Звездный лабиринт – 2 - Мзареулов Константин - Страница 27

— Заднего винта нет! — заорал Демьяненко. — И всего хвоста тоже! Один обрубок в полметра торчит и дымится!

Вертолет продолжал беспомощно крутиться. На очередном обороте, когда Ми-8 развернулся лобовым стеклом в сторону, откуда они прилетели, по глазам хлестнула еще одна зеленая вспышка. Люди почти ослепли и не сразу сообразили, почему вдруг стало так холодно.

— Падаем! — ударил по барабанным перепонкам чей-то надорванный голос.

Вращаясь и раскачиваясь, «вертушка» быстро теряла высоту. Протерев слезящиеся глаза, Сергей наконец разглядел, что передней части машины больше не существует и поток морозного воздуха беспрепятственно гонит снежинки в невесть откуда взявшуюся огромную дыру. Из всего экипажа остался лишь один вертолетчик, который вцепился обеими руками в приборы управления, пытаясь притормозить падение.

Затем был сильнейший удар. То, что совсем недавно называлось винтокрылой боевой машиной, врезалось в сугроб, дважды подпрыгнуло и замерло. Лопасти несущего винта обломились при последнем толчке, разбитая кабина лежала, завалившись набок. Ощутимо пованивало гарью и бензином.

Демьяненко, Барханов и Фомин, не раз попадавшие в подобные переделки на афганской войне, уже выползли через пробоину в носовой части и поторапливали остальные.

— Быстрее, шевелитесь, кончайте возиться… В любой момент рвануть может!

Сергей вылез через помятую боковую дверцу и теперь принимал и складывал на снег вещмешки и коробки боеприпасов, которые передавали изнутри Мансуров и Кулебякин. Тем временем пилот поливал дымящийся мотор и бензобаки сразу двумя огнетушителями. Прекратив швырять выносимые из машины грузы, подполковник приказал выдвинуть по два-три человека в обе стороны от вертолетных обломков и сдерживать огнем басмачей. Демьян, Абдулло и Вася метнулись к пещере, Атилла и Гриша — в противоположную сторону. Так уж вышло, что оттаскивать оружие и провиант досталось самому подполковнику и Сайду — людям, меньше всего знакомым с горами.

— Атилла, Черноголовый стрелял с тыла — займись! — крикнул Сергей.

— Знаю, — буркнул капитан. — Секундочку. Присев на корточки, Барханов возился со своим чудовищным оружием. В походном состоянии В-94 складывалась, так что ствол смотрел назад, прижавшись сбоку к прикладу. Теперь капитан развернул винтовку и затягивал болты, крепившие ствол. Покончив с этим делом, он выбежал за утес, выбирая позицию, откуда просматривалась долина.

— А мне что прикажете делать?

Перед подполковником стоял единственный уцелевший вертолетчик. Быстро расспросив его, Сергей выяснил, что капитан Павел Рамазанов родился в Ташкенте, воевал в Афганистане и Таджикистане, был командиром подбитого Ми-8, прекрасно (по его словам) управлял вертолетами и транспортными самолетами среднего тоннажа, но со стрелковым оружием никогда не дружил.

— Возьми автомат, пару мешков потяжелее и следуй за мной.

Отдав это распоряжение, он поманил нагруженного пилота. С позиции, обращенной к пещере, три бойца энергично били короткими очередями, сдерживая вялую контратаку полутора десятков басмачей. Те изредка постреливали я потихоньку подползали поближе.

— «Пламя» бы сюда, командир, — сказал Демьяненко, перезаряжая автомат. — Вынесли из машины?

— Никак нет… — Сергей тремя длинными очередями уложил боевика, который начинал перебежку. — Полежи отдохни… Треножник заклинило между сиденьями, не смогли вытащить.

За спиной грохнуло, посыпались большие комья снега. Первой мыслью было: проклятый фурбен снова применил свое оружие. Подполковник даже испытал облегчение, когда увидел, что всего лишь взорвались обломки вертолета.

— Продолжайте в том же духе, — сказал он. — Рамазанов, оставайся здесь и постреливай — если даже никого не замочишь, хоть шуму больше будет… Старшим назначаю полковника Курбонбердыева.

Он переместился на сотню шагов к каменному завалу, вдоль которого развернулись три бойца при снайперской винтовке и пулемете НСВ. На этом участке было пока тихо, но вскоре далеко впереди, где скалистая стена ущелья загибалась вправо, из-за поворота показались басмачи. Банда наступала цепью, а в центре боевой линии — смелый, гад! — двигалась фигура в черном балахоне.

— Всем бить по этому черному, — скомандовал Сергей. — Первым стреляет Барханов. Быстрее, Атилла, опереди его.

Не отвечая командиру, главный снайпер «Финиста» прижался глазом к окуляру прицела. В бинокль Сергей видел, как в семистах метрах от них Саре-Сиях поднимает неуклюжее устройство с коротким коническим стволом. Потом прогремел оглушительный выстрел В-94, тотчас же затарахтел пулемет. Фурбен задергался под ударами пуль — было не меньше трех попаданий — и опрокинулся навзничь, выронив оружие. Рядом с ним упали, скошенные пулями, еще несколько душманов. Остальные залегли. Спустя минуту Черный Плащ зашевелился, но Атилла немедленно всадил еще пулю точно в капюшон пришельца, и фурбен затих.

Внезапно навалилась тьма — так быстро ночь наступает только в горах. Это было уже опасно. В темноте имевшие тройное численное превосходство басмачи могли, незаметно подкравшись к ним вплотную, закидать гранатами. Никакие приборы ночного видения не гарантировали, что удастся предотвратить такой исход боя.

Оставалось единственное решение, хотя и оно не было оптимальным.

Прихватив все вынесенные из погибшего вертолета грузы, восемь человек поползли вверх по узенькой извилистой тропинке. Подъем обошелся без серьезных неприятностей, и примерно через полчаса они оказались на плоском уступе утеса в полукилометре над дном ущелья и в общей сложности на высоте четыре тысячи восемьсот пятьдесят семь метров над уровнем моря. Теплые бушлаты кое-как спасали от холода, но ветер продолжал усиливаться. Снизу доносились слабые голоса — басмачи окружали их укрытие.

Глава 10

ВОЗВРАЩЕНИЕ В ЛАБИРИНТ

Внизу на склоне бабахнуло — преследовавшие их душманы Черноголового зацепили взрыватель установленной на тропе мины-ловушки. Судя по донесшимся на вершину воплям и проклятиям, жертв было немало.

— По этой дорожке они больше не сунутся, — сказал Демьяненко. — Но тут могут быть другие тропинки.

— Думаешь, полезут с другой стороны? — Барханов вздохнул. — На их месте я поступил бы иначе. Проще подняться на вон ту стену ущелья и накрыть наш утес огнем сверху.

— Раскаркались, — прикрикнул Сергей. — Где спутниковая рация? Ищите в вещмешках. Вызовем вертолет с подкреплением.

Дышать было трудно. Он надел кислородную маску, несколько раз продул легкие живительным газом. Сразу стало полегче, и командир оглядел их тесный плацдарм.

Отраженный от полной Луны свет, рассеиваясь на облаках и падающих с неба пухлых снежинках, заливал ущелье призрачным серебристо-голубоватым сиянием. Пока трое торопливо перебирали содержимое рюкзаков, снайперы и Курбонбердыев разглядывали окрестности сквозь инфракрасную оптику прицелов. Внезапно Фомин выстрелил из своей «драгуновки», секундой позже и Барханов, успевший сменить В-94 на «винторез», тоже нажал спуск. Абдулло и Демьяненко подбежали к краю площадки, откуда велся огонь, и всматривались в противоположный склон горного хребта, пытаясь разглядеть мишень. Сделав еще несколько выстрелов, снайперы отложили винтовки и похвастались, что уничтожили пятерых басмачей, пытавшихся влезть на кручу.

— Черной Головы среди них не было, — не скрывая сожаления, добавил Атилла.

— Плохо, — согласился Сергей. — Но еще хуже, что у нас нет связи. Рация осталась в вертолете.

Настроение в команде заметно упало, однако народ крепился. Абдулло даже заметил бодрым тоном: дескать, продержимся до рассвета, а там подоспеет подмога, потому как в штабе наверняка забеспокоятся и пришлют вертолеты. Мысль показалась здравой, но подполковник понимал, что погода может не проясниться до утра, поэтому нет никакой гарантии, что «вертушки» пробьются через такой буран. К тому же оставалась проблема пересидеть здесь всю ночь и утро, насчет чего у Сергея возникли серьезные сомнения. Если фурбен жив, а это было, скорее всего, так — вражеским отрядом явно управляла опытная рука, то в ближайшее время некто с бластером может оказаться на господствующей высоте и ударить сверху лучом.