут что-то не так…

— Мне все равно, — простонал Дик. — Я совсем ослабел, ноги у меня как солома. Да спасут нас святые!

— Неужели ты так и будешь тут лежать? — воскликнул Мэтчем. — Бежим назад, на поляну. Там безопаснее. Там ему не удастся подкрасться к нам незаметно.

— Я никуда не побегу, — сказал Дик. — У меня нет сил. Будем надеяться, что он пройдет мимо.

— Так натяни свой арбалет! — воскликнул Мэтчем. — Будь мужчиной.

Дик перекрестился.

— Неужели ты хочешь, чтобы я стрелял в прокаженного? — сказал он. — У меня рука не подымется. Будь что будет! — прибавил он. — Я могу сражаться со здоровыми людьми, но не с привидениями и прокаженными. Не знаю, привидение ли это или прокаженный, но да защитит нас небо и от того и от другого!

— Так вот какова прославленная храбрость мужчины! — сказал Мэтчем. — Как мне жалко несчастных мужчин! Ну что же, если ты ничего не хочешь делать, так давай лежать смирно.

Колокольчик отрывисто звякнул.

— Он нечаянно отпустил язычок, — шепнул Мэтчем. — Боже, как он близко!

Дик ничего не ответил, зубы его стучали.

Прокаженный уже смутно белел за ветвями кустов, потом из-за ствола высунулась его голова, казалось, он внимательно изучал местность. Мальчикам от страха чудилось, что кусты шуршат листьями и трещат ветвями, как живые; и каждому было слышно, как стучит сердце у другого.

Вдруг прокаженный с воплем выскочил из-за кустов и побежал прямо на мальчиков. Громко крича, они кинулись в разные стороны. Но их страшный враг живо догнал Мэтчема и крепко схватил его. Лесное эхо подхватило отчаянный крик Мэтчема. Он судорожно забился и потерял сознание.

Дик услышал крик и обернулся. Он увидел упавшего Мэтчема, и к нему сразу вернулись и силы и мужество. С возгласом, в котором смешались гнев и жалость, он снял с плеча арбалет и натянул тетиву. Но прокаженный остановил его, подняв руку.

— Не стреляй, Дикон! — послышался знакомый голос. — Не стреляй, храбрец! Неужели ты не узнал друга?

Уложив Мэтчема на траву, человек скинул с головы мешок, и Дик увидел лицо сэра Дэниэла Брэкли.

— Сэр Дэниэл! — воскликнул Дик.

— Да, я сэр Дэниэл, — ответил рыцарь. — Ты чуть не застрелил своего опекуна, мошенник! Но вот этот… — Он кивнул в сторону Мэтчема. — Как ты его называешь, Дик?

— Я его называю мастером Мэтчемом, — сказал Дик. — Разве вы его не знаете? А он говорил, что вы его знаете!

— Да, я его знаю, — ответил сэр Дэниэл и усмехнулся. — Он в обмороке, и, клянусь небом, ему есть с чего упасть в обморок. Признайся, Дик, ведь я напугал тебя до смерти?

— Ужасно напугали, сэр Дэниэл, — сказал Дик, вздохнув при одном воспоминании о своем испуге. — Простите меня, сэр, за дерзкие слова, но мне показалось, что я встретил самого дьявола. Сказать по правде, я до сих пор весь дрожу. Почему вы так нарядились, сэр?

Сэр Дэниэл гневно нахмурился.

— Почему я так нарядился? — сказал он. — Потому, Дик, что даже в моем собственном Тэнстоллском лесу моей жизни угрожает опасность. Нам не повезло, мы прибыли к самому разгрому. Где все мои славные воины? Дик, клянусь небом, я не знаю, где они! Мы были смяты. Стрелы косили нас, троих убили у меня на глазах. С тех пор я не видел ни одного моего воина. Мне удалось невредимым добраться до Шорби. Там, опасаясь «Черной стрелы», я нарядился прокаженным и осторожно побрел к замку Мот, позванивая колокольчиком. Это самый удобный наряд на свете; самый дерзкий разбойник пустится наутек, заслышав звон моего колокольчика. Этот звук способен согнать краску с любого лица. Я иду и вдруг натыкаюсь на тебя и Мэтчема. Я очень плохо вижу сквозь мешок и не был уверен, вы это или не вы. И по многим причинам я удивился, встретив вас вместе. Кроме того, я боялся, что на открытой поляне меня могут узнать. Но погляди, — перебил он себя, — бедняга уже почти очнулся. Глоток доброго канарского вина живо его воскресит.

Рыцарь вынул из-под своей длинной одежды большую бутылку. Он растер больному виски и смочил ему губы. Джон пришел в себя и тусклым взором смотрел то на одного, то на другого.

— Какая радость, Джон! — сказал Дик. — Это был вовсе не прокаженный, это был сэр Дэниэл! Посмотри сам!

— Выпей глоточек, — сказал рыцарь. — Ты сразу станешь молодцом. Я вас накормлю, и мы втроем пойдем в Тэнстолл. Признаюсь тебе. Дик, — продолжал он, раскладывая на траве хлеб и мясо, — я буду чувствовать себя в безопасности только тогда, когда окажусь в четырех стенах. С тех пор как я в первый раз сел на коня, мне никогда не приходилось так плохо. Опасность грозит и моей жизни и моему имуществу, а тут еще эти лесные бродяги ополчились на меня. Но я так легко не сдамся! Некоторым моим воинам удастся добраться домой, да у Хэтча осталось десять человек, и у Сэлдэна шесть. Нет, мы скоро снова будем сильны! И если мне удастся купить мир у счастливого и недостойного лорда Йорка, мы с тобой. Дик, скоро снова станем людьми и будем разъезжать верхом на конях!

С этими словами рыцарь наполнил рог канарским вином и поднял его, собираясь выпить за здоровье своего воспитанника.

— Сэлдэн… — начал Дик, запинаясь. — Сэлдэн…

И замолчал.

Сэр Дэниэл отшвырнул рог, не выпив вина.

— Что? — воскликнул он дрогнувшим голосом. — Сэлдэн? Говори! Что случилось с Сэлдэном?

Дик рассказал, как попал в засаду и как был истреблен отряд, посланный сэром Дэниэлом.

Рыцарь слушал молча, но лицо его подергивалось от гнева и горя.

— Клянусь моей правой рукой, я отомщу! — вскричал он. — Если мне не удастся отомстить, если я не убью десять врагов за каждого из моих убитых воинов, пусть эта рука отсохнет. Я сломал этого Дэкуорта, как тростинку, я выгнал его из дома, я сжег крышу над его головой, я изгнал его из этой страны; и теперь он вернулся, чтобы вредить мне? Ну, Дэкуорт, на этот раз тебе придется плохо!

Он замолчал, и только лицо его продолжало подергиваться.

— Что же вы не едите! — крикнул он внезапно. — А ты, — обратился он к Мэтчему, — поклянись мне, что пойдешь со мной в замок Мот.

— Клянусь моей честью, — ответил Мэтчем.

— Что я стану делать с твоей честью? — крикнул рыцарь; — Поклянись мне счастьем твоей матери!

Мэтчем поклялся счастьем матери. Сэр Дэниэл закрыл лицо мешком, взял колокольчик и палку. Увидев его снова в этом ужасном наряде, мальчики почувствовали некоторый трепет. Но рыцарь был уже на ногах.

— Ешьте скорее, — сказал он, — и идите за мною следом в мой замок.

Он повернулся и побрел в лес, колокольчик отсчитывал его шаги. Мальчики не дотронулись до еды, пока страшный этот звон не замолк вдали

— Итак, ты идешь в Тэнстолл? — спросил Дик.

— Что ж делать, — сказал Мэтчем, — приходится идти! Я храбрее за спиною сэра Дэниэла, чем у него на глазах.

Они наскоро поели и пошли по тропинке, которая вела их все выше в гору. Огромные буки росли среди зеленых лужаек; белки и птицы весело перескакивали с ветки на ветку. Через два часа они были уже на другой стороне гряды холмов и шли вниз; вскоре за вершинами деревьев показались красные стены и крыши Тэнстоллского замка.

— Попрощайся здесь со своим другом Джоном, которого ты никогда уже больше не увидишь, — сказал Мэтчем и остановился. — Прости Джону все, что он тебе сделал дурного, и он тоже с радостью и любовью простит тебя.

— Зачем? — спросил Дик. — Мы оба идем в Тэнстолл и будем видеться там очень часто.

— Ты никогда больше не увидишь бедного Джона Мэтчема, который был так труслив и надоедлив, но всетаки вытащил тебя из реки. Ты больше не увидишь его. Дик, клянусь моей честью!

Он раскрыл объятия. Мальчики обнялись и поцеловались.

— Я предчувствую беду, Дик, — продолжал Мэтчем. — Ты теперь увидишь нового сэра Дэниэла. До сих пор все ему удавалось, счастье само шло ему в руки, но теперь судьба обернулась против него, и он будет дурным господином для нас обоих. Он храбр на поле брани, но у него лживые глаза. Сейчас в глазах его испуг, а страх, Дик, свирепее волка! Мы идем в его замок. Святая Мария, выведи нас оттуда!