Маскарад для принцесс - Лубенец Светлана - Страница 11

– Нормально слышу, просто не понимаю, при чем тут Сашка?

– Та-а-а-ак… – протянула Милена, резким движением отбросила назад свои темные кудри, с шумом выдвинула из-за стола стул, села на него и продолжила: – Вообще-то я думала, что письмо ты мне написал, но… Но вот принтер…

– А что принтер? – насторожился Рудченко.

– А принтер-то был Задорожного!

– Откуда ты знаешь?!

– Не важно! Мне важно выяснить, кто письмо сбацал: ты или он?

– Ну… раз я здесь сижу…

– То есть… ты?

– Я…

Милена откинулась на спинку стула, оглядела одноклассника жестким взглядом и спросила с расстановкой:

– Ну… и что тебе от меня надо… слюнявый кролик?

В лицо Данилы бросилась краска и непроизвольно сжались кулаки, но он пересилил себя и довольно миролюбиво сказал:

– Предлагаю поговорить без взаимных оскорблений…

– Ничего себе! – Милена машинально обеими руками взбила себе кудри. – Он мне пишет, что ненавидит меня и готов опозорить на весь класс, а я, видите ли, должна воздержаться от оскорблений! Не на ту напал! Говори, что тебе от меня надо, но учти: мне плевать, что ты и где расскажешь! Никто тебе все равно не поверит!

– Про ненависть я написал специально… чтобы ты обязательно пришла… разбираться…

– Разбираться… – повторила за ним Милена. – Да, пожалуй, есть смысл начать разбирательство с того, почему письмо напечатано на принтере Задорожного. Его агрегат плохо пропечатывает первую строку, видишь? – И девочка выложила на стол изрядно помятый лист.

– Да, я действительно распечатал письмо на Сашкином принтере. Просто мы тогда все собрались у него дома, вот и пользовались его машиной. Но дело ведь совсем не в том, чей принтер.

– А в чем?

– Просто я хотел тебя увидеть…

– А то ты меня давно не видел!! – Глаза Милены уже просто метали молнии.

– Ты сейчас спалишь меня своим взглядом, – сказал Данила, – а, собственно, чем уж я тебе так отвратителен?

– Но ты же меня ненавидишь!

– Это не так! Сказал же, что написал про ненависть только для того, чтобы ты пришла!

– Да не верю я тебе! Я видела, какими злющими глазами ты смотрел на меня, когда я в олимпиаде победила! Да, я тебя обозвала кроликом да еще и путевку у тебя прямо из-под носа увела. Что, никак не можешь простить? Так бежать на лыжах быстрее надо было!!

– А я вообще не бежал…

– Как не бежал? Почему не бежал? Я же видела тебя на старте!

– Да, но я потом сошел с дистанции…

– Выдохся? – презрительно спросила Милена.

– Нет. Просто дал тебе возможность победить, – тихо ответил Данила.

– Что-о-о-о? – протянула изумленная девочка. – А ну-ка, повтори!!

– Пожалуйста: я хотел, чтобы ты победила.

– Зачем?!

– Просто… Чтобы тебе было радостно.

– Чушь!!! Ты же злился!! Глаза прятал, когда мне путевку вручали! Ненависть свою холил и лелеял!

– Да ничего подобного! Я вовсе и не злился. А глаза прятал, чтобы… ну… словом, чтобы ты не догадалась, что я просто тебе поддался…

– Ты врешь! Врешь!! Врешь!!! – Милена уже с трудом сдерживала злые слезы. – Это ты так решил со мной расквитаться за… за кролика… Но это же низко… ты же мужчина… парень… Разве так можно? Я ведь у физрука могу спросить, он правду скажет…

– Николай Борисович тебе объяснит, что я сошел с дистанции, так как ногу подвернул.

– Ты подвернул?

– Нет, но я так ему сказал, чтобы он не расспрашивал, почему я не дошел до финиша.

– Но ведь Борисыч на линейке говорил, что тебе до победы не хватило чуть-чуть!

– Так оно и было. Мне как раз и не хватило первого места за лыжный кросс. Ты во всех видах взяла первые места, кроме метания гранаты, а я среди парней – вообще во всех. Если бы победил еще и в кроссе, победа досталась бы мне. Я знал, что ты больше, чем я, выбила очков в тире, и было понятно: если проиграю кросс, путевку получишь ты!

– Не может быть… – прошептала Милена, с ужасом глядя на Данилу. – Зачем же ты так со мной?

– Да что ж плохого я сделал-то?! Я хотел, чтобы ты победила! Я хотел, чтобы ты получила главный приз – подарок на Новый год – поездку в Прибалтику!

– Почему хотел?

– Да потому, что я вовсе не слюнявый кролик! Я нормальный парень! И ты это точно знаешь!! И те… два… поцелуя были… нежные… красивые… трогательные… Я не знаю, как их еще определить! И вовсе не слюнявые! Ничего в них плохого не было! Ты зачем-то захотела меня унизить, но… в общем… у тебя не получилось…

– Тебя не задел… кролик?

– Не задел, потому что я чувствовал, что ты это назло кому-то или чему-то выкрикиваешь! Я не сделал тебе ничего плохого! Ни к чему не принуждал! И поцелуи наши были… прекрасны!! И ты сама это точно знаешь. И я позвал тебя сюда, чтобы сказать тебе именно это!!

Милена сидела напротив него и будто впервые видела Данилу Рудченко, с которым училась с первого класса. Он действительно ничем не походил на кролика, ни на обыкновенного, весело жующего капустный лист, ни на несчастного подопытного. Рудченко был ладно скроен и плечист. Густая темная челка то и дело падала ему на глаза цвета меда, и он легким движением узкой кисти отбрасывал ее назад.

Поскольку девочка молчала, Данила опять начал говорить:

– Я догадываюсь, что ты хотела здесь видеть Сашку не только потому, что на его принтере напечатано письмо. Он тебе нравится, это очевидно, но… Словом, может быть, я все же мог бы чем-то тебя заинтересовать, кроме… – он скривился, – слюнявых поцелуев…

– Дались тебе эти поцелуи… – буркнула Милена, вглядываясь в теплые глаза одноклассника.

– Просто я не знаю, что еще сказать…

– Ну… а ты все же скажи что-нибудь…

– Что?

– Например, расскажи про все эти странные письма! Я же не одна получила письмо. Только у других все больше любовные…

– А-а-а-а… это… – Данила улыбнулся и рассказал про идею Портного и Задорожного.

– А почему ты меня сюда позвал, а не в «Эльф»? – осторожно спросила Милена.

– Я хотел сначала с тобой поговорить один на один, а потом можно и в «Эльф», если ты согласна на то, что…

Данила замолчал, и Колокольцева вынуждена была спросить:

– И на что же?

– Ну… может быть, ты все же выбросишь Сашку Задорожного из головы… Может быть, у нас с тобой все же может что-нибудь получиться… Все-таки не зря ты для своих… – Он смущенно улыбнулся, – опытов… выбрала именно меня, а не кого-то другого…

Милена задумалась. А действительно, почему она вдруг целовалась с Рудченко, а не с кем-то другим? Ну… во-первых, она выбирала такого парня, чтобы был ей приятен внешне, во-вторых, чтобы не был примитивен и туп, в-третьих – чтобы, если вдруг кто-то застал бы ее с ним за таким делом, ей не было бы стыдно. То есть, на самом деле Данила Рудченко подходил по всем параметрам, просто она, Милена, во всем первая и непобедимая, была уверена, что ее молодым человеком непременно должен стать только классный лидер Задорожный. Она даже не особенно вглядывалась в Сашу, просто назначила его себе в романтические герои, да и все. А сейчас, рассматривая Данилу, находила, что он ничем не хуже Задорожного и ей, пожалуй, даже нравится…

– Слу-у-у-ушай! – Милена очнулась от раздумий. – Мы с тобой сейчас говорим совсем не о том. Вы со своими дурацкими письмами такого наделали, такого наделали… Крестик, например, в настоящей истерике бьется!

– Почему вдруг в истерике?

– В общем, так! – Милена опять взяла инициативу в свои руки. – Думаю, нам с тобой надо сначала бежать в школу, девчонкам объяснить, как вы всех нас подставили, а потом…. Потом можно и в «Эльф», раз уж там праздник заказан. Ну… это если после вашего дурацкого розыгрыша кто-то с вами идти в кафе захочет.

А в это время в школе…

– Егор! Как ты мог принимать участие в этом дурацком розыгрыше?! – возмущалась Лиза, сняв маску и уже совершенно не переживая на тот предмет, что ее все узнали. Да «всех-то» и осталось немного.

– Ну что такого ужасного мы сделали? Пошутили, и все! Хотели праздник хоть как-то разнообразить, а то каждый раз одно и то же, одно и то же…