Волшебница-самозванка - Набокова Юлия - Страница 51

– Кто там? – жалобно проблеял страж правопорядка.

– Дежурная волшебница,– честно ответила я.

– А чем докажешь? – не растерялся тот.

– Могу чирей на весь глаз наколдовать, могу руку в медвежью лапу превратить,– ласково перечислила я,– могу…

– Достаточно! – промычал бедолага, громыхая засовом и отодвигая дверь.

Иву он вежливо поклонился, а на меня зыркнул так, как будто главный монстр из фильма «Восставшие из ада» явился по его грешную душу, и, стиснув в руках пику, стражник вжался в стену. Определенно, или у парня проблемы с психикой, или мне срочно нужно зеркало. Я ощупала лицо на предмет внезапно вымахавшей щетины или прорезавшихся иголок, но ничего не обнаружила.

– Хватит себя гладить,– шикнул Ив.– Хозяин женат, и ты не в его вкусе.

– Это еще почему? – огрызнулась я.

– Стайн не любит ведьм. Не повезло с первой женой,– пояснил он.

Только я хотела разузнать подробности, как в воздухе что-то просвистело, и прямо перед нами на землю опустилась большая черная кошка.

– Добрый день, ваше сиятельство,– склонил голову Ив.

Только этого мне не хватало! Громадный оборотень проник в замок и намеревается нами закусить, а верный рыцарь тронулся умом и отвешивает людоеду поклоны. Караул!

– Добрый,– кивнула котяра Иву и обратила взор желтых глаз на меня. Что-то в ее ухмылке показалось мне удивительно знакомым.– Здравствуй, Селена.

Похоже, перекус откладывается. Где вы видели, чтобы едоки здоровались с едой? Ну разумеется, кроме безумной королевы из Страны чудес, представлявшей кекс Алисе.

– Здравствуй, ваше мяучество,– отсалютовала я.

– А ты все та же заноза,– протянула кошка.– Поэтому я и предпочитаю иметь дело с Мелиссой.

– К сожалению, в отсутствие Мелиссы придется иметь дело со мной.

– Что ж, проходите в дом, поболтаем.

Кошка в несколько прыжков одолела двор, вскочила на крылечко и исчезла за дверью.

—Ну и стервоза, эта оборотниха,– буркнула я.– Только бабы могут быть такими вредными.

– Ошибаешься, Сэл,– улыбнулся Ив.– Это хозяин дома.

Поднимаясь по ступеням, я была готова ко встрече со второй взъерошенной котярой, но вместо этого к нам навстречу выплыла полноватая блондинка с улыбкой на устах и с россыпью веснушек на милом лице. Хоть кто-то здесь рад гостям.

Впрочем, готова поспорить, причина радости незнакомки в том, что она уже успела израсходовать запасы отбеливающей мази производства Мелиссы и замучилась бороться с конопушками. А я для нее так – не больше, чем аптека с доставкой на дом.

Ну что я говорила? Получив от меня зеленую баночку, блондинка разочарованно заглянула в банку, потом – нам за спину и мигом стерла с лица улыбку.

– Так вы ее не нашли? – Ее голос дрогнул, и даже веснушки, крупинками золота сиявшие на лице, разом потускнели.

Бедняга! Убивается по пропавшей волшебнице, словно та ей – сестра родная.

– Увы, нет. Но мы работаем над этим. А пока попробуйте эту мазь, она ничуть не хуже тех, что делает Мелисса.

– Зачем мне мазь? – Блондинка растерянно вертела в руках банку.

Только сейчас я заметила, что ее полнота вызвана не пристрастием к бубликам, а куда более естественными причинами. Мадам была на сносях и, судя по размерам живота, должна была вот-вот родить.

Мне стало по-настоящему дурно. Я, конечно, читала, что деревенские ведьмы выполняют функции повитухи, но в жизни не могла предположить, что мне когда-нибудь предстоит принимать роды… гм… собственноручно.

– Я думала, вы привели Белоснежку,– грустно улыбнулась она.– Бедняжка пропала во время Двойного полнолуния, а я себе места не нахожу, что ее не уберегла.

– Сэл,– ткнул меня в бок Ив.– Рот закрой!

– Да,– растерянно кивнула я,– это большая трагедия…

Блондинка согласно всхлипнула. Знала бы она, какую участь готовила ей милая малютка! Рассказать? Ведь не поверит, глупындра. Такие, как она, всегда о всех заботятся и всегда всех жалеют. Им и в голову прийти не может, что окружающие бесстыже пользуются их добротой, а близкие люди могут оказаться злодеями и предателями.

– Бедная девочка! – Хозяйка прижала к глазам кружевной платочек.– Она так и не смогла оправиться после смерти матери.

– Наверное, тяжело воспитывать чужого ребенка? – поинтересовалась я.

– Да что вы! Дети – это такое счастье! – блаженно произнесла она.– Белоснежка – чудесная девочка, такая умная, искренняя, легкоранимая…

Это точно. Ума – палата. Только при таких залежах интеллекта может взбрести в голову отправиться в лес, кишащий оборотнями и вурдалаками, намереваясь вступить с ними в преступный сговор по устранению ненавистной мачехи.

– Наверное, она вас очень любит? – невинно предположила я.– Редко кому достаются такие добрые мачехи.

– Да что вы,– зарделась блондинка, и ее светлую кожу тронул нежно-розовый румянец.– Разве ее можно не любить? А я от нее любви не требую – никто не сможет заменить бедняжке ее родную мать. Но девочка так добра ко мне – то молочка напиться принесет, то на прогулку в сад позовет.

Так, понятно.

– Несчастные случаи в замке были? – поинтересовалась я у пробегающей служанки, когда хозяйка, сославшись на усталость, удалилась. Эти шустрые бестии всегда в курсе таких событий.

Девица застыла на месте, как голодная мышь, учуявшая запах «Маздама», и ее серые глаза жадно заблестели.

– Стражник во время ночного обхода провалился в отхожую яму – крику было! А уж запах… Насилу отмыли. Пьяный охотник едва не угодил в колодец, хорошо, кузнец неподалеку был, вытащил беднягу… А на днях крыса упала в чан с вареньем…

– А с хозяйкой ничего не случалось? – перебила ее я.

– Бедняжка,– всплеснула руками та.– Просто ходячее несчастье! То решила по лесу проехаться – так лошадь понесла, карету перевернуло. Хозяйка вся в синяках домой вернулась, хорошо, что не до смерти зашиблась. То отправилась в сад гулять, когда хозяин решил из лука пострелять, и едва под стрелу не угодила – хорошо, шляпки лишилась, а ведь могла и головы! Вдоль стены идет – так непременно камень сверху свалится. За стол садится – так стул под ней ломается. Молоком свежим, только что из-под коровы, и то умудрилась отравиться! А уж сколько мелких конфузов приключалось – и не перечислить. И банки-то она перепутывала – смолу вместо волшебной смеси в волосы втирала. Три ведуньи потом над ее головой колдовали, едва волосы спасли. И гадюка-то к ней в почивальню забиралась, и крыса в перине запуталась, да так и издохла. Бедная госпожа! – вздохнула служанка и с жаром добавила: – Поделом ей, змее подколодной, а то не остановилась бы, пока хозяйку не извела.

– Ты о ком? – на всякий случай уточнила я.

– О госпоже нашей юной, будь она неладна! Вся в мать пошла, негодница.

– А старшая госпожа что же, не подозревает об этом?

– Какое там! – махнула рукой служанка.– Она же добрая душа, ей такое и в голову прийти не может. А мы и говорить боимся – Белоснежка на расправу скорая.

Надеюсь, семеро братишек целы и невредимы. А то я уже начинаю всерьез беспокоиться за их безопасность.

– А что отец?

– Да что отец! Разве ж кто захочет признать, что его дите зверем растет?

– Значит, вы не хотите, чтобы она возвращалась?

– Боже упаси! Третий день в замке мир и покой, никто нас за волосы не таскает, в ботинки гвозди не подкладывает. И с госпожой ничего не приключается, а ведь ей волноваться нельзя – она к следующему полнолунию разрешиться должна.

На радостях я чуть не расцеловала служанку. Значит, осваивать повивальную науку буду в другой раз. Если вообще буду.

– А чего у вас стражник на воротах так трясется? – вспомнила я.

– Да он, считай, уже год, как умом тронулся! Такой славный парень был,– взгрустнула потенциальная невеста.– Никогда ничего не боялся, а потом словно подменили.

Где-то я это уже слышала, мелькнул в голове тревожный звоночек.

– Ах вот ты где! – В бархатистом мужском голосе отчетливо слышались кошачьи интонации.

– Господин! – пискнула служанка, присела в неловком реверансе и поспешила удалиться.